Добрый вечер, друзья мои!!!
Чтобы не нарушать привычный график, решила познакомить вас с еще одним отрывком)))
Мне очень нравятся ваши комментарии и ваше отношение к героям))) И не обижайтесь, пожалуйста, на мои вопросы, если я прошу что-то уточнить! Это исключительно для того, чтобы лучше понять вашу точку зрения)
Поехали!!!
Игорь знал, что как только вернется к ребятам, вся московская суета отойдет на второй план. — «Вся, да не вся! Женьку и Женю вряд ли забуду, — тут же поправил себя. — А сейчас надо настроиться на то, что ждет меня через пару часов. Москва расслабляет, даже если добавляет хлопот», — продолжал рассуждать одинокий пассажир.
В этот раз командировка затягивалась, обещая стать самой серьезной за последние лет пять-шесть. К тому же о месте, где дислоцировалась их группа, среди старожилов ходили странные слухи. Кто-то из ребят еще перед отъездом Игоря в Москву принес историю о том, что в пустыне, среди барханов, расположен коридор между тем и этим светом, поэтому и обретаются здесь души, не нашедшие себе покоя. Тогда все дружно посмеялись над местными страшилками, но после той встречи с Женькой, когда были с отцом на кладбище, Игорь задумался: «Неужели правда, и сама природа подсказывает, что он мне нужен, что наша связь так и не прервалась. А ведь действительно нужен, как воздух, не меньше. И это уже на самом деле страшно». Очень скоро за спиной майора Кравцова недруги начали поговаривать, что от него отвернулась удача: близнец, наверное, к себе зовет. Мистика оказалась не чужда бравым спецназовцам. Друзья же, знавшие Игоря не один год и прошедшие с ним огонь и воду, старались не давать его в обиду и шутили, что добрались, наконец, до медных труб. И это самое жестокое испытание, если верить сказаниям. А как еще можно реагировать, когда в праздных разговорах то и дело всплывают мистические мотивы?
До поры до времени сплетни не доходили до него, и Игорь не придавал значения временным неудачам. Всякое бывает. Но когда совсем припекло, неожиданно всплыли в памяти слова брата об обереге. «Нет, не только в зажигалке дело, это слишком примитивно. Евгения и Женька — вот мои два ангела — спасителя. Пока они были рядом, считал себя защищенным. Но Евгении больше нет. Я запретил себе думать о ней до возвращения в Москву, то есть оттолкнул. Рядом только Женька, но его присутствие становится все тяжелее, ведь его душе ни к чему быть здесь, в этом пекле на Земле. А в том, что душа мечется, виноват я. Надо собраться и отпустить его именно сейчас. Лучше остаться без ангелов, тогда и рассчитывать можно исключительно на свои силы», — думал он в минуты отдыха и понимал, что будь в кармане эта чертова зажигалка, осязаемый предмет из тех, что всегда можно подержать в руке, уверенности бы точно прибавилось. Вот когда он пожалел о своем ненужном порыве. Была бы на месте визитка, чувствовал себя увереннее, зная, что можно ей позвонить, хотя бы просто выучить эти цифры наизусть… «Поспешил, ты, Кравцов! Не к месту и не ко времени решил с судьбой поспорить! Нет, не должен был я ее отпускать из машины, не поговорив как надо», - промелькнуло в голове.
Замкнутый круг, в котором раньше Игорь считал себя защищенным, разомкнулся, вернее, растаял под весенним солнцем еще в Москве, но ощущение свободы не приходило. Чертовщина какая-то, поневоле поверишь во все эти старинные предания.
С каждым днем Игорь все сильнее ощущал, что эта пылающая точка на земном шаре испытывает его на прочность, старался не поддаваться, но понимал, что проигрывает в схватке с вечностью. Обычно, оказавшись в сложной ситуации, мужчина относился к себе чуть насмешливо, с долей иронии. Здоровая злость помогает справиться с собственными страхами. Однако в этот раз ирония граничила с самоуничижением: «Да, парень, ты попал по самые уши! Но, наверное, я еще не совсем псих, если понимаю, что со мной что-то не то. Женя говорила, я сильный, справлюсь. Да, раньше так и было, а сейчас понять бы, как это сделать? Похоже, мне прямая дорога в ПСО по возвращении. Женька говорила, что и к ней попадают ребята с посттравматическим стрессовым расстройством, а уж в нашем-то госпитале свихнувшегося офицера точно примут с распростертыми объятиями и, возможно, или мозги поставят на место, или крыша съедет окончательно. Третьего не дано! Нет, хочу к ней! Она поможет, я знаю, а заодно и поговорим. Интересно, как попасть в клинику, в ее отделение? Просто так, с улицы, наверное, никак. Обидно. Получается, не дотягиваю до полномасштабного психа». В какой-то момент Кравцов перестал отгонять эти идиотские мысли, потому что они помогали, по крайней мере, изрядно веселили в те моменты, когда совсем уж припекало.
