О художнике Владимире Маслове (1934 – 2020) из Белого Городка Кимрского района я впервые услышал еще в университете. Один из преподавателей рассказал, что Маслова высоко ценит известнейший искусствовед Савва Ямщиков, а картины его собирает великий танцор балета Владимир Васильев. Позже другой преподаватель снова вспомнил живописца, который благодаря жене бросил пить. Впрочем, добавил и такое: «Не пьет, но что-то картины не те стали».
Едва ли не первая серьезная выставка у Маслова была на пару с легендарным Анатолием Зверевым, уже после смерти одного из лидеров советского андеграунда. Да и самому Маслову было уже за 50. И судьба его – такая же странная и изломанная.
Шесть классов образования, работа маляром и кочегаром, учеба в железнодорожном училище. Ничего особенного для обычного русского человека. Если бы не живопись. В одном из интервью он вспоминал: «В детдоме и в железнодорожном училище я занимался рисованием, оформлял стенгазеты. Начал рисовать даже портреты вождей - Ленина, потом Хрущева. Убирали, правда, родинки и бородавки с носа. С тех пор обрисовывал все улицы, даже наш спиртовой завод. Делал очень быстро, так как всем моим друзьям сильно хотелось выпить…»
Картины он сначала писал кистью, а потом взял в руки мастихин – нож для удаления остатков краски или для нанесения ее на холст. Маслову с его экспрессией подошел второй вариант. Ему и мастихина было мало: «Я бы прямо бросал краску лопатой».
«Спокойные», «тихие» картины у него найти трудно. Даже натюрморты словно вот-вот сорвутся с места. Но сам он ценил покой и тишину. А как по-другому работать и размышлять?
Добавим, что жена записала его монологи и издала книгу под названием «Богомаз». Местами возникает ощущение, что читаешь нечто среднее между Лесковым и, скажем, Платоновым: «Народ в Кимрах, может, и богомольный, да что-то ведь значит, что святых здесь ни одного. В Калязине – Макарий, в Кашине княгиня Анна дважды канонизирована. В Кимрах святых никого! Сам-то я больше всех святых летчика Чкалова люблю в кожаной куртке». Некоторым братьям-художникам тоже досталось: «Может, ты, Казимир, и умен, но в искусстве как крот слепой… превращать тебя и меня в «Черный квадрат» не надо».
Вот такой талантливый и необычный человек немного не от мира сего, который до конца прожил в своем Белом Городке, выхаживая бездомных животных и рисуя свои картины.
