Главой семьи обычно был дед или даже прадед, чья седая борода подтверждала и подчёркивала его статус.
Самая старшая женщина в семье тоже апеллировала к своему возрасту, управляя прочими или даже помыкая ими.
Особенное внимание любители лубочных представлений о семье, описывая чистый и ладный крестьянский быт, уделяли тому, какими силой и здоровьем пышут старики.
Но ведь даже если бы они жили до ста лет обычная для любого человека природная дряхлость настигала бы их рано или поздно. Куда же девались старцы слепые, сгорбившиеся, с медленными ногами и плохим слухом, которые должны были бы время от времени оказываться во главе семьи?
Ответ легко найти в русской литературе прошлых веков и так же легко его пропускают мимо глаз. Помните, например, рассказ для детей, где старика держали за печью и кормили из лоханки? По сюжету его сын и невестка устыдились, когда внучок стал рассуждать, что позже так же поступит с родителями. На деле мало кого брал стыд.
Уважение старикам очень часто оказывали, только пока они были в силе, могли выполнять тяжёлую деревенскую работу.
Теряющие силы дедушки и бабушки смещались с места главных в семье, их мнения никто не спрашивал, а сами они очень боялись показаться ненужными и хватались за любую мелкую работу.
Откуда на дорогах столько странничков:
На страницах старых книг бесконечной чередой проходят старики-страннички и старики-нищие. Первые ходят от города к городу и, главное, от монастыря к монастырю, вторые могут просить подаяния только в нескольких деревнях по кругу или только в одном городе. Эти явления две стороны одной монеты. Увы, но во многих деревнях, когда дед или бабушка признавались слишком слабыми, чтобы быть полезными, начинался процесс выживания. В лучшем случае старику подавали еду отдельно, более скудную, и то и дело спрашивали, когда же он умрёт вместо того, чтобы всё есть да есть.
Такая жестокость шла не от природной испорченности жизнь в деревнях представляла из себя бесконечную борьбу за пропитание. Может быть, отсюда сложилось суеверие, что слишком долго живущий человек чужой век заедает – то есть отнимает чужие года жизни.
Это суеверие порой приводило к тому, что старикам, растерявшим силу и здоровье, запрещали входить в жилую часть дома, за матицу, женщины семьи переставали им стирать одежду, ночевать старикам приходилось в сенях или на лавке у двери.
В чуть более лучшем положении часто оказывались женщины, по крайней мере те из них, кому в молодости удалось наткать полотна себе на старость побольше этим занимались все молодые женщины и девушки. Полотно, натканное в молодости, старуха постепенно продавала и на эти скромные деньги жила, покупая себе нормальную еду. Кроме того, старухи часто хотя бы кое-как, но обстирывали себя сами старики этого не умели и даже не представляли, что могли бы это сделать. В наихудшем случае стариков буквально выживали и выгоняли из дома. Они могли начать ходить от монастыря к монастырю под предлогом замаливания грехов при многих монастырях были бесплатные трапезные и гостевые дома для паломников, в которых, однако, нельзя было оставаться подолгу.
Другие просто принимались просить Христа ради, не утруждая себя видимостью паломничества. Странники милостыню по пути тоже принимали. Так по пути старики и находили смерть: от усталости, недоедания, болезни, непогоды или диких зверей.
Так было почти везде
В дохристианские времена, судя по обрывкам информации в песнях, сказках и другом зафиксированном фольклоре, стариков, потерявших силу, и вовсе умерщвляли священство запретило геронтоцид наряду с царившим инфантицидом, когда от ребёнка в неурожайный год избавлялись, как от лишнего рта.
Речь идёт не только о восточнославянских землях, но и о Европе: в немецком, французском, скандинавском фольклоре можно обнаружить всё те же мотивы и сюжеты.
В немецких землях выживание стариков взрослыми детьми из домов было настолько обычным делом, что в восемнадцатом-девятнадцатом веках повсеместно заключались специальные договоры: по ним старики уходили в какую-нибудь хижину недалеко от своего бывшего дома, оставляя хозяйство взрослому сыну, а взамен получали определённое количество еды, табака и чая.
Над договорами порой шёл ожесточённый торг, и судебные дела по неисполнению таких договоров тоже известны. В английских семьях потерявших способность работать на семью пожилых людей отводили в богадельни, в работные дома (если старики могли ещё выполнять хотя бы очень простую монотонную работу). В Скандинавии пожилой человек, в здравом уме, но потерявший силы, мог сам уйти зимой в лес: замёрзнуть в снегу смерть почти что лёгкая.
Известны случаи, когда сжигали как ведьм очень старых женщин: ведь так долго жить можно только за счёт чужих жизней, которые отнимаешь колдовством.