Устав от гнетущего ожидания собственного поражения, он в одночасье перестал бояться за себя, понадеявшись на знаменитое русское авось. В Игоре вдруг проснулась бесшабашная удаль, которой прежде славился Евгений Кравцов и за что того недолюбливало начальство. Вот только удаль подчас таит в себе опасность переступить грань. А ведь закон самосохранения на войне никто не отменял. Поддавшись искушению бесстрашием, Игорь забыл главное: он приехал сюда не умирать, а побеждать.
И однажды ловушка захлопнулась! Решение надо было принимать молниеносно, и тогда именно майор Кравцов сделал тот шаг вперед, что помог собраться остальным и выжить… «Отвернулась от меня удача. Мужики, как всегда, правы. Ноябрь, как всег...» — успел подумать Игорь и провалился в темноту....
Через два дня Алле сообщили о гибели мужа... Позвонил один из парней, что оказался с ним в той мясорубке... Услышав его рассказ, женщина в первый момент растерялась. Одно дело думать об этом, а другое – столкнуться, то есть услышать от человека, который был рядом с ним. В ответ она пролепетала что-то отдаленно напоминающее спасибо и пожелала парню скорейшего выздоровления. Подумав пару секунд, кому звонить сначала, выбрала своего мужчину и просто пригласила жить вместе, а потом уже набрала отцу мужа...
…Светлого тоннеля, о котором рассказывают, он не видел. Из непроглядной тьмы выступила какая-то комната, отдаленно напоминающая гостиную на даче. Кажется, в марте он уже был здесь? В этот раз Женька сидел в кресле. Брат кивком предложил близнецу занять место напротив.
— Ну, что, брат? Надоело мне тебя предупреждать. В общем, недолго ты погулял по земле без меня, ровно год, — проговорил он. — Все-таки быть нам вместе! Ты ведь этого хотел? Решил всех от себя освободить?
Игорь смотрел на близнеца, но видел только его полные тоски глаза. «А так ли тебе здесь хорошо? Или я должен сказать, что отпустил его, и тогда все изменится?» - подумал гость и решился:
— Ты уверен? Жень, может, я просто попрощаться заглянул? Окончательно попрощаться. Вдруг меня ждут там? Я не могу обмануть...
— Кто тебя там ждет? – усмехнулся брат. - Алла? Не уверен. Знаешь, в свое время не стал тебе ничего лишнего о ней говорить, а сейчас, наверно, ни к чему! Тебе про нее все известно! Наверно, не удивлю, если скажу, что твоя благоверная уже готовится груз 200 принимать. А не знаешь ты, что матери больше нет. Она рядом со мной, в соседней комнате. Останешься — встретишься с ней. И от той девчонки, Жени, которая мне красные гвоздики приносит на могилу, ты сам отказался. Я ничего не путаю? Вот и получается, что ты отпустил тех, кто остался там, на земле. А меня отпустить — никак не выходит. Значит, тебе сам бог велел быть здесь. Решай, Игорь! У тебя осталось ровно полторы минуты!
— Женька, встретимся когда-нибудь потом, а сейчас я — туда, назад! У нас с тобой теперь разные дороги. У тебя своя – здесь, а у меня — там. И много еще нерешенного осталось, а значит надо успеть поправить. Скажи мне лучше, парни наши все живы?
— Иди! Не сомневался, что ты примешь правильное решение! И удачи!.. — вздохнул с облегчением близнец…. – Она зовет тебя! Слышишь?.... Не сдавайся! Ради нее не сдавайся!
- И все-таки? Все? Пока не ответишь, не уйду!
- Все, кроме тебя! Иди! Время поджимает….
...В затуманенное сознание на миг-другой ворвался тихий женский голос, сменившийся каким-то равномерным писком; сквозь плотно прикрытые веки проникал свет.
— С возвращением, — послышался усталый, насмешливый голос. — Вопросы о том, на каком ты свете, будут? Да, и сразу скажу, что я не Архангел Гавриил.
Приложив неимоверное усилие, Игорь открыл глаза и увидел улыбчивого бородатого врача примерно своего возраста.
— Привет! — попытался ответить путешественник по мирам. Как оно здесь? И... где… я?
— Нормально! Уже в Москве! И новый год уже встретили! Задержался ты где-то…
Сознание то ускользало, то вновь возвращалось…
- Парень, ты силы-то побереги! Они тебе еще пригодятся! Ангел-хранитель, видать, у тебя сильный! Да, и у нас, согласись, все-таки лучше будет, чем там! — реаниматолог говорил, переводя взгляд с монитора на проснувшегося пациента.
Этот бородач был одним из немногих, кто верил, вопреки всему, что майор выкарабкается, потому и старался быть поблизости.
В знак согласия Игорь прикрыл глаза: отвечать сил не было, но он все-таки прошептал:
- Она спаситель! – и снова провалился в какую-то пелену.
