Могут ли женщины быть бесчеловечными и жестокими? К сожалению, да. В XX веке особой жестокостью отличились «представительницы прекрасного пола», всецело преданные нацистской идеологии.
- Так, к примеру, Ирма Грезе, старшая надзирательница концлагеря Аушвиц, выпускавшая свору свирепых собак на обессиленных от тяжелого труда узниц.
Или Гермина Браунштайнер, наслаждавшаяся плачем детей, разлучаемых навсегда с их матерями в лагере смерти Майданек.
Но не меньшие зверства во время Великой Отечественной совершали и женщины с Западной Украины.
Именно поэтому, встречаясь с некоторыми из них, сотрудники СМЕРШ не раздумывая зачищали их на месте.
Украинская Повстанческая армия (УПА) имела четкую структуру, в которой нашлось место и для женщин.
Надо сказать, что девушкам не препятствовали, когда они изъявляли желание воевать в рядах УПА, пополняя тем самым кадровые резервы.
Как считает историк П. Слюсаренко:
«в УПА насчитывались не десятки и не сотни, а тысячи женщин…»
Для них даже существовали специальные должности. Плюс ко всему, некоторые женщины были замечены и в выполнении других «обязанностей», не совсем армейских, так скажем.
Все-таки, большинство повстанцев были мужчинами в расцвете сил и нуждались в удовлетворении своих желаний.
- В качестве примера здесь можно привести Екатерину Зарицкую, которая была связной Р. Шухевича и одновременно его любовницей.
В 1942 году украинские националисты стали открывать специальные учебные заведения для девушек-подпольщиц.
Там девушки знакомились с главными идеями ОУН и обучались основам конспирации. Обычные деревенские девчонки в национальных костюмах становились настоящими разведчицами, умевшими собрать необходимую информацию и передать ее в нужную инстанцию.
Часть девушек оставалась в деревнях.
На них возлагали практическую помощь бандеровцам. Девушки шили для них одежду, запасали продукты, готовили еду. Среди женщин на селе всегда была старшая.
Ее называли «станичной».
Она следила за выполнением работ и за порядком. Кроме «станичной» в деревне обязательно был человек, который отвечал за политическую работу и агитацию среди населения. Причем для мужчин, девушек и женщин проводились отдельные собрания по разъяснению основных идей ОУН.
Женщинам обещали, что когда Украина станет независимой, они будут уравнены в правах и обязанностях с мужским населением.
Девочки начинали свою повстанческую деятельность в раннем возрасте.
Иногда сотрудникам НКВД попадались десятилетние девчушки, направляющиеся в соседнее село. Поначалу на них никто не обращал внимания. Но вскоре стало ясно, что эти маленькие «помощницы» были переносчиками важной информации.
В селах зачастую был особый «дежурный домик», в котором в любое время можно было найти человека, отвечавшего за связь.
К этому человеку и направлялись девочки с зашифрованными записками. Когда об этом стало известно, сотрудники НКВД после обычных вопросов к ребенку «Куда идешь? К кому?», просто переворачивали его вверх ногами.
Стоило немного потрясти девчонку за ноги, как из ее одежды выпадала какая-нибудь секретная записка.
Отобрав послание, девочку отправляли домой.
Но среди женщин-повстанцев были и те, кого так просто не отпускали.
Зачастую их убирали на месте.
А причиной тому – недобрая слава, ходившая об их деятельности.
Дело в том, что в УПА существовало женское молодежное движение, подобное тому, что организовал Гитлер в своей стране.
Украинские девушки выучивались на медсестер и отправлялись на работу в глухие леса, где располагались госпитали для повстанцев.
Эти медицинские учреждения были хорошо укомплектованы и могли одновременно принимать большое количество раненых. Однако в госпитали, кроме повстанцев, часто привозили советских военнопленных, которых ждала тяжелая участь.
Девушки-медсестры обучались на них оказывать первую помощь.
Для этого пленным могли специально ломать конечности или делать надрезы на коже. В книге Голаевых «Украинский синдром» сказано, что:
«На пленных красноармейцах медсестры тренировались в наложении шин на переломы, изучали полевую хирургию и практиковались в зашивании ран».
Мало кто выживал после такого.
Конечно же, нельзя утверждать, что эти девушки получали удовольствие от своих действий. Понятно, что они приобретали практические навыки по оказанию помощи раненым повстанцам, но это не оправдывает их деяния.
Специально калечить человека, чтоб потом лечить его без наркоза - является преступлением, причем преступлением против всего человечества.
Именно поэтому сотрудники СМЕРШ, встречаясь с медсестрами этих госпиталей, не задумываясь, приказывали их расстрелять.