В интервью иностранному агенту Юрию Дудю другой сбежавший из России иноагент — рэпер Иван Алексеев (Noize MC) — признался, что восхищается Надеждой Мандельштам и её книгами воспоминаний.
Я люблю наследие Осипа Мандельштама, но я, пожалуй, ещё больше восхищаюсь его женой. И её книгами воспоминаний. Это одни из главных и самых важных вещей, которые я читал.
В сознании российского либерала Надежда Яковлевна Мандельштам занимает особое, почётное место. Ведь благодаря тяге женщины к написанию мемуаров мы узнали не только о деталях судьбы поэта Осипа Эмильевича Мандельштама — её уничтоженного чуть ли не лично Сталиным мужа, — но и получили свидетельство беспросветного мрака, охватившего страну во времена преступного сталинского режима.
Усилиями Надежды Яковлевны Осип Эмильевич стал символом всех невинно репрессированных Сталиным интеллигентов. Она фактически явила миру нового мученика. Подобно рэперу Алексееву, многие поклонники творчества Мандельштама полагают, что Надежда Яковлевна — святая.
Между тем, даже либеральные историки и литературоведы вынуждены признать, что в мемуарах жены поэта полно недостоверной информации. Но Надежде Яковлевне вольности в изложении прощают. Ведь в целом она запечатлела эпоху в правильном для либералов и их западных кураторов тоне — книги Надежды Яковлевны наполнены нескрываемой ненавистью к советскому государству, его лидерам и функционерам. А так же ко всем творческим людям, кто, в отличие от самой Надежды Яковлевны и её мужа, смог вписаться в то великое время.
Помимо очернения прошлого целой страны, в воспоминаниях Надежды Яковлевны Мандельштам содержится неправда в отношении отдельных людей. Одним из оболганных оказался задвинутый при Хрущёве писатель-сталинист Пётр Павленко, которого Надежда Мандельштам в своих мемуарах выставила трусливым маньяком-садистом.
Мандельштам и Павленко. Жизненные пути
Пётр Андреевич Павленко родился 29 июня 1899 года, он был младше Осипа Эмильевича Мандельштама на 8 лет.
Осип Мандельштам вырос в столице, а юность, будучи сыном состоятельного купца, провёл за границей — путешествовал по Европе, слушал лекции в университетах Франции и Германии.
Пётр Павленко же рос в беднейшем районе Тифлиса в небогатой семье простого железнодорожного служащего. Мать его рано умерла от туберкулёза. Окончив ремесленное училище, Пётр поступил в бакинский политехникум.
После революции Осип Мандельштам начал было работать в Наркомпросе, но продержался на государственной службе недолго. Административная деятельность его тяготила, поэт стремился зарабатывать исключительно литературным трудом.
Пётр Павленко, напротив, к писательству пришёл через партийную работу и журналистику. В коммунистическую партию Павленко вступил в 1920 году. Отслужив комиссаром в РККА, несколько лет провёл на административной работе в Азербайджане и Грузии, где начал писать статьи для газет на партийную тему.
Первые рассказы Павленко создавались по впечатлениям, полученным писателем во время пребывания за границей — с 1924 по 1927 год он служил в советском торгпредстве в Турции.
В 1928 году Павленко приехал в Москву. Работал как журналист, занимался редакторской деятельностью. С 1934 года был членом Правления, а с 1938 — членом Президиума Союза Советских Писателей. Помимо рассказов Павленко писал повести, романы, и киносценарии. Творчество Петра Андреевича соответствовало эпохе, как писатель он преуспел. Павленко — лауреат аж четырёх Сталинских премий первой степени.
С наступлением хрущёвской оттепели творчество писателя-сталиниста Петра Павленко выпало из повестки. Но наверняка каждый слышал крылатое выражение «Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет!». Эту фразу вложил в уста князя Александра Ярославовича Невского ни кто иной, как автор сценария фильма «Александр Невский» Пётр Павленко. За один только этот сценарий ставшего классикой фильма, за одну только эту отражающую силу русского духа фразу Павленко можно считать великим драматургом.