- Спаситель – так спаситель! Ты, главное, не подведи ее, - улыбнулся эскулап. – И свечку за здравие поставь, когда выйдешь отсюда.
И Игорь снова провалился в небытие.
Еще долго он существовал где-то посередине, и только когда окончательно пришел в себя, отчетливо вспомнил разговор с братом: «Все! Он меня отпустил или я его? Неважно! Главное, начинается новая жизнь. Ну что ж, это не самый плохой подарок от Всевышнего! Надо быть полным идиотом, чтобы им не воспользоваться! У меня появился шанс поговорить с Ангелом. Получается, именно она удерживает меня здесь?» Эта мысль пришлась по душе. Постепенно молодой организм начал борьбу за выздоровление. Процесс оказался сложным, и одному ему вряд ли пришелся бы по силам, но рядом почти неотлучно были то отец, то сестра.
Однажды утром, увидев сестру, Игорь спросил о матери. Марина как-то стушевалась.
— Марин, говори! Я знаю, что ее больше нет. От Женьки знаю. Когда?
Сестра онемела, но рядом с ней был отец, которого сын поначалу не заметил. Он-то и ответил:
— Все случилось, пока ты болтался между этим светом и тем. Мы ведь чуть не похоронили тебя.. Спасибо, Женька, видать, в очередной раз дал тебе хорошего пинка!
«Если бы только один Женька... Нет, есть еще один человек», — пробормотал Игорь.
— Ладно, не будем о плохом. И матери там точно лучше! Ты, сын, сейчас о себе думай! — продолжил отец.
Алла приехала всего один раз, отговорилась, пряча глаза, что у нее в госпитале начинается клаустрофобия. Игорь не удерживал жену, только попросил привезти старый мобильник, но она будто не услышала.
Обида на Евгению давно прошла. Игорь думал о ней почти постоянно. Что еще делать, когда все дни повторяют друг друга, словно предыдущий не кончается. Он вспоминал их последний разговор, как тяжело Женя подбирала слова, как боялась повернуть голову в его сторону, как выскочила из машины. Теперь он понимал многое и еще сильнее хотел поговорить с ней, выяснить недосказанное, посмотреть ей в глаза. А там, как получится... Но мечты так и оставались мечтами.
Командировка, госпиталь, реабилитация. В общем, домой Игорь вернулся спустя год с лишним и первым делом снова спросил про старый телефон. Алла, глядя ему в глаза, с усмешкой сообщила, что собака, заигравшись, разбила аппарат.
— Ты ведь врешь? — не сдержался он.
— Вру, — легко согласилась жена. — Телефон в порядке, лежит себе среди моей косметики. Могу вернуть в любой момент, но предупреждаю, того номера, который тебя интересует, там нет. Неужели ты думаешь, что я оставила контакты Ангела? Это ж надо было такую кличку ей дать.
Она не стала рассказывать, что сначала переписала телефон на листок и, подумав, подписала именем Ангелина. А какое еще имя можно было сократить столь примитивно…
— Не сомневался. И не смей говорить, что это кличка! - холодно приказал муж. – Никогда не понимал этой привычки рыться в чужих телефонах. И тебя не унижал подозрениями.
- И зачем ты только вернулся? Мне ведь позвонили, чтоб сообщить о твоей смерти! – не сдержалась жена.
Алла в том ноябре две недели жила с ощущением, что вдова лучше, чем разведенная, и теперь можно уже не скрывать многолетнюю связь с человеком, которого любила, и который по недоразумению оказался знакомым Женьки. «Слава богу, Кравцовы – ребята порядочные, и моя тайна ушла вместе с его близнецом, - снова и снова думала Алла. – Но почему жизнь так несправедлива? Зачем этот выжил?»
- И сразу выясним отношения! Развод я тебе не дам! Мне это не выгодно, но жить буду так, как хочу и с кем хочу. Мне идти некуда! Не к родителям же возвращаться! – добавила она, вызывающе глядя на него.
Игорь поймал себя на том, что другого ответа и не ждал:
- А знаешь, мне теперь все равно! Живи, где хочешь и как хочешь, - ответил он ей. – Твой мужик мне не интересен. Приживал не понимал никогда.
И с этого дня в московской квартире появлялся редко, предпочитая жить то на даче, то у отца с сестрой. Барбос кочевал вместе с хозяином, пока Марина не решила оставить его у себя.
«Ничего нового. Все случилось именно так, как должно было. Непонятно, зачем я выжил? Но это, наверное, судьба! Получается, что все кончилось именно так, как хотела Женя. Последнее слово осталось за ней, - размышлял Игорь. – Но у нее, в отличие от меня, тыл обеспечен, и я могу только порадоваться за любимую женщину».
Эти мысли с трудом вряд ли можно было считать жизнеутверждающими, но вопреки логике, они помогали восстанавливать свою жизнь.