Двадцать три года назад мой новорожденный сын тяжело заболел . Откуда взялась эта зараза , нам приходилось только гадать , но диагноз « коклюш » из уст участкового врача звучал тогда для непривитого младенца , как приговор . Болезнь протекала очень тяжело , и дни , и ночи напролёт втечение двух недель я не выпускала из рук маленькое , горящее огнём от высокой температуры , задыхающееся от непрекращающихся приступов лающего кашля , беспомощное тельце своего сына , моля в отчаянии Бога , чтобы он даровал ему выздоровление . Это был один из самых тяжёлых моментов моей жизни , когда каждый такой приступ кашля , сопровождающийся так называемыми репризами , в результате которых малыш начинал задыхаться и синеть , мог привести к самым страшным последствиям . Время тогда для меня словно остановилось , и в борьбе за жизнь ребёнка мучительные дни и ночи слились в единую чреду напряжённого ожидания того момента , когда болезнь , наконец , отступит .
А за окном во всю бушевала весна ! Солнце с утра до вечера щедро заливало комнаты своим светом , и дурманящие ароматы черёмухи , что росла под нашими окнами , дарили мне надежду и не давали окончательно впасть в уныние . И вот , в одно прекрасное утро мой мальчик проснулся без температуры , и хотя болезнь ещё давала о себе знать периодически возникающим кашлем , но то был вполне обычный кашель без изнуряющих приступов , грозящих ребёнку остановкой дыхания . Оставив малыша с его отцом , я , наконец-то , впервые за две недели смогла выйти на улицу. Я так настрадалась , и так была физически и морально измождена , что с каким-то безграничным наслаждением несколько минут просто стояла на одном месте и любовалась синим безоблачным небом , одетыми по -летнему , бегущими по своим делам. прохожими и жёлтыми пушистыми одуванчиками , которые весна в изобилии рассыпала везде , куда только падал взгляд .
Простояв так некоторое время и наслаждаясь свободой , я направилась в магазин неподалёку , чтобы купить молока . Людей в магазине практически не было , и лишь перед молочным отделом стояли два человека . Я встала за ними , и в тот же миг услышала за своей спиной чей-то грубый , властный окрик : - Эйййй ! Ты неправильно стоишь ! - Уверенная в том , что столь абсурдная фамильярная реплика не может относиться ко мне , я всё же обернулась , и вся моя уверенность тут же улетучилась , так как беспардонная эта фраза была адресована именно мне неопрятного вида женщиной лет сорока пяти , которая надменно вздёрнув подбородок и подбоченясь , с вызывающим видом ожидала от меня реакции .
Была она какая-то вся взъерошенная , растрёпанная , со светлыми , короткими волосами , прядями торчащими в разные стороны и чёрными с чётко проступающей сединой у корней , в короткой широкой юбке серого цвета с ассиметричным подолом , в нелепой , болотного цвета блузе с огромным бесформенном бантом на плече . Тёмные следы от вчерашней косметики придавали её взгляду безумное , угрожающее выражение , и вся она в целом напоминала косматую рассерженную птицу , имеющую намерение кого-нибудь заклевать . И этим «кем-то» , похоже , была я . На мой резонный вопрос : - Простите ,это вы мне? - Женщина ухмыльнулась и вдруг разразилась гневной , с трудом понимаемой тирадой на предмет того , что я , как и все люди, находящиеся рядом не там образовали очередь ( ! ) .
По её мнению , если можно было назвать мнением этот бессвязный словесный поток , я должна была встать ни где-нибудь , а справа , тогда как я стояла прямо перед отделом , что нарушало якобы некие правила организации окружающего пространства . Женщина , казалось , была пьяна , и я , не желая портить себе настроение и вступать в перепалку с нетрезвым человеком , имела лишь неосторожность вежливо заметить , что она вольна стоять и образовывать очередь там , где ей захочется , и вряд ли ей кто-то будет в этом возражать … И тут " птица " начала меня клевать , клевать одержимо , с какой-то болезненной радостью .
Развязно ухмыляясь , она заявила , что я принадлежу к тому поколению , которое не может ни «в очередь правильно встать , ни вообще нормально ходить по земле своими вывороченными ногами, которые я якобы только и умею делать , что раздвигать их перед каждым встречным мужиком , а потом рожать больных детей и сдавать их в приюты» … Войдя в раж, она увлечённо продолжала сыпать оскорблениями в мой адрес , а заодно прошлась по мужчине и женщине , которые стояли впереди меня и посмели , было , осадить скандальную особу .
Растерянная , униженная просто так , на ровном месте незнакомой пьяной великовозрастной дрянью , я , забыв про молоко , бросилась вон из магазина и , выбежав , в бессилии опустилась на обломок железобетонного блока , что забыли когда-то убрать нерадивые строители . Рыдания душили меня , слёзы потоком хлынули из моих глаз . В них было всё : и отчаяние , и боль , и страх , которые мне пришлось пережить за время болезни моего ребёнка , и над всем этим торжествовала страшная , всепоглощающая , незаслуженная обида , которая завладела всем моим существом , окутала меня такой беспощадной болью , что мне казалось , у меня разрывается от этой боли всё : и голова , и живот , и ноги , и руки , и даже волосы…
Но одновременно с этим , во мне зрело что-то новое , пугающее меня… Я чувствовала , как это новое растёт во мне , со страшной силой увеличивается в размерах и мучительно распирает изнутри , желая страстно вырваться на свободу . И это , до сей поры неведомое мне чувство поглотило меня целиком . Имя этому чувству было -Ярость . И оно мне …нравилось. И , меня , одержимую этой яростью , ноги сами понесли обратно в магазин .
Там , я как раненая и оттого очень опасная волчица , почти не владея собой , рыскала по отделам в поисках той, что несколько минут назад по своей пьяной прихоти , просто потому что ей так захотелось , жестоко оскорбила и унизила меня , молодую женщину , кормящую грудью месячного больного ребёнка , с которой она никогда не была знакома и которая ни в чём перед ней не была виновата. И я её нашла . Она стояла у табачного отдела и что-то недовольно бубнила молоденькой продавщице. Сжав кулаки , я напала на неё внезапано, без всякого предупреждения , ударив её со всего размаху по ненавистному мне , размалёванному лицу.
О , я очень хорошо помню тот момент даже по прошествии двух десятков лет , как закрыв лицо руками , моя обидчица стала медленно оседать на пол . В её глазах застыло изумление ! … -Ах ты , сука ! - пискнула она , размазывая по лицу кровь , фонтаном хлынувшую из её носа , но увиденное что-то в моём лице заставило её осечься и замолчать . Юная продавщица в ужасе взирала на происходящее , мужчина , который заступался за меня , прошёл мимо и одобрительно кивнув мне , поднял вверх большой палец правой руки , а я стояла и как заворожённая смотрела , как корчится и вытирает кровь с лица бантом от блузы поверженное мною существо , и дикая звериная радость владела мной в тот миг , и нет , не пьяную женщину настиг тогда мой кулак возмездия , то съёжившись и втянув косматую голову в плечи , отплёвываясь кровью , уползала из моей жизни болезнь моего сына , которую я одолела !
И будто бы в подтверждении этих мыслей , мои груди стало покалывать и распирать от хлынувшего в них молока .Сама природа кричала мне о том, что мой малыш проснулся и хочет есть . Забыв про всё на свете , я кинулась со всех ног домой к своему сыну , впервые за долгое время ощущая себя абсолютно счастливой .