56. Письмо Грейс
Дорогая Эмили!
Я не могу поверить, что держу в руках твое письмо! Мы уже выходили из Роши, когда Саджан, сын нашего проводника, с криком кинулся к нам, и буквально сунул мне помятый конверт. Мне тут же пришлось оторвать с него марки и отдать Саджану за услуги. Если бы ты знала, дорогая, с каким трепетом он сжал их в ладони - для мальчика это просто сокровище. Мы и без того задержались с выходом, я знала, что мои спутники не позволят мне написать ответ, но на помощь пришел Мирза. Сейчас они все еще переругиваются с Абассом, но благодаря этому у меня есть минутка написать тебе ответ. Гулик, наш проводник, сильно недоволен происходящим, но его никто не может перевести - Абасс слишком занят перебранкой с Мирзой.
Кажется невозможным, что из всех погибших в море в тот день могли остаться в живых именно наши друзья. Но я не могу избавиться от уверенности, что так оно и есть. И тем более меня обнадеживают твои слова. А еще я как никогда прежде разделяю твои чувства - скорее бы обратно в Британию, к безопасному бессмысленному существованию. Честное слово, я даже готова навестить тетушку Мейбл!
Пока Мирза отвлекает Абасса, быстренько напишу тебе о недавних событиях. Дорога в деревню Роша отняла у нас пять дней. Представляешь! Все это время мы пробирались по серпантину едва заметных дорог, то оказываясь у ледяных рек (тут и такие бывают), и переходя их вброд, то ночуя в пыли под открытым небом. Не представляю, как бы пережила все эти невзгоды, если бы ни Мирза. Он делает все возможное, чтобы мое путешествие стало легче. На одной из переправ он нес меня на руках. Это была горная река, быстрая и очень холодная. Мне было очень неудобно отвечать согласием на его предложение, но Мирза был неумолим.
- Грейс, - сказал он (да, мы с ним перешли на ты), - течение слишком сильное, ты не удержишься на ногах. Они занемеют через секунду, а потом тебя просто утащит потоком и разобьет об камни. И мне не помешает дополнительный вес, чтобы самому не быть сбитым водой.
Ну что я могла ответить на такое? Хотя до противоположного берега было недалеко, эта переправа стала для нас тем еще испытанием. Абасс дважды пытался перейти, но его сбивало водой, и лишь веревка, которой он обвязался, не давала ему утонуть. Мирза вытягивал его на берег, и Абасс пробовал снова. Наконец, он понял, что не справится с потоком и решил перебираться верхом на нашем ослике (уточню, пришлось купить его для перевоза багажа). Животное ни за что не хотело переходить реку, и пришлось его затаскивать в воду ударом палки. Это было очень жестоко, но иного выбора у нас не было. Ближайший мост был в двадцати милях, да и напрямую по берегу к нему не выйти. Нам бы пришлось делать крюк вдвое больше.
Когда Абасс оказался на противоположном берегу, он, как и Мирза, закрепил веревку, и, подхватив меня на руки, Мирза направился в воду.
Эмили, это было ужасно! Я чувствовала, как ему холодно, его дыхание точно замерло в груди, а сердце начало биться быстро-быстро! Он шел очень медленно, стараясь, чтобы на меня не попало ни капли, но это все равно происходило, и мне требовалось все мое мужество, чтобы не вздрагивать, еще больше мешая ему. Ближе к середине его развернуло потоком. Мирза едва не упал, и вцепился в меня так, что от его пальцев на коже остались синяки. Как он сказал позже, в этот момент он был уверен, что не устоит на ногах, а потому все, что ему оставалось, крепче меня держать, если мы оба окажемся в воде.
К счастью, такого не произошло. Сразу же после этого места река стала мелеть и вскоре мы оказались на противоположном берегу. Ноги Мирзы побелели от холода, ногти стали бордово-синими, и я страшно за него перепугалась. Хотя Абасс уверял, что долгий пеший путь пойдет ему на пользу, я настояла на том, чтобы разжечь костер и остановиться на ночь у реки. Я так перепугалась за Мирзу, что из-за волнений заработала мигрень, которая мучила меня потом еще два дня.
