На северо-восток от Москвы образовался треугольник из трех городов со сторонами примерно 70-80 км: Ярославль – Иваново – Кострома. Хотя города эти расположены близко, их области простираются далеко на юго-запад и восток. Каждая из них имеет богатую историю, о которых написано немало книг. Но мне хочется рассказать не о прошлых и нынешних годах, а о природе одной из них.
Моё знакомство с Костромской областью началась в марте 2007 года сразу после защиты. Вместе с моим однокурсником Гришей Цизиным я съездил в те края в его деревню. Что потом подействовало на Надежду, фотографии или Гришино красноречие, – не знаю, но именно она предложила съездить туда на неделю в начале июля за земляникой.
6-е июля, мы трогаемся в путь. Даже дорога туда привнесла что-то новое. Похоже, в нашей стране или не происходит ничего, или случается достаточно быстро. Весной путь до Костромы прошел почти без проблем, а вот дальше начались автомобильные испытания. Временами удавалось разогнаться до сотни, но затем приходилось проверять на прочность тормоза, а иногда, если не успевал сбросить скорость, то и подвеску. Во многих случаях дорога оказывалась сплошь покрыта вздыбленным асфальтом с глубокими ямами вперемешку, иногда настолько сильно, что эти кучи приходилось объезжать по обочине. Воздам должное нашим дорожникам и их изобретательности. Вероятно, что за неимением средств и техники, часть этих ям они засыпали песком обыкновенной совковой лотатой, и так на протяжении 240 километров. Такой способ ремонта несколько облегчал движение, но не исключал попадания в неприятную ситуацию. До сих пор не пойму, как мне удалось избежать аварии, но в обе стороны я доехал без происшествий.
Помятуя об этом, сию часть дороги я оставил для себя, предоставив Надежде наслаждаться ролью пассажира. Каково же было мое изумление, когда на всем пути я почти не обнаружил никаких ям. Конечно, для взлетной полосы дорога не годилась, разве на самый крайний случай, но шанс остаться без колес был сведен к минимуму. Только в одном месте после деревни с символическим названием Кривич дорога оставляла желать лучшего, и на одном из мостов обнаружились страшные ямы, но и этому месту предшествовали последовательно знаки 50 и 30, коих я благоразумно послушался.
В этот раз удалось полюбоваться дорогой. Деревень не много, но и не мало. Но, удивительно, почти все они находятся в стороне от шоссе. Возле них – небольшие поля, а дальше за ними сплошные леса, в которые изредка уходят просёлочные дороги. Секрет такого расположения деревень мы разгадали позже. В этих местах издревле проходила дорога, печально известная Владимирка. Точнее, здесь уже была не она, а Сибирский тракт, но именно по нему многие дни и месяцы шли ссыльные. Дорога постоянно петляла, проходя через все окрестные деревни, но при строительстве шоссе как могли, спрямили.
Некоторые районные центры имеют почтенный возраст и отдают патриархальным уютом. Первый из них – Судиславль. Если не ехать по объездной, то при въезде с горки открывается чарующий вид на старый собор с высокой колокольней. Сам город выглядит очень тихим, как бы спящим.
Островский и Кадый ничем особенным не запомнились. А вот Макарьев мне вспомнился по рассказам Пушкина:
Макарьев суетно хлопочет,
Кипит обилием своим.
(Из путешествия Онегина)
Город красиво стоит на высоком берегу Унжи, которая в этом месте, изгибаясь, подходит к самой дороге, но нам уже не до рассматриваний после 550 км. Хочется отдыха, и, преодолев последние 40 км, мы оказались в деревне Дмитрово Мантуровского района Костромской области.
Деревня приняла нас ласково: теплая погода без намека на дождь. Правда, вода в реке Унже была высокая и с пеной, что говорило о сильных затяжных дождях где-то в верховьях, но нас пока сия чаша миновала. Как выяснилось, ненадолго.
Следующие четыря для наш режим был примерно одинаковый, изменялось лишь время подъема и выхода. День первый, 5.30 утра. Какой идиот гудит прямо под нашими окнами? Я даже приподнялся и выглянул в окно, и только тут сообразил, что этот мифический идиот я сам, поскольку установил для звонка будильника автомобильный клаксон. Неторопясь, одеваемся, перекусываем, чем бог и Надя послали и отправляемся на Шиловские Хутора, о которых мне еще в Москве рассказал Гриша. Собственно, хуторов никаких нет. Похоже, что даже полянок, кои носили это название тоже нет, – все заросло лесом, хотя ранее это были лучшие покосы ближайшей деревни Шилово. Я так и не понял, добрались ли мы до них, поскольку уже на старой лесовозной дороге в полукилометре от трассы наткнулись на такое количество земляники, какое я не видел никогда. По окончании сбора совершаем быстрое омовение в Унже и завершаем земляничную эпопею: перебрать ягоду, засыпать сахаром, а когда даст сок, сварить варенье. Ну вот, первые три банки есть!
Изменения следующего дня начались еще с вечера. Пошел дождь, который с перерывами продолжался до утра. В какой-то мере мы восприняли его с благодарностью. Он позволил нам выспаться, поскольку в мокрую погоду на жигулях на шоссейной резине выехать из деревни невозможно: такие уж тут дороги. С утра задул ветер, часам к 11 выглянуло солнце, и в полдень мы, наконец, выбрались на шоссе, чтобы теперь уже самостоятельно найти новое место и повторить все процедуры предыдущего дня с одним существенным отличием: наконец-то мы нашли место для купания. И какое!
