Глава 79
– Андрюша, а ты не в курсе, что существует такое замечательное устройство, как телефон? – хмыкнул Малиновский, узнав, что Андрей покидает его посредине рабочего дня. – Катенька могла бы выйти с УЗИ, позвонить тебе и повздыхать, что вы так хотели мальчика, а в животе – девчонка.
– Ну, во-первых, девчонка – это тоже неплохо, во-вторых, я хочу сам поглядеть на эту девчонку, мне интересно, а в-третьих, непосредственный начальник меня отпустил. Ему интересно тоже.
– Пропал человек, – Малиновский махнул рукой, – но раз начальник отпустил… Не можешь же ты не удовлетворить его любопытство.
– Не могу.
Андрей улыбнулся, вспомнив, как на следующий день после Катиного возвращения из Германии шёл в кабинет отца. Нет, он не собирался информировать его первым, казалось – надо сначала просветить маму, и пусть та расскажет, куда Катю теперь вести и что вообще делать, раз уж так получилось. Отцу же он только хотел отдать документы. Но тот вдруг усадил его и сказал, что всё взвесил, обдумал и считает – пора Андрею сменить место в отделе продаж на должность его личного заместителя. Тут от него будет больше толку, да и диплом управленца на подходе. «Сдашь последнюю сессию, и я собираюсь сделать тебя замом. Надеюсь, ты понимаешь, как много это значит». Молчать после этого было бы неправильно, и Андрей так же серьёзно ответил: «А я собираюсь сделать тебя дедом, надеюсь, ты тоже всё понимаешь». Так отец стал первым, кто узнал о предстоящих переменах. Переварив новость, он уже через несколько минут постановил – раз так, нечего ждать весны, лучше приспособиться к новой должности сейчас, пока Катя ещё на небольшом сроке и пока у них не появился кто-то, мешающий спать ночами. Припомнив, что сам Андрея по ночам не укачивал – это всё-таки женское дело, но от воплей, конечно, просыпался, – посочувствовал. Но тут же уверил – стоит пережить самое трудное первое время и дождаться, когда ребёнок начнёт понимать речь, а дальше будет проще… К маме он шёл, практически произведённый в вице-президенты… И вот уже восемь недель, раз счёт времени у них теперь идёт на недели, он является заместителем отца, абсолютно уверенный, что должность эту получил не по причине родственных связей, а потому что заработал. Мама удивилась новостям ещё меньше, чем папа. Мол, кто бы сомневался, что дети у них будут. Рановато, конечно, но в молодых родителях для ребёнка есть свои плюсы. Андрей, почувствовав, что ожидаемых обмороков на тему «как ты мог» он миновал, поделился планами – академ на год-два, а потом, глядишь, и отхватит Катенька свой красный диплом. «Два – это как-то слишком», – сказала мама. И уточнила, что она вовсе не против будет посидеть с их годовалым потомком, пока Катенька ходит на лекции, а работать можно и во второй половине дня, зря что ли у неё муж – аж целый президент компании. «Захочу – вообще уйду!» Но такие вопросы решать было рановато. Кто знает, каким в год окажется их ребёнок, можно его будет оставить бабушке или нет. Пока они решали то, что проще и очевиднее – текущая сессия, изменение его статуса на работе и действия, связанные с Катиным новым положением… Ей, например, ни в какую не хотелось гулять. Появившееся свободное время она охотно провела бы за компьютером или читая интересную книгу. Параллельно книге употреблялось изрядное количество вкусностей, и вес Катеньки вдруг не понравился её врачу. Андрей сам был не любитель просто так ходить по улицам или паркам, но раз им сказали, что надо, пришлось после работы хватать слегка упирающуюся жену в охапку и тащить на воздух. В ближайшем парке воздуха было не так уж много, и когда позволяло время, Андрей увозил Катьку подальше – в лесок. Когда на это времени не было, наматывали круги по парку. Катька ворчала, что он, притворившись ангелом во плоти, на поверку оказался гнусным типом с замашками прапорщика. С критики его личности они обычно переходили на рабочие вопросы или бытовые мелочи. Игуана вдруг останавливалась и заявляла, что детской будет не та комната, о которой они говорили вчера, а другая. И приводила пару-тройку аргументов. Андрей этим вопросом не заморачивался – в его квартире до свадьбы вообще был минимум мебели, перевезённой ещё из родительского жилья, а спал он на старом диване. Потом они с Катей купили кровать, и теперь одна комната считалась спальней, а та, что с диваном – гостиной. Но спать они могли в любой из комнат – по настроению и погоде, одно окно выходило на южную сторону, и летом там бывало некомфортно. Теперь Катя хотела стабильности – определить, где их место, где – детское. И очень радовалась, что не успела создать в обоих помещениях обстановку для семьи без детей, ведь у неё были такие планы, но постоянно что-то мешало – то они были на море, то начался учебный год с большими нагрузками, и вот, как выяснилось, всё оказалось к лучшему… Родители Кати, конечно, отнеслись к новости эмоциональнее Ждановых. Вероятно, потому, что рожать предстояло их чаду, и осознать, что это будет не в далёкой перспективе, а через несколько месяцев, было не так-то просто. Андрей и сам порой просыпался с мыслью – надо же было так попасть, не через пару лет, а именно сейчас. Прервать любимой Катеньке учёбу, доставить множество физических неудобств – пусть он и не видел, что такое токсикоз, но представить себе мог, да и другие моменты – даже такая, казалось бы, мелочь, как невозможность лежать на животе, ведь Катя раньше любила спать именно так, носом в подушку… Если бы не это, его радость была полной, а так… Да, он был рад, ребёнок от любимой женщины – это правильно, это здорово, и детей в принципе ему хотелось бы даже парочку, но природа всё-таки странно распорядилась процессом производства этих детей. Мужчины – сильный пол, а вся нагрузка ложится на женщин… И он может только немного облегчить Катину задачу, позаботиться о её здоровье и выполнить желания. Зря она шутила насчёт яблок ночью. Было бы нужно – и чёрта в ступе побежал бы добывать…
К консультации Катя приехала от университета и уже ждала его на крыльце. Двадцать две недели – тот срок, когда им точно скажут, сын у них будет или дочь. Хотя Катя утверждала, что чувствует – сын – и с трудом удерживалась от покупки хотя бы парочки голубых ползунков.
– Ты представляешь, Зорькин взялся сочинять диплом какому-то пятикурснику. Сказал, что его мозгами можно заработать кучу денег, так к чему простаивать. Я так подумала – нет, диплом я бы не отважилась. Всё-таки он умнее. Зато не сможет родить, ему для этого надо кого-то уговаривать.
– Да уж, ты точно круче.
В кабинет УЗИ-диагностики вошли вместе. Андрею предложили смотреть на монитор, хотя там сложно было что-то понять. Но на одну деталь врач указала, улыбнувшись.
– Наверняка это интересовало вас больше всего.
– Мальчик? – обрадовалась Катя.
– Мальчик.
– Я знала!
Судя по всему, с этим новым человеком мужского пола был полный порядок, и из консультации они вышли, взявшись за руки и ощущая себя будущими родителями не кого-то абстрактного, а уже почти готового пацана.
– Мне кажется, пора остановиться на одном имени, – сказала Катя. – Как тебе Илья?
– Вполне, – Андрей прищурился – февральское солнце попадало в очки и слепило. – Только ты завтра передумаешь.
– Ни за что.
Защита диплома у курса, где учился Андрей, проходила с апреля по май, и он записался на первый же день, когда можно защититься. Эту дипломную работу, в отличие от первой, он написал довольно быстро, изменений почти не вносил и поражать ею никого не собирался. Да и мыслями на защите был уже далеко. Идея с рекламной поездкой по Золотому кольцу возникла у Ромки, и верно – почему бы не вывезти свою продукцию, ту, что попроще, за пределы Московской области. Москва, Питер – это, конечно, замечательно, но пора и расширяться. Отец, когда планировал новые рынки сбыта, думал, разумеется, о крупных городах и не только в России, Малиновский же всегда мыслил более приземлённо. Одному ему ехать было не очень много смысла – реклама рекламой, а неплохо бы сразу и заключить контракты. Отец откопал знакомых в городах Золотого кольца, связался с ними, всё обсудил и счёл идею поездки крайне перспективной. Уезжать от Кати Андрею, конечно, не хотелось, но сейчас, на этом сроке беременности, она чувствовала себя замечательно, и когда дома он только осторожно намекнул, что, вероятнее всего, ему придётся отбыть в командировку дней на десять, а то и на пару недель, сказала – конечно, езжай и не беспокойся. Да за ней столько народа рвётся присматривать – и обе мамы, и Зорькин в университете. Могло бы этого контроля быть и поменьше. Мысленно прикинув возможную выгоду от поездки, Андрей перестал сомневаться. Конечно, предстоящие расходы на ребёнка могли быть разными, и цены на детское имущество очень различались, но Андрею не хотелось, чтобы Катя выбирала всё, что ей будет нужно, ориентируясь на ценники, а не на собственные желания. Пока они ещё ничего не купили, но вот-вот этим пора будет заняться. А мама со смехом вспоминала, какое удовольствие ей доставлял обычный поход в «Детский мир». Может, и