Слава богу, все обошлось. Утром Мирза был абсолютно здоров, он даже не схватил насморк! И ноги его были в полном порядке. Во всяком случае, он почти сумел убедить меня в этом.
С громким гэком Мирза принялся изображать какой-то быстрый восточный танец, смешно переступая с места на место и размахивая руками. Никогда не видела ничего более забавного! И все же, ближе к концу вечера, я заметила, как тяжело он ступает, и как медленно идет, когда мы поднимаемся в гору. Я буду за ним приглядывать, надеюсь, все скоро само собой пройдет.
Прости, дорогая, кажется, я все-таки не успеваю дописать о событиях в деревне. Уж сильно мужчины разгорячились и, боюсь, если я не отложу карандаш, все закончится дракой.
Люблю. Грейс.
57. Дневник Эмили
Дорогой дневник, как же долго я ничего не писала здесь. У меня не было ни желания, ни сил выплескивать на бумагу то, что творилось в моей бедной голове. Но с момента моей последней записи кое-что изменилось, и я чувствую, что должна записать это. Потому что перемены эти явно в лучшую сторону, а последняя моя запись здесь уж слишком печальна.
Во-первых, я познакомилась с замечательными людьми. Такими добрыми и отзывчивыми, всегда готовыми поддержать и прийти на помощь. Это так прекрасно, что в мире, куда бы вы ни попали, везде могут найтись хорошие люди, готовые протянуть руку помощи. И я очень надеюсь, что и нашим друзьям, и моему дорогому Алексу тоже встретятся на пути настоящие друзья. Потому что теперь я почти уверена, что, несмотря на все приключения, которые с ними случаются, мы еще встретимся и все будет хорошо.
Сейчас не только наша первая компания ученых находятся неизвестно где. Грейс тоже далеко от меня и мне ее очень не хватает. Она вместе с Мирзой отправилась на побережье и надеется найти там следы пропавшей экспедиции. И я не перестаю молить небо, чтобы ее поиск увенчался успехом.
А мы с ее отцом пока ищем и собираем разные истории о последних кораблекрушениях и вообще происшествиях на море через местное географическое общество. Правда, этим занимается только мистер Эдмунд, меня он с собой не берет. Но я стараюсь расспрашивать всех, кого только могу, на месте, а еще поддерживать его – ведь он так переживает за свою неугомонную дочь. Мне частенько приходится рассказывать ему о наших приключениях в Египте, чтобы внушить уверенность в силе воле и духа его дочери.
Честно говоря, я верю, что Грейс сумеет выдержать все перипетии этого путешествие. В душе она – кремень, и сможет преодолеть многие преграды. Ведь там, затерянный в джунглях, не только мистер Адамс, но и тот, кто заставляет ее сердце биться чаще. Пусть даже она в этом не признается никому, даже мне. А возможно, и самой себе.
Я часто задумываюсь, как сильно изменило нас всех это путешествие. Меня оно закалило физически, но сильно потрепало морально. Я очень скучаю по родным и дому, и мечтаю о тихой семейной жизни. А Грейс, кажется, только вошла во вкус и едва приедет домой, как заведет разговоры о новых приключениях. Конечно, ведь ей еще предстоит отыскать и приручить ни одного дракона. Не удивлюсь, если когда-нибудь она станет выдающимся ученым, причем практиком, и тем самым перевернет устои нашего мира.
Жена господина Анира, в доме которого мы остановились, старается отвлекать меня от грустных мыслей. Она все время придумывает разные развлечения. Однажды мы побывали на настоящем индийском празднике, и я даже надела сари – это такой интереснейший и очень красивый национальный женский костюм. Если бы не волосы, я вполне могла бы сойти за местную – настолько я загорела в дороге, шутил Анир.