В маленьком заливчике река намыла чудесный песчаный полуостров, чистый, теплый под полуденным солнцем. У этого места было еще два неоценимых преимущества. Первое – течение, и даже два. Поток, проходящий недалеко от берега, затекал в залив, разворачивался, и достаточно сильное течение шло в нем в обратную сторону. Можно поддаться его воле и плыть безо всяких усилий, а в конце сделать несколько сильных гребков в сторону реки. Теперь уже главный поток подхватывал тебя и нес обратно. Ближе к концу полуострова можно подплыть обратно к берегу, и вот уже течение залива снова несет тебя в обратную сторону. И так по кругу, пока не надоест. А потом сидеть на берегу и наблюдать речные водовороты. Вечный кайф!
Второе достоинство этого места – почти полное безлюдие, хотя пляж находится почти прямо под деревней, стоящей на высоком берегу. То ли вода для местных холодная, то ли полдень для них время послеобеденного отдыха, выяснить нам не удалось. Да мы и не пытались, просто наслаждались солнцем, водой и покоем. И простором. Не зря центр всей округи носит название Угоры. Правый берег Унжи высокий, метров 20-25. Действительно горы. Дорога от него к деревне у пляжа идет по самому краю склона, и с неё открывается вид на противоположный низкий берег. Насколько хватает глаз, видны только бескрайние леса, между которыми изредка поблёскивают старицы, и не видно ни одного населённого пункта. Это зелёное море простирается почти на сотню километров до самой Ветлуги.
Третий день прошел в том же режиме. От земляники уже рябит в глазах, а по ночам начинаются глюцинации. В первую ночь мне снились отдельные крупные ягоды. Во вторую – поляны, сплошь усыпанные красными точками. В третью все это затанцевало. Стоило закрыть глаза, как мне привиделись ягоды земляники на длинных ножках, раскачивающиеся на ветру как березовые сережки. Я встряхнул головой, - видение исчезло. Зато появились много отдельных ягод, которые через секунду затеяли странный танец. Они, то выстраивались лесенкой, то располагались по диагонали или в шахматном порядке, то рисовали совсем замысловатые фигуры. Жуть! Пришлось долго лежать с открытыми глазами, чтобы утихомироить воспаленное воображение. К счастью, четвертый день был переломным, и в следующую ночь мне уже ничего не снилось.
Изменения коснулись не только сна. Наша погода сдвинулась по фазе. Ночь прошла без дождя, что позволило нам, проснувшись под гудок клаксона, уже к двум часам завершить все традиционные процедуры. И вовремя! Черная туча, пришедшая с северо-востока, вылила такое количество воды, что ни о каком выезде и думать не приходилось. Вода стояла глубокими лужами прямо вокруг дома. Что делать? Завтра утром мне встречать Гришу в Мантурово, а я выбраться не могу. Подождем до утра, ночь, кажется, будет без дождя, можно поспать.
Поспать не пришлось – дождь опять начался в 5 утра, и пришлось срочно выгонять машину. Не спеша добираюсь до райцентра, заправляюсь и успеваю точно к поезду. Пока стоим с Гришей у машины и курим, он слегка ошарашенно оглядывается вокруг. Оказалось, что в поезде в том же вагоне он встретил свою бывшую жену, которая ехала сюда со своими дальними американскими родственниками.
Встречи, встречи. Даже за наше короткое пребывание в этих краях их было немало. Люди, которых еще не оставила жажда деятельности и у которых не устоялась тяга к выпивке, не часто здесь встречаются. По большей части они подались в города, ближние и дальние. Тем приятней было встретиться с Леней и Женей. Последнего, с интеллигентным видом восседающего за рулем трактора мы даже сначала приняли за иностранца, но быстро разобрались, что виной тому не акцент, а легкое заикание. Кажется, он все знает и все может: и сено накосить, и трактор починить, и баню срубить. Впрочем, с последним стоит обратиться к Лене. Правда, сам он не рубит, но организовать людей, лес, пиломатериалы как раз в его силах. Но и руками работать умеет. В Гришкином доме стоит изумительный деревянный с резьбой столик, который будет хорошим украшением любой городской квартиры. Сделан он как раз Леонидом.
Между хорошими людьми вероятно действует закон взаимного притяжения. Только этим можно объяснить появление Наташи в тот момент, когда мы пытались у Жени выяснить дорогу на пляж. О ней, точнее о них, мне еще в Москве рассказывал Гриша. С мая по сентябрь они с мужем Крисом, голландцем, живут в ближайшей деревне Шилово, наслаждаются природой и фотографируют птичек. Это не блажь, а профессиональный интерес (Наташа по профессии биолог) и способ заработка. Их фотографии, за которые неплохо платят, находятся в базе данных какого-то Британского научного общества. Некоторые из них уникальны, поскольку никто, кроме них, сделать портреты этих птиц пока не смог.
Но и душу не забывают. Крис сам по себе очень колоритная эмоциональная личность. Когда я отправлялся за Гришей, притормозил около их дома спросить, не нужно ли ли им что-нибудь в Мантурово. Похоже, это его мало интересовало, он даже забыл о столь необходимых им семечках для приманки птиц и вынужден был звонить потом Григорию. Зато с неподдельным детским изумлением поинтересовался, как мне удалось выехать из Дмитрово. Услышав ответ “Легко!” он с детским восторгом привел свое заключение: “You are the Driver!”. Лестная оценка. Такая восторженно-эмоциональная манера разговора присуща ему, о чем бы ни шла речь. Возможно именно поэтому с ним так легко и приятно беседовать. Только беседовать приходится по-английски. За все проведенные здесь годы он так и не удосужился выучить русский, хотя понимает вполне прилично.
С тех пор мы ещё дважды приезжали в эти места. С последней поездки прошло уже 11 лет, но в памяти до сих пор сохранились бескрайние леса, своенравная, но ласковая Унжа и высокое небо над ними. И люди. Фото 5