СССР генерировал скуку. «Бери с коммунистов пример!» - такого свойства плакаты висели на всевозможных сооружениях и красовались в обязательных «красных уголках» производств и контор. Обычно рядом с «досками почета».
На «досках почета» были прикреплены фото работяг (желательно коммунистов), которым , вместо того, чтобы оплачивать побогаче работу, предоставляли первые места в первых рядах на партийных и профсоюзных собраниях. Собрания случались по любому поводу и календарным датам. Как правило, сопровождались затяжными отчетами о случившихся достижениях. Достижения были непременным условием развитого социализма.
Отмеченные на «досках почета» передовики усердно клевали носами и пытались не уснуть. Немудрено – обычно собрания случались после завершения смены, то есть «трудов праведных». А никому не нужные отчетные цифры нагоняли тоску несусветную. Иногда (чаще всего по случаю коммунистических праздников) тоска развевалась процессом выдачи премий. Сразу на месте сборищ, наличкой и в конвертах. Деньги всегда радуют. Оттого что деньги – это отпечатанная свобода.
Кстати, в Артях на заводе зарабатывали весьма добротно. Цех №1, производящий косы, в 70-х годах систематически работал в три смены, то есть непрерывно. Объяснялось это не только тем, что процесс разогрева прокатных вальце и масла для термообработки весьма энергозатратен и поэтому экономичней производственную деятельность не прекращать, но и активным спросом на косу. Более половины выпускаемой заводом косы уходила «за бугор». Приносила валюту.
Поэтому не стоит удивляться, что труженики некоторых операций зарабатывали фантастически по тем временам деньги – по тысяче и даже по 1200 рублей в месяц. В десять раз больше инженера. Особенно шикарно оплачивалась правка косы – операция, требующая необъяснимого таланта, специфического навыка и отточенного глазомера. Из серии «много званных да мало избранных» - поработать на правке пытались многие, но у очень многих не получалось. Дело не шло отнюдь не потому, что стараний не хватало – перспективы стимулировали! – а оттого, что в этом деле реально требуется «рука Бога». Не всякому дано. Тем, кому повезло, за пару лет отстраивали дома или покупали автомобиль.
Впрочем, очень нехило зарабатывали и в игольных цехах, особенно на пресловутой «третьей операции», отличающейся монотонными раздражающими шумами, непрекращающейся вибрацией всего и вся, нескончаемыми брызгами масла. 600-700 рублей в месяц были вполне обычными заработками. А примерно столько же получали те, кто осваивал в то время нефтегазовые северные широты.
То есть, на Артинском заводе вполне можно было трудиться чисто ради заработка, отринув опостылевшие лозунги и транспаранты. Но без пропаганды жить в социализме не дозволялось. В пропагандистский набор неизменно, окромя КПСС, включался профсоюз и комсомол. Но если профсоюз был реально весом и авторитетен, так как имел возможность влиять на распределение набора благ (квартиры, машины, путевки), то комсомол…
Комсомол был жалок. Но иначе и быть не могло: градообразующее предприятие Артинского района твердо крепилось династическими традициями. Профессионалы, за спиной которых стояло два, три, а то и пять поколений предков, до тонкости владеющих навыками заводских специализаций и рабочих профессий, передававших опыт из поколения в поколения, крайне прохладно относились к «соплякам» да «засранцам» с комсомольскими значками. По заслугам. А какие у заводских «комсомолят» могли быть заслуги – на заводе или работай, или иди пляши. Поэтому комсомолу поневоле приходилось увлекаться песнями и плясками. То бишь художественной самодеятельностью.
Но даже художественная самодеятельность была прерогативой профсоюза. Потому как отдых трудящихся. И спорт был под профсоюзом, комсомолу дозволялось разве что в спорте поучаствовать. Профсоюз был могуч и тверд, потому как жестко стоял на защите интересов трудящихся. До анархизма-синдикализма не доходило, но предпосылки были. Профсоюз боролся за возможность заводчан работать и наиболее эффективно продавать свои навыки (возможность работать – единственная реальная собственность при социализме), а также имел возможность участвовать в распределении дозволенных благ. Про попытки профсоюза вторгаться в семейные уклады и расклады умолчу, но дамы приходили с жалобами на похождения мужей. А кто не без греха?