А в другой день она позвала меня на кухню и учила готовить самые настоящие туземные блюда – хлебные лепешки и дал. Дал – это такой суп из овощей, без которого тут не обходится ни одно застолье или даже простой семейный обед. Для меня их кухня слишком пряная и острая, но запахи от приправ просто потрясающие! К сожалению, я не смогла ответить нашей гостеприимной хозяйке тем же – я совершенно не умею готовить. И я тут же про себя решила, что как только вернусь домой – попрошу нашу кухарку научить меня хотя бы нескольким блюдам. Мне было ужасно стыдно, хоть Амала и выручила меня, сама сказав, что в Англии леди ни к чему уметь готовить – за нас это делает прислуга. Но ведь и у них есть слуги, однако это не мешает Амале уметь, как мне кажется, практически все. Я честно попыталась помочь ей, и хотя бы почистить овощи, но из-за того, что была расстроена мои руки дрожали и я порезала палец. Пришлось останавливать кровь. В общем, натерпелась я в тот день позора.
А мне уже порядком надоела вся эта экзотика. Иногда я ловлю себя на мысли, что с удовольствием надела бы тот костюм, который я заказывала еще в Англии для охоты на драконов в пустыне, и отправилась вслед за Грейс. Тем более, что мистер Бхата, наш местных переводчик и проводник, уверяет меня, что знает, куда нужно идти. Вечерами мы с ним часто сидим в беседке в саду и изучаем карты местности, где могут оказаться наши друзья. Он нашел еще несколько очень подробных, на которых даже указаны хижины охотников и пастухов, в которых те останавливаются на ночевки, и их тропинки. Но я не могу бросить дядюшку Эдмунда, поэтому пока что остается терпеливо сидеть на одном месте.
Кстати, вечерами в саду прекрасный воздух и ароматы цветов из сада кружат голову, но все это меркнет, когда ветер с побережья приносит тучи комаров или каких-то других мошек. Их укусы очень болезненны, а, чтобы унять боль и зуд, которые они вызывают, приходится мазаться специальной мазью из жира и каких-то трав. Так что посидеть и насладиться покоем в вечернем саду нам удается далеко не всегда.
Анир предлагал нам всем съездить в соседний город. Говорит, что там может оказаться почта для нас. Потому что к ним в глубинку почта не доходит, и за ней приходится ездить самим. Правда, тут недавно случилось нападение тигра на мирных деревенских жителей. Все страшно перепугались. Говорят, что тигр-людоед, раз отведав человеческого мяса, предпочитает его потом всей другой пище, и начинает сам искать встреч с человеком. Мне слабо верится, что дюжина вооруженных мужчин не справятся с одним тигром, но лучше прислушаться к мнению местных жителей, так что я даже не знаю, когда мы сможем осуществить задуманное путешествие. Я даже вспомнила сказку, которую читала еще дома, про мальчика, которого воспитали волки, и рассказала ее нашим друзьям.
Оказалось, что в этой сказке есть доля истины – в Индии дети часто пропадают в джунглях. И некоторых и правда не убивают дикие звери, а начинают заботится о них, как о своих детенышах. Я с ужасом слушала их рассказы, ведь они ни в какое сравнение не шли с литературным произведением. Как ужасно, что в наше время есть страны, где ребенок может потеряться в лесу и быть воспитан дикими животными. Правительству, кажется, нет никакого дела до этих бедных людей, которым остается только одно - молиться.
58. Дневник Грейс
Дорогая Эмили! Не знаю, когда в твои руки попадет мой дневник, но уверена, что рано или поздно это произойдет, а потому обращаюсь к тебе с его страниц. Дорогая, знала бы ты, что мы пережили. Я даже не в силах рассказать тебе о всех вехах наших странствий через джунгли. Если сказать просто - это зеленый ад. Я думала, после нападения на нас змеи (если бы не Мирза, писать тебе было бы некому), отравления несвежей водой и падения с края обрыва меня уже ничего напугать не сможет. Как бы не так.
Две недели назад мы вышли на стоянку туземцев. К нашему огромному разочарованию, мы нашли только брошенные хижины. Я так надеялась на отдых! Не поверишь, я даже заплакала и Мирзе пришлось долго меня успокаивать. В ту минуту я уже не могла понять, зачем продолжаю этот невыносимо тяжелый путь. Разве мужчины не смогут о себе позаботиться?
