Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 191 часть 2
Татьяна проснулась, взглянула на часы, благо свет фонаря под окном пробивался сквозь щель между ночных штор.
«Без десяти семь. Зачем проснулась так рано, спрашивается?» — мысленно сказала она самой себе, посмотрела на мужа и прижалась к нему.
— Что, не спится? — в полусне проговорил он и тут же захрапел. Она ткнула мужа в плечо, и он перевернулся со спины на левый бок.
— Спи, Зая. Спи.
— Спала бы, да не спится, — посетовала она и задумалась: — Попытаться уснуть или встать? — в коридоре послышались шаги старших детей. — Пожалуй, ещё полежу, может, усну. Ванька вот уже опять спит. Мне бы так.
Татьяна закрыла глаза, положила ладони под щёку и стала медленно считать овец, перепрыгивающих через жердь покосившегося старенького забора.
Старшие дети ушли в школу. Младший сын проснулся и стал настойчиво стучать в дверь родительской спальни, закрытой на шпингалет. Он кричал:
— Вставайте-е! Я есть хочу-у!
— Ну, Прошка, — проворчала Татьяна, — с тобой разве выспишься?
— Я есть хочу-у! Открой, мам!
Иван, не открывая глаз, пробурчал:
— Открой ему, Зай, пока он шпингалет не оторвал.
— А почему я? — перелезая через мужа, спросила Татьяна.
— Потому что ты лучше меня, — ответил он, продолжая лежать.
С доводом мужа она была согласна: быть лучше его она хотела всегда и считала, что это так и есть. Но в душе всё же усомнилась:
— А не лесть ли это? Ну, самовар мой даёт: научился вертеть мной так, как ему выгодно. Ну, уж нет, я ему не позволю собой помыкать, — она вернулась на своё место и легла спать.
Прошка продолжал кричать и пинать дверь.
— Мама-а, я есть хочу-у!
Татьяна сделала вид, что его не слышит. У Ивана сдали нервы, он похлопал жену по мягкому месту и попросил:
— Зая, ты лучше меня и добрее. Открой дверь Прошке, а?
— Не-а. Теперь ты лучше меня, так что сам иди и открой, а я буду спать.
— Это что-то новое!
— Да, Ваня. Да. Я теперь работник умственного труда, мне высыпаться надо как следует.
Прошка верещал так, что в любую минуты могли постучаться соседи, чтобы прекратить это утреннее безобразие. Иван сдался и открыл дверь сыну.
— Ты чего не спишь? Орёшь, как лялька.
— А я лялька, — ответил сын.
— Лялька? — переспросил Иван.
— Лялька, — подтвердил Прошка свои слова.
— Это что-то новое! Раз ты лялька, схожу в сара́йку* и достану твою коляску. К бабушке Вале поедешь на ней.
— Ура-а! — закричал сын и захлопал в ладоши. — Я давно хотел на коляске прокатиться! Спасибо, пап!
Что-то пошло не так. Иван смотрел на сына растеряно, не зная, как себя вести дальше. Татьяна смеялась так, что на всякий случай решила не рисковать и встать. Оставить после себя лужу в кровати не входило в её планы.
— Пошли, пап, за коляской! — сын тянул Ивана за руку.
Татьяна, смеясь, сказала из туалета:
— Иди, дорогой, прогуляйся! Не всё коту масленица.
— М-да уж, сегодня явно не мой день… — озадачился Иван. — А так всё хорошо начиналось.
— Дальше будет ещё лучше! — шутя, предположила Татьяна.
— Конечно лучше! Мы же к моим на пирог идём, — согласился с ней Иван.
Но Прошка уточнил:
— Не-а, я не иду: я на коляске поеду. Я же лялька!
— Ну, на коляске, так на коляске, — не стал с ним спорить Иван. Сын улыбнулся и искренне воскликнул:
— Папа, ты самый лучший папа!
Признание сына застало Ивана врасплох. Он не готов был к таким словам. Усомнившись, что неправильно его понял, Иван переспросил:
— Ты так думаешь, сын?
— Да! Ты, папа, лучше всех.
— Ну и подхалима мы вырастили, — раздался возглас Татьяны за дверью туалета.
Что такое подхалим, Прошка не знал, но интуитивно почувствовал, что это не то, чем можно гордиться. На лице его появилась грусть.
— А мама не такая хорошая, как ты, — сказал он отцу. — Мы тебе другую маму найдём! Ещё лучше нашей.
— Чего-чего?! — тут же раздражённо переспросила Татьяна, выходя из туалета.
— Мам, тебе мы тоже другого папу найдём, — успокоил её Прошка и показал два пальца на правой и левой руках. — У меня два папы будет и два мамы.