По сценарию Павленко также снята грандиозная киноэпопея «Падение Берлина».
Но вернёмся к Осипу Мандельштаму. В отличие от произведений Петра Павленко, стихи Мандельштама не были близки простым людям и не пользовались популярностью в народе. Его произведения не очень вписывались в советскую действительность. Тем не менее, Мандельштама периодически издавали, его стихи появлялись в газетах, поэт ездил в творческие командировки. Всё это — благодаря дружбе Мандельштама с одним из лидеров СССР, могущественным Николаем Ивановичем Бухариным.
Периодически Мандельштаму удавалось зарабатывать крупные суммы. Но деньги они с Надеждой Яковлевной быстро проматывали, а постоянного источника дохода у поэта не было. Многие литераторы кормились тогда переводами, но для Осипа Эмильевича заработок переводами был мучителен. В трудные времена он предпочитал ходить по своим знакомым в издательствах и правдами или неправдами добиваться от них публикаций или хотя бы аванса.
Заходил Мандельштам. Постарел, лысеет, седеет, небрит. Нищ, голоден, оборван. Взвинчен, как всегда, как-то неврастенически взвихривается в разговоре, вскакивает, точно ужаленный, яростно жестикулирует, трагически подвывает. Самомнение — необычайное, говорит о себе как о единственном или, во всяком случае, исключительном явлении.
То, что его не печатают, он не понимает как несоответствие его поэзии требованиям времени...
Что с ним делать? Грязен, оборван, готовый каждую минуту удариться в истерику, подозревающий всякого в желании его унизить, оскорбить, — у него нечто вроде мании, — тяжело с ним встречаться и разговаривать. Тем более что помочь ему трудно. Я дал ему аванс — рублей шестьсот — под прозу. Написал два листа — требует еще, так как не может продолжать.
Такую запись в своём дневнике сделал 30 сентября 1931 года главред «Нового мира» Вячеслав Полонский.
Бывали и хлебные периоды в переменчивой жизни Осипа Мандельштама. В 1933 году благодаря Бухарину Мандельштамы даже смогли приобрести кооперативную квартиру в Москве. А в 1934 году состоялся творческий вечер Осипа Мандельштама в легендарном Политехническом музее. Это был пик карьеры поэта.
Арест, высылка, преображение Мандельштама. И неправда иноагента Алексеева
Ради обретения московской жилплощади Осипу Мандельштаму и его жене Надежде пришлось пройти через унижения, которые сильно надломили и до того некрепкую психику Осипа. Своеобразным ответом на эти унижения, истерикой поэта стало написание Мандельштамом самых известных своих стихов — той самой инвективы «Мы живём под собою не чуя страны», которая в 1934 году привела его к аресту.
Распространяя антигосударственные стихи, Мандельштам осознано нарушал закон. А ещё он намеренно подставлял людей, которым зачитывал свою инвективу. Всех невольных слушателей антигосударственного стихотворения Мандельштам безо всяких пыток сдал следователю на первом же допросе, что видно из ныне рассекреченных материалов дела.
Сотрудничавший со следствием обвинённый в распространении "контрреволюционного пасквиля" Мандельштам получил мягкий по тем временам приговор — трёхлетнюю высылку в город Чердынь Пермского края. А благодаря заступничеству Бухарина и личному вмешательству Сталина приговор был заменён на ещё более мягкий — высылку на три года с возможностью самостоятельно выбрать город пребывания.
Мандельштамы выбрали Воронеж, где Осип Эмильевич по протекции из Москвы получил высокооплачиваемую творческую работу.