Но тут наш проводник Абасс привлек к себе внимание криком. Как оказалось, на стоянке остался старый индус, слишком слабый, чтобы последовать за всеми. Разговор с ним длился очень долго - он едва говорил, к тому же сперва Абассу приходилось переводить его слова Мирзе, а потом Мирзе переводить мне. Так мы узнали, что туземцы ушли на север. И в деревне (так он назвал стоянку, хотя здесь явно никогда не держали скот) недавно побывали белые люди. Ох, Грейс, выслушав его описания, я тотчас поняла, что речь идет о наших друзьях! И, совершенно точно, среди них был Алекс! Это известие так меня обрадовало, что я тотчас позабыла обо всех тревогах и печалях. А потому утратила осторожность.
Мы решили на пару дней остановиться в деревне. У нас был кров над головой, к тому же Абасс и двое наших проводников Махни и Чокш решили поохотиться. Мирза остался со мной. Я же решила воспользоваться передышкой и немного привести себя в порядок. Боюсь даже представить, как я сейчас выгляжу.
Рядом со стоянкой протекает река. Она очень мутная и неглубокая, но это все же лучше, чем ходить в собственном жиру, привлекая к себе запахом всех насекомых округи. Я попросила Мирзу ненадолго предоставить мне личное пространство и, сбросив одежду, зашла в мутную воду. Ох, как это было хорошо! Хотя мои раны и порезы горели огнём, я просто блаженствовала в скверно пахнущей воде. Я провела в ней не меньше часа, а затем еще постирала, как могла, одежду. Не сказать, что от этого она стала чище, но хотя бы перестала лосниться от пота. Обсохнув, я вернулась в наш лагерь.
Остаток дня прошел замечательно. Абассу удалось подстрелить обезьяну. И хотя смотреть, как ее разделывают и готовят мне было мучительно, на вкус она оказалась просто божественной. После ужина мы с Мирзой решили отделиться от спутников и развели небольшой костерок на берегу реки. Он рассказывал мне сказки, услышанные в гареме, о созвездиях, сверкающих в небе над нашими головами, и я совершенно забылась. Это было так славно не думать о предстоящих тяготах.
А утром начался кошмар. Проснувшись, я ощутила странное жжение в ноге. Закатав штанину, я увидела небольшой укус, который сильно воспалился. Дотронувшись, я почувствовала, что кожа вокруг него горит, хотя боли не было. Поначалу я не хотела делиться такой мелочью со спутниками - за все время пути нам довелось ни раз пролить кровь. Но вскоре простое прикосновение ткани стало приносить мне дискомфорт. Мирза первый заметил, что меня что-то тревожит и потребовал рассказать, что именно. Вид ранки стал еще хуже, хотя прошло всего лишь несколько часов. Нахмурившись, Мирза долго ее рассматривал, а потом позвал Абасса, смущая меня еще больше.
Но смущения мое тотчас исчезло, едва лишь я увидела реакцию нашего переводчика. Тот побледнел и о чем-то зашептался с Мирзой, вид которого становился все мрачнее с каждым словом. Кивнув, он отослал Абасса, и очень тихо заговорил со мной.
- Грейс, боюсь, нам придется задержаться несколько дольше, чем мы предполагали. Ваш укус не так безобиден, как кажется на первый взгляд. Это плотоядная мушка.
Эмили, ты знаешь, я не кисейная барышня, но тут мне стало совсем не по себе. В ушах застучало и воздух словно сгустился. Мирзе пришлось несколько раз окликнуть меня, прежде чем я смогла ему кинуть.
- Избавиться от нее прямо сейчас не получится. Нам придется ждать, пока она подрастет и начнет шевелиться в ране. Тогда ее удастся удалить.
