Эта история о ментальной связи матери и ребенка: при жизни и даже после смерти. Как смерть одного человека способна унести за собой жизни сразу нескольких близких родственников и свести с ума родную дочь.
Начало: детство
Моя мать была очень слабой и болезненной женщиной. Сколько себя помню, мама постоянно жаловалась на усталость и сильнейшие головные боли. Она родила меня после страшной автокатастрофы, во время которой сильно ударилась головой. Тогда врачи говорили, что она чудом осталась жива, ведь машина, в которой она ехала, съехала в кювет и несколько раз перевернулась.
Именно после этого ее начали мучить непрекращающиеся головные боли, вялость и апатия. Она не спала по ночам, а просто лежала. Так же было и днем: мама проводила все время на кровати, под одеялом, и была не в состоянии банально подняться. С каждым днем она все больше и больше погружалась в депрессию на фоне мигрени. Иногда боли были настолько сильными, что мама теряла сознание. Но врачи просто разводили руками: они прописывали ей таблетки, которые не помогали, но после них она могла спать сутками напролет.
Все мое детство прошло в страшных мучениях: я очень сильно боялась за маму, прислушивалась по ночам, как она дышит и дышит ли вообще. Почти постоянно сидела с ней рядом, старалась держать ее за руку и все время успокаивала. Я была совсем крохотной, но читала ей новости из газет, чтобы она слышала мой голос. После прочитанного спрашивала ее, какая новость больше всего ей запомнилась, чтобы знать, что она точно находится в сознании.
Мама постоянно была вялой. Работать в таком состоянии она не могла, хотя пробовала подрабатывать уборщицей и домработницей у своей подруги. Семью в основном содержал отец. Он понимающе относился к состоянию мамы и всячески старался ей помочь. Папа был влюблен в нее еще со школы, до того, как мама попала в автокатастрофу и стала такой.
Но и на хронической головной боли все проблемы не закончились. Когда мне было 10 лет, моей маме поставили диагноз сердечная недостаточность. К тому времени она уже не вставала с кровати сутками, а лишь плакала от боли и беспомощности. Мне, будучи совсем ребенком, пришлось взять на себя все ее обязанности по дому. Я слишком рано повзрослела. После школы сразу же приходила домой, готовила, стирала и убирала. Мне повезло лишь в том, что я росла единственным ребенком в семье и мне не нужно было нести ответственность за младших братьев и сестер. Тем временем ее состояние усугублялось с каждым днем. Она вызывала скорую помощь практически ежедневно. Иногда ее увозили в больницу, где она проводила 2 недели, после чего маму выписывали и все начиналось по новой.
Мы были очень близки с мамой. Словно нас связывала невидимая пуповина или нить. Я очень хорошо чувствовала ее состояние и настроение. Мне оно тоже передавалось. Но совсем не знала, как облегчить мамины страдания. Я делала все, что могла и даже больше, но мне все равно казалось, что очень плохо справляюсь с домашними обязанностями.
Она буквально умирала на наших с папой глазах, а мы ничего не могли с этим сделать.
Первый сердечный приступ у моей мамы произошел в 1988 году, когда мне было 12 лет. Я выросла, наблюдая за кардиомониторами. Каждый день был наполнен слезами. Папа тоже старался помогать маме, как мог. Он нанимал ей психологов, возил к врачам и старался найти причину такого ее состояния. Папа был уверен, что врачи халатно относятся к своим обязанностям и проводят диагностику не в полном объеме, поэтому не могут назначить качественное лечение. Он был влюблен в нее до беспамятства даже несмотря на ее проблемы со здоровьем.
Смерть матери..
Много лет спустя, когда мне было 36 и я жила с мужем, мама снова оказалась в больнице. Только на это раз у нее не было обычной сердечной недостаточности. Ее госпитализировали из-за мерцательной аритмии. Я сидела в ее больничной палате, словно приклеенная к кардиомонитору. Однако на этот раз надежды не было. Она была в ларингеальной маске, и ее сердцебиение было хаотичным. Врачи перепробовали все. Ничего не помогало.
Я просидела рядом с нею два часа, в течение которых молилась и надеялась на чудо. Но всем своим сердцем понимала, что с каждой минутой ей становится только хуже и я ничего не могу с этим сделать. Совсем никак не могу ей помочь. В это время кардиомониторы показывали, как ритм сердца постепенно замедляется, а ее жизненная энергия на исходе. Все это время я продолжала читать молитвы.