— Не два мамы, а две мамы, — поправил его Иван.
Прошка сразу смекнул выгоду от удваивания родителей и озвучил её вслух:
— Значит, Дед Мороз мне в два раза больше подарков принесёт! Ура-а!
— Какой сообразительный у меня сын! — удивился Иван. — Ещё и пяти нет, а соображает так, что у меня волосы на голове шевелятся. Ты в кого такой умный, сын?
— В тебя, пап! — Прошка озорно посмотрел на отца.
— Я же сказала, что он у нас подхалим, — заявила Татьяна, намереваясь зайти в ванную, чтобы умыться.
— Нет, мам, я лучше, — уверенно возразил ей сын, а потом проникновенно взглянул ей в глаза и спросил: — Ты не любишь меня, да?
Она не сразу, но ответила вопросом на вопрос:
— А кто подхалимов любит? Лично я нет.
И Прошка сник, как цветок, который долго не поливали. Он заплакал чуть слышно. Татьяне стало жаль его, но она сдержала себя, найдя оправдание: «Сейчас слабину покажу ему, и он потом мне на шею сядет. Пусть поплачет — это не повредит», — и скрылась в ванной.
— Не плачь, — сказал сыну Иван и погладил по голове. — Мамка пошутила. Она любит тебя.
— Не-а, не любит…, — продолжая плакать, возразил сын. — Она никого-о не лю-у-бит…
— А вот это ты зря. Невозможно никого не любить, не бывает так, — вытирая сыну слёзы, уверенно произнёс Иван. — Сейчас умоемся, позавтракаем и за коляской пойдём. Ты ещё не передумал лялькой быть?
— Не-а. Я лялька.
— Ну, лялька так лялька…
— Пап, а давай сейчас за коляской сходим, а потом позавтракаем?
— Ну, Прошка, ты из меня верёвки вьёшь…
— Не-а, я тебя люблю, пап!
— Тогда пошли. Только побыстрее, — поторопил сына Иван. — Я уже есть хочу.
— Ладно! Договорились! — сияя от счастья крикнул сын.
***
Пока муж с младшим сыном ходили за коляской, Татьяна решила без свидетелей прочесть новые записи в личном дневнике дочки, который она случайно нашла, пока та лежала в больнице.
На старом месте дневника не оказалось.
— Ага-а, перепрятала. Значит, догадалась, что я его нашла, — она задумалась: — Хотя чему удивляться: Ленка та ещё ведьма. От неё свои мысли не спрячешь: читает их, как книгу, без спроса.
Татьяна от своей затеи не отказалась, а стала искать дневник. Она порылась в письменном столе дочери, но не нашла.
— Куда же она его засунула? Чует моё сердце, что он где-то поблизости лежит, — подумала она, и вытащила из стола один ящик, а потом другой и увидела зелёную тетрадь. — Вот она! Ну, Ленка даёт: думает, что умнее меня. Ага, как же.
Татьяна бегло перелистала тетрадь, остановилась на записи, обведённой красной ручкой, и прочла вслух: «Мне приснился странный сон, который похож на вещий. Случится это перед самым Новым 1980-м годом. Кабул. Наши помогут занять дворец и захватить власть и будут помогать её отстаивать…» — Татьяна испугалась: — Это ещё что такое? — Господи боже мой… Ну, Ленка даёт! Кабул. Кабул. Кабул… — повторяла она записанное слово несколько раз, пытаясь понять. — Что это такое, а? Какой ещё Кабул? Надо бы Ваньку спросить про него. Но, если спрошу, начнёт выпытывать: «А что это ты меня спрашиваешь?» Ещё что-нибудь да заподозрит. М-да, чё же делать-то? Надо бы обмозговать это дело не спеша, — решила она и спешно стала читать дальше: — «Жизнь изменится. Она не будет такой, какой была…» Ого-о! Жизнь изменится. Это ещё что такое? — нахмурилась она и продолжила чтение: — «Пройдёт десять лет и всё станет другим: СССР не станет. Про социализм можно будет забыть и про коммунизм тоже…» — Татьяна смахнула испарину со лба и взвыла: — О-о… Господи, кто-то ей мозги промыл. Это ещё что такое?.. Надо сжечь. Срочно сжечь, а то мало не покажется. Будем смотреть с Ванькой на небо в клеточку. Ну, я ей устрою, когда из школы придёт…
Она перевернула страницу и увидела обращение к ней: «Мама! Ты лучше меня. Больше не читай мой дневник, пожалуйста…»
Пояснение:
в сара́йку* — в сарай, во времена СССР у каждой квартиры был свой сарай, или в подвальном помещении дома, или вблизи него
© 27.12.022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 191 часть 3 Дневник дочки будет опубликовано 29 декабря 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