Московскую квартиру Мандельштамы сдавали за хорошие деньги. Не отказывались они и от денежной помощи знакомых литераторов — Ахматовой, Пастернака. Материальный достаток позволял семье снимать квартиру в новом доме, хорошо питаться, баловать себя винами, посещать все сколь нибудь значительные культурные мероприятия, проходившие в городе — концерты, спектакли, кинопремьеры. Отбывая высылку, Мандельштам даже съездил на отдых и лечение в тамбовский санаторий, где встретил Новый 1936 год.
Так что в упомянутом ролике иноагента Дудя, рассказывая о том, что за эпиграмму про Сталина поэта Осипа Мандельштама «сослали в лагеря, где он и умер», рэпер-иноагент Иван Алексеев на всю свою и Дудя совокупную огромную аудиторию намеренно или по незнанию говорит неправду.
В период воронежской ссылки и сразу после неё произошло кардинальное изменение направленности творчества поэта. Мандельштам стал писать стихи, в которых он прославлял Иосифа Сталина и восторгался советской действительностью.
В своих поздних стихах, которые либералы скрывали от общественности долгое время, поэт с пониманием принимал даже расстрельные приговоры «врагам народа». Это идеологическое преображение Осипа Мандельштама Надежда Яковлевна всячески старалась от нас утаить. Стихотворение, написанное поэтом в 1937 году после командировки на построенный заключёнными Дмитровлага канал Москва-Волга вообще не увидело свет — вдова его уничтожила.
Обновлённый, теперь позиционирующий себя большевиком-сталинистом Мандельштам надеялся влиться в стройные ряды официальных советских литераторов. Он хотел, чтобы его снова публиковали. Питая надежду быть принятым в Союз Советских Писателей, Мандельштам отвёз туда свои новые, воспевающие советскую власть и восхваляющие Иосифа Сталина стихи.
Вполне справедливая рецензия
Будучи в 1937 году членом Правления Союза Советских Писателей, рецензию на новые стихи Осипа Мандельштама дал Пётр Павленко:
Я всегда считал, читая старые стихи Мандельштама, что он не поэт, а версификатор, холодный, головной составитель рифмованных произведений. От этого чувства не могу отделаться и теперь, читая его последние стихи. Они в большинстве своем холодны, мертвы, в них нет даже того самого главного, что, на мой взгляд, делает поэзию,— нет темперамента, нет веры в свою страну. Язык стихов сложен, темен и пахнет Пастернаком.
Мне трудно писать рецензию на эти стихи. Не любя и не понимая их, я не могу оценить возможную их значительность или пригодность. Система образов, язык, метафоры, обилие флейт, аорт и проч., все это кажется давно где-то прочитанным... Есть хорошие строки в „Стихах о Сталине“, стихотворении, проникнутом большим чувством, что выделяет его из остальных. В целом же это стихотворение хуже своих отдельных строф. В нем много косноязычия, что неуместно в теме о Сталине.
Советские ли это стихи? Да, конечно. Но только в „Стихах о Сталине“ это чувствуется без обиняков, в остальных же стихах — о советском догадываемся. Если бы передо мною был поставлен вопрос — следует ли печатать эти стихи, — я ответил бы — нет, не следует.
На наш взгляд, рецензия точна и вполне справедлива. Но Надежда Яковлевна Петра Павленко за эот отзыв возненавидела. И выставила писателя в своих воспоминаниях настоящим садистом.
Выставила его садистом
Надежда Яковлевна писала:
Еще в 34 году до нас с Анной Андреевной дошли рассказы писателя Павленко, как он из любопытства принял приглашение своего друга-следователя, который вел дело О.М., и присутствовал, спрятавшись не то в шкафу, не то между двойными дверями, на ночном допросе… Павленко рассказывал, что у Мандельштама во время допроса был жалкий и растерянный вид, брюки падали — он всё за них хватался, отвечал невпопад — ни одного четкого и ясного ответа, порол чушь, волновался, вертелся, как карась на сковороде, и тому подобное…
Это ничем не подтверждённые факты. А по сути — клевета «святой» Надежды Мандельштам на писателя Петра Павленко.
