Петр I перенес столицу России в основанный им же Санкт-Петербург. Это все знают. То, что город начал строиться еще фактически на шведской территории, знает меньшее количество людей. И почему-то совсем малоизвестным остается факт, что спустя 20 лет после Северной войны Швеция пыталась вернуть утраченные позиции. Элиты этой страны стремились добиться пересмотра сложившегося в начале столетия нового порядка на Балтике. Противостояние получило название «война шляп». Почему? И каков был результат?
Давайте по порядку. Как я уже сказала, это столкновение получило название «война шляп». При чем же тут головные уборы?
В течение несколько десятилетий в Швеции серьезную роль играли две партии. Одна из них, «колпаки», состояла из старой королевской аристократии и занимала прорусскую позицию. Вторая же, «шляпы», держалась на поддержке купцов и предпринимателей и одной из важнейших своих идей считала реванш и отвоевание назад утраченных после Северной войны территорий.
В 1724 и 1735 годах были заключены договора, по которым Швеция отказывалась от участия в военных действиях против России, а Россия в ответ на это покрывала часть задолженностей Швеции. Но в 1738 году при поддержке Франции на выборах в шведском парламенте победу одержала партия «шляп» и вопрос о начале войны с Россией вновь встал особенно остро. Началась переброска войск в Финляндию, чему опять же способствовала Франция. Один из лидеров партии «шляп» Карл Тессин говорил, что Швеция должна быть готова «предпочесть могучую войну постыдному миру». На западе рассчитывали, что Россия будет отвлечена Турцией и Австрией и не сможет привлечь достаточно сил на отражение шведской атаки.
Франции это было выгоднее всего, так как она была в ожидании смерти австрийского императора Карла VI и готовилась делить наследство. А в этом процессе ей не нужны были соперники ни в лице России, ни в лице Швеции.
Когда в Петербурге заметили военные приготовления на близких территориях, в Стокгольм был направлен запрос с выяснением причины этих действий. В ответе было сказано, что войска направлены для приведение в порядок приграничных крепостей. Однако в 1739 году русские офицеры по приказу генерал-фельдмаршала Миниха перехватили шведского посыльного майора Синклера, везшего письма от османских государственных деятелей, и убили его, что стало одним из поводов разразившейся в 1741 году войны. В дальнейшем от этого преступления открещивались, но изменить что-то было уже нельзя. Еще в качестве причин для войны в полученном от Швеции сообщении были указаны вмешательство России во внутренние дела королевства и запрет вывоза хлеба в Швецию.
К 1741 году шведы уже сосредоточили на границе с Россией 18 тысяч человек и выжидали удобного момента для нападения. С русской стороны у границы находились около 10 тысяч человек под командованием Петра Ласси, ветерана Северной войны. Он принял решение атаковать приграничную крепость Вильманстранд (современная Лаппеенранта). После продолжавшегося всего несколько часов штурма, не имея сил для размещения гарнизона, генерал приказал сжечь укрепления и отступил в сторону Выборга.
Произошедшее было единственным значимым событием кампании 1741 года.
Шведы, потерпев болезненное поражение, начали укреплять войска, доведя их численность до 23 тысяч человек и назначив на пост главнокомандующего опытного генерала, одного из лидеров «партии шляп» Карла Эмиля Левенгаупта. Помимо этого мелкие отряды действовали на территории Карелии — её Стокгольм планировал присоединить к себе в случае победы. Русские также наращивали силы на Карельском перешейке, однако от активных действий отказывались в связи с нестабильным внутренним положением. В результате очередного дворцового переворота к власти пришла Елизавета Петровна, которая сразу же пошла на временное перемирие со шведами. На фронте установилось недолгое затишье.
Стоит отметить, что незадолго до этого шведская сторона обратилась к Елизавете и предложила ей помощь в захвате власти, если она письменно подтвердит уступку Швеции провинций, завоеванных ее отцом. И хоть соответствующий документ она не подписала, во время этого перемирия на некоторое время шведы посчитали, что победа за ними.
Но Елизавета Петровна, укрепившись на престоле, уже в феврале 1742 года разорвала мирное соглашение. К концу июня войска Ласси подошли к другой пограничной крепости — Фридрисхгаму (современная Хамина) и не встретили должного сопротивления: гарнизон спешно отступил вглубь Финляндии и сжёг укрепления. Так уже к концу августа были взяты важные стратегические пункты: Нейшлот (Савонлинна) и Тавастгус (Хяме). Армия Левенгаупта отступила к Гельсингфорсу, а из-за перебоев в снабжении и неудовлетворительного морального состояния в шведских войсках начались болезни и дезертирство. Левенгаупту оставалось только капитулировать.
Победы в Финляндии были достигнуты так легко в том числе и из-за недовольства местного населения шведской армией. Годы опустошительных войн подорвали доверие крестьян к Стокгольму, чем воспользовалась Елизавета Петровна — 18 марта 1742 года она обратилась к населению Финляндии с воззванием, в котором говорила о миролюбии перешедших границу войск и предлагала освобождение от шведского владычества. При этом лидером нового государства мог стать внучатый племянник Карла XII герцог Карл Петер Голштейн-Готторпский, что придавало вес ее словам.
В 1743 году война перешла на морские просторы, но и здесь активностью не могла похвастаться ни одна из сторон. С января государства уже вели переговоры о заключении мира.
20 мая 1743 года произошло самое крупное морское сражение за весь ход войны. Русская и шведская эскадры схлестнулись у острова Корпо в Балтийском море. Шведских кораблей было 19 против 9 русских, но умелые действия российских артиллеристов склонили чашу весов в их пользу.
17 июня 1743 года в Турку стороны подписали мирный договор, который подтверждал условия Ништадского мира, а также оформлял переход под юрисдикцию Петербурга юго-восточной части Финляндии с крепостями Нейшлот, Вильманстранд и Фридрихсгам. Финляндия вновь оказалась лишь разменной монетой в переговорах Петербурга и Стокгольма, что вызвало недовольство крестьян, считавших решение о независимости уже принятым.
«Шляпы», остававшиеся ведущей политической силой Швеции, агитировали население к очередному реваншу. Но его так и не случилось.