Кате понравится… К тому же у Андрея появилась мысль, что пришло время зарабатывать на расширение. Несколько лет – и они поменяют квартиру на трёхкомнатную, которой хватит семье в любом случае, даже если потом у них родится ещё один ребёнок. Ромка, услышав эти стратегические планы, посмеялся. Мол, ну всё, попал Палыч, теперь всю жизнь мысли – квартира, детские колготки, приличный садик и оранжевые «Камазы» в рост ребёнка. Ему куда проще. Вот решил снова поменять машину, а что – три года уже отъездил, пора. Тем более что стал начальником, друг катается почти на танке, а он всё как рядовой сотрудник. Машину Ромка купил перед самой поездкой и убедил Андрея на ней и отправиться – надо же обкатать новую технику…
Как они умудрились вылететь с трассы – Андрей даже не понял. Уже подъезжали к первому по плану городу, правда, дорога была мокрая, и Ромка болтал, рассказывая, как Шурочка героически сломала, казалось бы, неубиваемую кофе-машину. Но болтал он всегда, в том числе за рулём, тем не менее, за годы вождения ни в одну аварию крупнее столкновения со столбиком ограждения у ночного клуба не попадал. Шурочка оказалась занятной секретаршей – прекрасно работала, к тому же, явно не испытывая банальной влюблённости в Ромку, чувствовала к нему нечто другое – Андрей диагностировал это как смесь восхищения, материнского инстинкта и чего-то, очень напоминающего мужскую солидарность, хоть и была противоположного пола. Ромка и сам удачно разбирался со своими дамами, но Шурочка выступала в этом вопросе единым фронтом с ним, всегда знала, что кому сказать, с кем соединять, с кем нет, ориентировалась в ежедневнике Малиновского лучше, чем он сам… Ромка порой тоскливо вздыхал, что будь она внешне чуть более в его вкусе – наверное, наплевал бы на принципы и женился. При всех этих плюсах Шурочка была неуклюжим существом, в руках которого ломались даже массивные прочные дыроколы, а уж карандашам счёт шёл на десятки. Но это Ромку ни капли не расстраивало. Он считал – возможно, именно этим Вселенная и спасает его от необдуманного брака. Одевалась Шурочка безумно – на её футболках и кофточках можно было отследить разгул как отечественной, так и зарубежной мультипликации. Винни Пухи и Пятачки чередовались с Дональдами Даками, Томами и Джерри, Микки Маусами. Андрей своей секретаршей похвастать не мог, у него пока была общая с отцом – ничем не примечательная женщина среднего возраста. И вот на рассказе о Шурочке Рома неудачно крутанул руль, и машина отправилась в полёт. Андрей никогда не переворачивался в автомобиле, и сам процесс ему показался крайне интересным. Время будто замедлилось, и всё вокруг двигалось неторопливо и даже, можно сказать, естественно. И он заранее знал, когда всё остановится. Был уверен – ничего особенно страшного не произойдёт. Словно уже сто раз так крутился и мог что-то прогнозировать. В обычном режиме мир стал функционировать опять же после слов Ромки. Ромка выругался.
Через несколько часов Андрей звонил Кате из холла местной больницы, куда их привезли, и врал, что они отлично добрались. Завтра он позвонит снова, а вот ей сюда лучше не звонить – в гостинице крайне вредная администрация. Так что – увы, номер он ей не оставит. «Вернёшься – будет тебе сюрприз», – сообщила Катя. О сюрпризе Андрей задумываться не стал – вернулся к Ромке, которому зашили рану на лбу и наложили гипс на сломанную руку, как назло правую. Андрею повезло больше – он только порезался, выбираясь из машины через окно, и наставил себе синяков разного размера и цвета. Особенно выразительный синяк был справа в области рёбер. Болело так, что Андрей вспомнил давнюю драку и решил – на этот раз там даже не трещина, теперь рёбра сломаны. Но рентген показал именно трещину. А значит – ему повезло, и беспокоиться не о чем. Это ребёнком с такой травмой его заставляли лежать. А сейчас стоит потуже забинтовать грудную клетку, и можно жить обычной жизнью.
– Ну как оно? – поинтересовался он у Малиновского, страдальчески кривящего физиономию.
– Погано, – вздохнул Ромка.
– Сотрясение, что ты хочешь.
– Да хрен с ним, машину жалко. Машина дорогая…
– А твоя жизнь бесплатная.
– Вот именно.
Осознав, что Ромка ближайшую неделю не работник, Андрей подумал – стоит задержаться в командировке до полного исчезновения следов произошедшего. За это время он решит все вопросы и без Малиновского. Ну что он, смог бы притащиться к Кате в синяках? Теперь это невозможно. Хорошо, что мозг чудом не сотряс. Утаить ещё одно сотрясение было бы куда труднее.