Биограф Мандельштама, глава Мандельштамовского центра НИУ «Высшая школа экономики» Павел Нерлер в своём совместном с Антоном Носиком мемориальном проекте «Мандельштам 1938» в качестве подтверждения истории Надежды Мандельштам приводит эпизод из мемуаров подруги семьи Мандельштамов Эммы Герштейн:
Он стал мне рассказывать, как страшно было на Лубянке. Я запомнила только один эпизод, переданный мне Осипом с удивительной откровенностью:
— Меня подымали куда-то на внутреннем лифте. Там стояло несколько человек. Я упал на пол. Бился... вдруг слышу над собой голос: «Мандельштам, Мандельштам, как вам не стыдно?» Я поднял голову. Это был Павленко.
Но если принять за правду сведения из мемуаров Герштейн, то они не подтверждали бы, а наоборот — опровергали бы версию Надежды Мандельштам. Ведь по версии Герштейн Павленко вовсе не скрывался в шкафу, а вместе с другими вёз Мандельштама в лубянском лифте на допрос и даже разговаривал с ним.
Скорее всего, оба варианта являются выдумкой. Хотя историю, якобы поведанную Осипом Мандельштамом Эмме Герштейн всё же можно логически объяснить. Достоверно известно, что у Осипа Мандельштама случались галлюцинации. В версии Герштейн Павленко в лифт не заходил, а появился там ниоткуда после случившегося с арестованным поэтом припадка: «Я упал на пол. Бился....». Чудесным образом явившийся в лифте Мандельштаму Павленко вполне мог быть галлюцинацией Мандельштама.
Чем бы ни была вдохновлена лживая история, рассказанная Надеждой Яковлевной в воспоминаниях, она выставляет Петра Павленко настоящим садистом. Причём трусливым, прячущимся от укоризненного взора Осипа Мандельштама в шкафу. Но реальные поступки Петра Павленко напрочь опровергают такое о нём представление. Особенно контрастирует личность Петра Павленко в сравнении с личностью Осипа Мандельштама.
Если Мандельштам сначала подставил, а затем на первом же допросе сдал слышавших его антигосударственные стихи людей, то Павленко наоборот — с риском для себя заступался за арестованных знакомых.
Если Мандельштам фактически выпрашивал денежную помощь для себя — "гонимого поэта" — у коллег-литераторов, то Павленко наоборот — помогал материально нуждающимся писателям и поэтам. Марине Цветаевой, например, в трудное для поэтессы время помог с жильём.
В отличие от известного своей робостью Осипа Мандельштама, Павленко не проявил себя трусом. Он участвовал в советско-финской и Великой Отечественной войнах, неоднократно попадал в самое пекло и был награждён орденами.
Вот такого человека беззастенчиво оболгала святая для некоторых современных либералов Надежда Яковлевна Мандельштам.
Ложь расползлась
Воспоминания Надежды Мандельштам в своё время были настолько распиарены западными и прислуживающими Западу нашими либеральными СМИ, что образ трусливого маньяка, в шкафу наслаждающегося унижениями Осипа Мандельштама прочно закрепился за писателем Петром Павленко.
Современные литературоведы если и вспоминают Павленко, то рассматривают его через призму мандельштамовской лжи. С подачи Надежды Яковлевны о Павленко говорят с пренебрежением, через губу.
И даже священник — духовник православного телеканала «Царьград» протоиерей Владимир Вигилянский, занимающий бывшую литфондовскую дачу, на которой раньше жил Павленко, транслирует распространённую Надеждой Яковлевной чепуху. В статье для Международного клуба православных литераторов «Омилия» Вигилянский пишет:
Лауреат четырёх Сталинских премий первой степени Павленко (по количеству премий среди писателей — на 3 месте после К. Симонова и А. Корнейчука) сыграл самую неблаговидную роль в жизни Осипа Эмильевича.