Отдельно о распределении благ. Помимо квартирного вопроса и дележке техники для желающих, профсоюз распределял ширпотреб. Товары народного потребления в те времена были дефицитом, то есть отсутствовали на прилавках. Но в людях процветало и ширилось мещанство – они зачем-то хотели одеваться, обуваться и даже повкуснее пожрать мечтали. Поэтому профсоюзу приходилось напрягаться.
Стыдно сказать, но такая отдаленная уральская глубинка как Арти ничуть не была обездоленной по части тряпочек и обуток. Причем импортных. Поскольку районное градообразующее предприятие Артинский механический завод исправно добывал валюту, то в район, пусть и не обильным потоком, но вполне регулярно поставлялись вполне приличные импортные вещицы. При желании и наличии вкуса можно было достойно прибарахлиться. Даже джинсы и джинсовые костюмы порой лежали-висели в свободной продаже. А всякие рубашонки и юбчонки отличались достойным выбором.
К тому же на территории района пилил лес Красноуфимский леспромхоз, который настойчиво отправлял элитный сосняк в Японии. И в лавках, которые находились «под крышей» леспромхоза, абсолютно свободно лежала японская одежонка. И все те же джинсы. Желающие покупали.
Но все равно дефицит будоражил, оттого профсоюз по мере сил участвовал в его распределении. А так как уже в 70-х годах развития социализма жестко сформировалось понятие «власть у того, кто делит», то заводской профсоюз был весьма полновесной фигурой в местечковых игрищах. Влиятелен настолько, что если бы появилась у него возможность поднять над Артями черный флаг синдикалистской анархии, то поддержка была бы крепкой и многорукой.
Но не будем о святой свободе, вернемся к нудным будням агонизирующего социализма. Комсомол прел и загнивал вместе с общественным строем, поэтому в Артях ему было дозволено немногое – посильно принимать участие. Вероятно, самой задорной задачей комсомола была поставка дружинников, которые группами бродили по окрестностям с красными повязками. Для поддержания должного порядка.
За это дружинникам полагалось сколько-то дополнительных дней к отпуску. Естественно, дружинники не обходили стороной и самое главное еженедельное событие поселка – танцы. А так как комсомольским вожакам мечталось проявить себя и хотелось понадувать щеки, то попутно комсомол присматривал за эстетическим и идеологическим содержанием танцев. Бдил за пляшущими, музицирующими и поющими.
Как происходили танцы? Скорее всего, также, как и по всей державе: музицирующие музицируют, а танцующие танцуют. Флиртующие флиртуют, а желающие показать удаль выпендриваются. То есть, стремятся заехать кому-нибудь в морду.
Но все посконно и кондово. Массовых побоищ не случалось, а групповые драки становились событием, которое обсуждалось целую неделю. Очевидцы и участники были героями. Дружинники героизму не препятствовали, поскольку кругом соседи и даже родственники, а на худой конец просто знакомые. Вмешивались, когда уж слишком. То есть чрезвычайно редко.
Участники вокально-инструментального ансамбля, обогащающие танцующую молодежь музыкальной культурой, свою задачу знали туго и потому исполняли только дозволенное. Если уж не совсем дозволенное, то ограничивались чисто инструментовками: вроде как и зарубежное, но творчески обработанное, без сомнительных песнопений. Пытались и «рыбку съесть», и себя показать.
Стоит учесть, что у работников местечковой музыкальной индустрии в то время «зарплат от музыки» фактически не было, поскольку такие «гнезда разврата» как рестораны отсутствовали напрочь. Но был определенный набор бонусов. Бонусы – это известность, узнаваемость и популярность. А что еще нужно, когда молодой человек находится в активном жизненном поиске? Ну, разве что дополнительный допуск к дефициту – узнаваемость как раз эту задачу решала.
Поэтому особой тяги к новинкам не было, свежие веяния и новшества старались использовать по мере их разрешения, идеологических «непоняток» категорически избегали. Старались не наживать лишних проблем. Но все это было зыбко, поскольку публика имеет привычку менять вкусы. На эту вкусовщину поневоле приходится как-то реагировать.
Если понравилось - смело подписывайтесь на мой канал. Ибо продолжение следует.