Что примечательно в этих двух часах, так это то, что меня постигла удивительная благодать, присутствие чего-то окутывающего повисло в воздухе. Этого чувство не передать словами. Это “нечто” было настолько ощутимо и насыщенно, что оно полностью заполнило больничную палату любовью, покоем и комфортом. Мне казалось, что я это вижу. Свечение, которое было теплее, чем приглушенный свет в комнате.
В течение двух часов, пока я молилась, мы с мамой стояли у дверей рая. Дверь была открыта, и свет и любовь, которые текли через нее, утешали и обогащали меня так, как я не думала, что это возможно в этом мире.
В самом конце сердцебиение мамы было прерывистым и медленным. Постепенно оно прекратилось. На мониторе не было ничего, кроме классической “ровной линии”. Она ушла. Я поцеловала ее в плечо и сказал, что люблю ее, что буду скучать по ней каждую минуту и думать о ней каждый день, и что я скоро ее увижу.
Затем произошло то, что я никогда не забуду. Сердце мамы снова забилось — я увидела шесть или семь ритмов на кардиомониторе! Затем это прекратилось. Я ахнула, не веря своим глазам. Мама умерла в 17:47.
Я думаю, такая “игра” сердечных ритмов в конце — мамин способ попрощаться в последний раз. Но и на этом все чудеса не закончились, потому что дальше началась мистика — иначе я никак не могу это объяснить.
Мистика после ее ухода из жизни
После маминой смерти папа был полностью эмоционально подавлен и опустошен. Он любил ее. Они прожили с мамой долгие 35 лет. Папа заботился о ней. И, наверное, мама являлась единственным его смыслом жизни, — она была хрупким и беспомощным человеком, как цветок. Я старалась приободрить папу и навещала его так часто, как могла. Он остался совсем один. Смерть мамы осталась шрамом, как отпечаток, на его жизни.
Дальше начали происходить ситуации, не поддающиеся объяснению.
У нас с мужем на кухне стоит микроволновка, которая показывает время. И каждый день, после маминой смерти, время на ней останавливалось на 17:47, а дальше счетчик не шел. Сначала я думала, что схожу с ума и все это мне кажется. В итоге каждый раз мне приходилось перезапускать время на микроволновке. Мы с мужем устали от этого и решили просто заменить ее. Вроде бы проблема решилась. Но началась другая — то же самое начало происходить с настенными часами в коридоре, в спальной комнате и гостиной. Время на них будто бы застыло. Они работали с сильными перебоями, часто останавливаясь на одних и тех же цифрах.
Потом я заметила, что прихожу с работы ровно в 17:47. Раньше я никогда этого не замечала. Причем подобные “совпадения” стали повторяться изо дня в день. Вся моя жизнь начала крутиться вокруг этого времени — 17:47. Я думала, что схожу с ума.
Я рассказала все мужу и он посоветовал сходить в церковь, пообщаться с батюшкой, а заодно — помолиться о спасении души моей матери и поставить свечу за ее упокой. Я так и сделала. Мне очень повезло с мужем, так как он не считал меня сумасшедшей и я чувствовала его поддержку и любовь. Смерть матери далась мне очень тяжело, а то, что начало происходить после ее смерти — окончательно вывело меня из состояния равновесия.
После того как я сходила в церковь, мистическая остановка времени на часах прекратилась. Я подумала, что душа моей матери успокоилась и жизнь постепенно стала налаживаться. Если бы не одно но...
Однажды я вернулась домой с работы чуть раньше обычного. Зима, темнело рано. И тут, только перейдя порог квартиры, я услышала странный треск со стороны кухни. Как будто стекло разбилось. Мы с мужем жили одни, но его еще не было дома. Я удивилась и испугалась, ведь в квартире было темно и я еще даже не успела включить свет в прихожей. Сразу после треска я увидела тень в коридоре, которая быстро промелькнула. И опять послышался треск, но чуть сильнее. Я замерла, в голове — паника. Выждав минуту, я помчалась на кухню и включила свет. Но там никого не было. Смотрю на время на микроволновке — 17:47. Странные звуки, напоминающие треск, прекратились.
Тот вечер я провела в страхе. Муж задерживался на работе. А потом мне позвонили и сообщили о смерти отца. Он попал в аварию и разбился ровно на том же месте, где когда-то пережила автокатастрофу моя мать. Это произошло через 3 месяца после ее смерти. Отец сильно тосковал по ней и вот теперь, когда она забрала его, время на часах вновь начало идти.