А затем повторяет историю Надежды Яковлевны о тайном присутствии Павленко на допросе Мандельштама. Но заслуженному священнику наверняка ведь виднее, чем нам, является ли распространение этой недостоверной информации лжесвидетельством.
Некоторые параллели
Ненависть Надежды Мандельштам к писателю Павленко весьма показательна, — можно провести некоторые параллели с противостоянием нынешних либералов и «этого народа».
- Отзыв Павленко на поэзию Мандельштама созвучен мнению большинства обычных людей, которым не близки трудно воспринимаемые стихи-ребусы. Продукты окутанного ореолом ложной элитарности творчества Мандельштама известны лишь в узком кругу его немногочисленных поклонников. Фразу же «Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет!», вложенную Петром Павленко в уста князя Александра Невского, знают все. Нашим прозападным либералам эта фраза не нравится.
- Павленко родился в бедной семье и всего в жизни добивался сам упорным трудом. Мандельштам же рос в достатке, учился за границей. Возникшая с приходом советской власти необходимость трудиться тяготила поэта. Многие представители нынешней творческой интеллигенции тоже начинали не с низкого старта. Отпрыск приличной интеллигентной семьи Мандельштам ближе нынешним либералам, чем человек из простого народа Павленко.
- Павленко был имперцем и сталинистом. Надежда Яковлевна Мандельштам Сталина ненавидела. Великая эпоха становления советского государства в её книгах показана лишь как время всеобщего страха и тотальных репрессий. В этом позиция Надежды Мандельштам вполне соответствует позиции нынешних либералов.
Страдают внуки
У Осипа и Надежды Мандельштам детей не было. Надежда Яковлевна их не хотела:
Хорошо бабушкам, которые возятся с внуками, но я никогда не хотела иметь детей и рада, что у меня их не было. Именно на это у меня хватило ума.
А вот у оклеветанного Надеждой Яковлевной писателя Павленко был сын. И есть внуки, которые каждый раз, набирая в поиске имя своего заслуженного деда, рискуют наступить в разлитую Надеждой Яковлевной Мандельштам грязь. Ведь эта грязь из книг воспоминаний расползлась по бесчисленному количеству сайтов. В сетевой информации о Павленко она превалирует.
Мандельштам и Павленко. Финал
Параллельно с попытками возвращения в официальную литературу, после воронежской ссылки Мандельштамы рассматривали и план номер два — уехать на черноморское побережье — в Коктебель, Феодосию, или Ялту, и жить там на финансовую помощь от знакомых. С целью заручиться поддержкой они обращались к известным литераторам. Организовывали сбор средств в помощь "гонимому поэту". Посещали Москву, куда после ссылки Мандельштаму приезжать было запрещено. Для ведения всей этой деятельности 1938 год был не лучшим временем. Мандельштама арестовали.
Из обвинительного заключения по делу Мандельштама О.Э.:
Следствием по делу установлено, что МАНДЕЛЬШТАМ О.Э. несмотря на то, что ему после отбытия наказания запрещено было проживать в Москве, часто приезжал в Москву, останавливался у своих знакомых, пытался воздействовать на общественное мнение в свою пользу путем нарочитого демонстрирования своего «бедственного» положения и болезненного состояния.
Антисоветские элементы из среды литераторов использовали МАНДЕЛЬШТАМА в целях враждебной агитации, делая из него «страдальца», организовывали для него денежные сборы среди писателей.
На этот раз поэт получил 5 лет лагерей, и никто за него не вступился.
Во время отбытия наказания у Осипа Эмильевича обострилась паранойя. Опасаясь быть отравленным, поэт перестал есть, ослабленный заболел и 27 декабря 1938 года в пересыльном лагере умер. Месторасположение могилы его неизвестно.
Страдавший туберкулёзом Пётр Павленко последние годы жизни провёл в Ялте. До конца своих дней как писатель творил, а как функционер вёл административную деятельность. Умер от инфаркта 16 июня 1951 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Уважаемые читатели! Подпишитесь, пожалуйста, на канал!
