Случилось так, что вышел из строя компьютер, где мы держим материалы для историй, и мы решили написать внеплановый пост об алгоритме генеалогического поиска, раз уж нас об этом просили. Но мы сразу предупреждаем: мы не профи и готовы рассказать только о собственном опыте.
Но сперва вопрос: зачем вам вообще это надо? Потому что у каждого своя мотивация. Одним это необходимо для репатриации, другим хочется понять причины семейных неурядиц или болезней, третьим восстановить справедливость. А вам?
У нас получилось так. Мы всегда жили настоящим, заглядывали в будущее и не интересовались прошлым. О прошлом любил рассказывать папа. Показывал старые фото людей, которых мы не могли запомнить, и называл имена, в которых мы путались. И ещё папа вздыхал:
- Видимо, так я никогда и не узнаю, что случилось с дядей Мишей.
Дядя Миша был братом папиной мамы. Он служил ветеринаром в армии, а в 1940-м был арестован и пропал. В семье говорили, был куда-то отправлен, но до места не доехал. Жена писала во все инстанции, мать добралась до приёмной Калинина - всё напрасно. Вот эта история стучала нам в сердце как пепел Клааса, а в остальном нам и в настоящем жилось комфортно.
И вот однажды Машу занесло на выставку “Театр жизни Каролы Неер” - об одной из талантливейших немецких актрис. Когда нацисты пришли к власти, Карола Неер вместе с мужем-коммунистом эмигрировала в Советский Союз. В 1936 году их обоих арестовали. Муж был расстрелян, а она умерла в тюрьме от тифа в 1942 году.
Ее двухлетний сын попал в детский дом. Ему дали другую фамилию. Но забыть о происхождении ему не удалось: дети обзывали фашистом.
Мальчик вырос и захотел узнать, кто он. Он долго искал сведения о родителях, докопался, узнал и устроил эту выставку о своей маме.
Он начинал с нуля. У нас же имелась хорошая фора: родные, фотографии и документы, а мы не хотели ею воспользоваться. Звучит литературно и пафосно, но это правда: именно там, на выставке, Маша и решила изучать историю семьи. Надя поддержала. У нас вообще-то во многих сферах вкусы диаметрально противоположные, но мы единодушны в том, что нам обеим дорого и важно.
Так вот, в отличие от сына Каролы Неер, у нас есть родня. Пункт номер один генеалогического поиска - разговор с роднёй. От того, сколько информации получится собрать, зависит дальнейший успех.
Мы вооружились диктофоном и стали задавать вопросы. Родные насторожились:
- Вы что, хотите это опубликовать? Выставить на всеобщее обозрение?
Но мы заверили, что их интимные тайны останутся между нами, и не собираемся нарушать обещание. В интервью мы придерживались некоторых правил. Вот они.
Диктофон
Диктофон - вещь необходимая. Нельзя рассчитывать на свою память, какая-то мелочь обязательно ускользнёт. И столь же необходимо моментально расшифровать интервью. Не успеете вовремя - или запись куда-то затеряется, или вообще забудете о разговоре.
Слушайте каждого
Мы столкнулись с тем, что об одних и тех же событиях у разных людей разные воспоминания. Мы это и по себе знаем: мы по-разному помним свою семью и иногда смеёмся, что, наверное, росли в разных семьях.
Досье: кто, что, где, когда
На каждого предка мы завели нечто вроде досье, куда внесли все известные факты: фамилия (все, какие были), имя, отчество, даты и места важных событий: рождение, учеба, вступление в партию, брак, рождение детей, участие в войнах.
Источник
Заодно указали источник информации, например: со слов тёти Кати. Потому что потом этот факт мы пытались проверить и подтвердить документально. Иногда успешно.
Детали важны
Если цель - узнать, какими были предки, так зачем, спрашивается, точные даты или партийность? А дело в том, что каждый факт может оказаться зацепкой для получения новой информации. Например, если человек вступил в партию во время Второй мировой, есть большая вероятность получить его личное дело в архиве Минобороны, а в деле, если повезёт, можно найти очень интересные сведения: например, послужной список или автобиографию с именами и годами жизни его родителей и тд. А эти сведения уже окажутся зацепками для дальнейших поисков.
Смена курса
К разговорам можно возвращаться снова и снова, находя повод, что повернёт разговор в иное русло. Вот, например, как с гледичией.
Наш папа вырос в Ташкенте, и нам казалось, мы уже знаем каждую деталь о его игрушках, занятиях, растениях во дворе. И вот однажды читаем с ним воспоминания о Ташкенте начала века. Папа родился позже, город уже изменился, но папе многое знакомо. Он кивает, радуется, начинает вспоминать.
Вдруг в тексте попадается слово “гледичия”: мол, улицы Ташкента были усажены кустами гледичий.
-Как же! - восклицает папа. - Помню гледичию, ее Валерьян Палыч посадил под окном. Мы детьми ее ели: стручок раскрываешь, зерна выбрасываешь и высасываешь мякоть - вкусно! А колючая! Колючки - во какие! Папа привёз с войны трофейный велосипед, я на нем учился кататься. Поехал с горочки - и прямо в куст гледичии!
- Искололся?
- Ну искололся, - смеётся папа.
А потом он рассказывает о других трофеях, о том, как наш дедушка вернулся с войны. В общем, получается не схема из имён и дат, а живая картинка с атмосферой, запахами и вкусами. Нам интересно именно такое семейное прошлое.
Все родные дОроги
Мы общались и с другими членами семьи, независимо от близости родства. Казалось бы: что люди могут знать про непрямого предка? А вот и могут. Не говоря уже о том, что в процессе поисков мы познакомились с замечательными людьми, со многими подружились и стали настоящей роднёй - с письмами, встречами, поездками в гости и всем вот этим. Например, четвероюродная сестра, с которой мы до этого и не подозревали друг о друге, не только здорово обогатила наши знания о семье, но и поделилась фотографией нашего прадеда, которой мы не видели раньше.
Или другой случай. После войны нашу маму возили в белорусскую деревню “подкармливаться”, и там мама познакомилась с троюродной сестрой Диной. Через соцсети мы нашли давно потерянную родню и получили телефон тети Дины. Она помнила маму и обрадовалась нашему звонку. Слушая её, мы от руки нарисовали раскидистое древо, из которого нам было знакомо только три имени. И интересно было забраться вглубь: как звали родителей нашей белорусской прабабушки?
- Не помню, - сказала тетя Дина. - Но ведь их могилы на нашем деревенском кладбище.
- Правда? - задохнулись мы. - И вы знаете, где?!
- Конечно, знаю.
- А покажете?
- Почему не показать, покажу.
После поездки в Беларусь нам стали известны имена и годы жизни наших прапра. Так что мы все владеем кусочком мозаики, из которых, если объединимся, составим цельную картину.
Да, кстати, а умничка ноутбук, к счастью, включился, так что теперь мы будем перемежать истории о наших поисках с историями о том, как искать информацию о предках.
Начало наших историй можно прочитать тут.
Подписывайтесь, чтобы не пропустить продолжение.