Во многих случаях советские солдаты не особо церемонились с солдатами и офицерами СС попавшими в плен. Об этом прекрасно знали и сами эсэсовцы. Поэтому, по возможности, старались сдаться либо американцам и англичанам, либо всячески скрыть свою принадлежность к подразделениям СС.
Куне Гюнтер попал в СС в самом конце войны. До этого он служил в военно-морских силах. Поскольку Германия уже проигрывала, то никаких "неприкосновенных резервов" уже не оставалось:
...нас без нашего согласия передали в дивизию Ваффен СС «Гитлерюгенд». Мы сдали нашу военно-морскую форму, и 20 июля 1944 года, в день покушения на Гитлера, весь морской учебный батальон, 600 человек, был передан в дивизию Ваффен СС «Гитлерюгенд» (Артем Драбкин. "Я дрался в СС и вермахте")
Сперва дивизия наступала в Арденнах. В Бельгию, через немецкий Эйфель, в Сант Вит в Бельгии. Там Гюнтер был ранен во время авианалета. К тому же ему придавило ногу лафетом миномета. Он пролежал в госпитале до марта 1945 года. К этому моменту стало понятно, что дни Германии окончательно сочтены. Тем не менее его, с трудом ходящего все же мобилизовали прямо из госпиталя для борьбы с наступающими частями Красной армии.
Вскоре он оказался в котле у Хальбе, где и сдался в плен. Неизвестно, каким был бы для него исход, если бы он вовремя не предпринял некоторые действия:
На мне была униформа Ваффен СС: на рукаве была нашивка с надписью «Гитлерюгенд», а в петлицах череп с костями и руны СС. Перед тем как попасть в плен, я столкнулся с двумя старыми парашютистами... Один из них вытащил из кармана десантных брюк складной нож и срезал мне с униформы все нашивки. Конечно, было видно, что нашивки срезаны, потому что ткань под нашивками была новая. Тогда они мне из парашюта сделали накидку, чтобы русские, когда возьмут в плен, не увидели манипуляции с моей формой. (Там же)
Оказавшись в плену Гюнтер был отправлен к другим немцам, где никто не разбирался из какого он подразделения и чем занимался. Как он сам расскажет: "Позже, в плену, то, что я был в СС, не играло никакой роли, но в момент взятия меня в плен это имело огромное значение".
Около трех тысяч пленных немцев были собраны в Шпрее на большом лугу. Пешком по линии железной дороги они отправились до Франкфурта-на-Одере где их разместили в больших казармах. Там пленных распределили по профессиям. Гюнтер был слесарем по машинам и его вместе с несколькими другими немцами в товарном вагоне отправили в Россию во Владимир на Тракторный завод.
Там Гюнтер работал вместе с русскими девушками. По его воспоминаниям их кормили даже лучше, чем питались сами русские:
мы получали 600 грамм хлеба в день, три раза по 200 грамм, три раза в день суп и kascha на обед, 70 грамм сахара. Масло, мясо и колбасу мы не видели. Мы хотели есть, но не голодали. А русские девушки не всегда получали свою норму хлеба на предприятии, поскольку, если они не выполняли норму, их наказывали точно так же, как и нас. (Артем Драбкин. "Я дрался в СС и вермахте")
В 1948 году в лагерь где проживал Гюнтер приехала специальная комиссия из ГПУ. Всех немцев с татуировками группы крови (такие делались эсэсовцам) забрали и отвезли в спецлагерь. Так Гюнтер оказался в лагере для солдат СС в Астрахани. Там он работал на сплаве леса. Затем отвезли на строительство канала Волга - Дон.
Гюнтер перед своим освобождением успел получить профессию каменщика и даже строил местный дом культуры. 3 января 1949 года пленных вновь построили и погнали на работу. Но тут появился русский военный и приказал всем военнопленным возвращаться в лагерь. Эсэсовцы ожидали, что теперь их, видимо, сошлют в Сибирь.
Военный зачитал список и все указанные в нем лица должны были идти к товарным вагонам. Гюнтер оказался в списке. Сперва "избранных" отмыли в бане, затем выдали новую одежду и погрузили в вагоны. Всех распределили по местам. Каждый вагон очень тщательно охранялся, чтобы никто не сбежал.
Бежать никто и не пробовал. Все давно уже смирились со своей судьбой. Вскоре выяснилось, что немцев отправляют домой. Но охрана оказалась кстати, когда эсэсовцы проезжали польскую границу. Оказалось, что местные жители очень хотят поквитаться с пленными:
Когда мы проехали польскую границу, в каждом вагоне возле тормозного устройства стоял русский с «Калашниковым» или с пулеметом, наши проводники. Если бы этих русских там не было, поляки вытащили бы нас из поезда. Они знали, что бывшие эсэсовцы едут домой. Русские дали очередь над головами поляков, отогнали их. Русские нас защитили и довезли до дома в полном порядке. До Франкфурта-на-Одере мы ехали 12 дней. (Там же)
Неизвестно, какие чувства испытывали сами русские солдаты сопровождающие пленных немцев. Тем не менее - приказ есть приказ. Немцев довезли в целости и сохранности.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи и ставьте нравится.