Эта новость оглушила меня. Даже писать такое мерзко! Представь, что значит носить в себе паразита! Я каждое мгновение ощущала его в своей плоти. Это был оживший кошмар. Мужчины, как могли, пытались поддерживать меня, но это мало помогало. Моя лодыжка опухла и горела огнём. А меня саму, напротив, колотило от холода. Должно быть, у меня развилась лихорадка. Почти все время мужчины кипятили воду, потому что я никак не могла утолить жажду, а пополнять ее запас мы могли только из реки, наградившей меня паразитом.
Стыдно признаться, но все эти дни я ни на шаг не отпускала от себя Мирзу. Даже спать я могла только рядом с ним - так сильно меня колотило от холода. Каждый день лишь сильнее усугублял мои страдания. Любое прикосновение к ране вызывало мучительную боль. Она вздулась, как бордовая шишка, ее края разошлись, и из нее сочилась мерзкая жижа. А на шестой день в центре показалось что-то бело-зеленое. Это и был мой мучитель. Увидев его, я впала в истерику. Честное слово, Эмили, если бы поблизости оказался нож, я бы сильно навредила себе. Мирза удержал меня, объясняя, что еще рано и нужно совсем немного подождать. С каждым часом края раны расходились все шире. А наутро я почувствовала небольшую судорогу. Это удивило меня, ведь несколько дней нога была почти онемевшей. Тварь зашевелилась! Время пришло.
Никому кроме Мирзы я не могла доверить свою рану. Ему понадобилось все мужество, чтобы согласиться. Видела бы ты его лицо, когда он выслушивал наставления Абасса. Вооружившись ножом, он выстругал тоненькую веточку, которой и предстояло избавить меня от паразита. Дождавшись намаза, Мирза помолился и лишь после этого приступил к главному.
Дорогая, не стану описывать тебе весь этот ад. Это было невыносимо больно! Главное, все уже позади. Я иду на поправку и завтра мы выступаем в путь. Не перестаю благодарить бога за Мирзу!
С любовью, твоя Грейс.
59. Дневник Эмили
Дорогой дневник!
Я в восторге – наконец наше ожидание закончилось, и мы отправляемся в путь!
Сегодня рано утром к нашему хозяину прибыл гонец с письмом для мистера Поттера. Дядюшка встретил его прямо в халате поверх ночной сорочки и ночном колпаке – так он разволновался. Оказывается, он ждал этого письма, а мне ничего не говорил, чтобы не вселять напрасных надежд. Но все сложилось как нельзя лучше и наши планы резко изменились.
Итак, географическое общество отправило телеграфом послания во все большие города Индии с сообщением о пропавших джентльменах, с просьбой немедленно сообщить, если о них что-то станет известно. И вот, буквально вчера, из города, название которого моментально выветрилось из моей памяти, потому что оно совершенно непроизносимое, пришло сообщение, что этих или очень похожих на них джентльменов видели неподалеку. О них сообщили местные охотники и за ними сразу отправили спасательную экспедицию. А мы немедленно собираемся и выезжаем в тот город, название которого я не могу правильно произнести. Ну и пусть! Главное, что моя надежда сбылась – они живы! Все они! И совсем скоро мы увидимся! И я так надеюсь, что, к тому времени, как мы доберемся до наших дорогих путешественников, Грейс тоже сумеет выйти на их след и прибудет туда. Я правда очень волнуюсь за нее и уповаю на Мирзу – его стойкость и верность.
Как бы мне ни хотелось отправиться немедленно, дяде нужно было утрясти множество вопросов, связанных с путешествием по этой прекрасной, но все же еще немного дикой стране. Больше всего он переживал за меня. В дороге нам могли встретиться шайки разбойников, и если их не особо могла привлечь небогатая поклажей повозка, то белокурая девушка – ценная добыча для местных любителей нелегальных невольничьих торгов.
Сейчас я смотрю на себя в зеркальце и понимаю, что в этом виде меня не узнал бы ни Алекс, ни Грейс, ни даже моя родная матушка! Это и смешно, и странно одновременно. Час назад Амала поманила меня к себе в покои и велела мне раздеться практически полностью. Здесь так жарко и душно, что я не ношу привычное мне в Англии нижнее белье – скорее его уменьшенный вариант. И вот мне пришлось остаться перед Амалой почти обнаженной, и она натерла меня каким-то странно пахнущим орехами снадобьем. А через полчаса моя кожа по цвету почти сравнялась с ее.
Я не знала, радоваться мне или ужасаться, но Амала успокоила меня, объяснив, что это со временем пройдет и смоется. Но самое главное – теперь меня можно принять за местную. А если надеть мужское платье – то и вообще за юношу. Она протянула мне черный парик, но я отказалась, вместо этого предложив покрасить мне волосы басмой и укоротить их. Мой расчет был прост: парик можно сбить с головы, и сразу станут видны мои белокурые локоны. А длинные, но собранные в хвост темные волосы порой носили местные парни. К тому цвет глаз все равно не скроешь, так что совсем за местного сойти у меня все равно не получилось бы.
В общем, когда мы вошли в кабинет, где дядя и Анир проверяли, все ли необходимое было собрано в дорогу, меня никто не узнал. Амала сказала, что нашла юношу, готового сопровождать юную леди и служить ей в дороге защитником и помощником, и дядя, немного удивившись, стал задавать мне вопросы: зачем я хочу ехать, что я умею, откуда я, где мои родные…
Я постаралась изменить свой голос и вежливо отвечала первое, что приходило мне в голову, пока случайно не перевела взгляд на Анира и не увидела, что он еле сдерживает смех. Он раскусил нас почти сразу. Дядя не понял, почему я вдруг замолчала, кусая губы, и повторил вопрос, и тут Анир не выдержал и расхохотался. Я прыснула следом, а за нами рассмеялась Амала. Дядя с минуту переводил недоуменный взгляд с меня на них и обратно, а потом и сам, поняв, в чем дело, расхохотался.
Правда, его смех тут же оборвался, и он испуганно спросил, смогу ли я избавиться от цвета кожи и волос. Он тоже прекрасно понимал, что смуглая девица с крашеной головой не будет особо радостно приниматься в домах Англии. Впрочем, до дома еще нужно было добраться, а пока нас волновала поездка через Индию.
Анир, отсмеявшись, сказал, что охрана все же не помешает, и решил выделить для этого двух своих слуг, которые были не против попутешествовать. Еще раз перепроверив, все ли собрано в путь, мы отправились отдыхать. Выезд назначили на шесть утра.
Почти всю ночь я не могла уснуть, и только перед самим рассветом мне удалось забыться легким, тревожным сном. Мне приснилась Грейс, пробирающаяся сквозь жуткие заросли джунглей, прорубавшая себе путь мачете, в разорванном платье с исцарапанными руками и плечами, растрепанная и смертельно бледная. Она что-то кричала – то ли мне, то ли самой себе, рубя направо и налево лианы и колючие кусты, но не останавливалась ни на минуту. Я почти не успевала за ней, стараясь изо всех сил не отставать, но оскальзываясь мокрых кочках и глине.
Я почти выдохлась, когда Грейс в очередной раз взмахнула своим огромным ножом и как по волшебству мы оказались на берегу океана, усыпанном обломками корабля. Остов его торчал среди рифов недалеко от берега, а на белоснежном песке валялись бочки, доски, обрывки парусов и разбитые сундуки. Грейс с криком кинулась вперед, и я увидела, как из-за огромного валуна, коими был усыпан прибой, вышла мужская фигура и спотыкаясь направилась к ней.
Еще секунда и они бы встретились, но… меня разбудила Амала – пора было завтракать и отправляться в путь. Сон никак не шел у меня из головы, и я рассказала его за завтраком. Дядюшка только отмахнулся от меня, но Амала уверила, что все будет хорошо и в скором времени все мы встретимся, хоть это и будет стоить нам огромных усилий. На этом мы распрощались с этими замечательными людьми, заручившись обещанием, что, если они когда-либо посетят Англию, то обязательно почтут нас своим визитом.
Как же хорошо, что на свете существуют люди, подобные им двоим.