Как и представители многих других структур, судебные приставы в конце календарного года подводят предварительные итоги работы, одновременно занимаясь «штурмовщиной» в целях выполнения установленных на год показателей.
Штурмовщина эта проявляется в ведении ежедневных отчетов по показателям, которые на данный момент Управлением ФССП по субъекту не выполняются.
Прием этих отчетов организуют по-разному.
Иногда каждому отделению назначают персонального куратора, который и принимает этот отчет.
Причем, этот куратор в вопросах исполнительного производства может не разбираться, его главная функция – быть «погонщиком верблюдов».
Все, что такого куратора «интересует», это выполнят ли курируемые им отделы планы или нет.
Причем, какие показатели существуют и какие значения они имеют, знают далеко не все эти кураторы.
Мне как-то в кураторы попал начальник отдела собственной безопасности, который от вопросов исполнительного производства, да и от линий ОУПДС и дознания был весьма далек.
Так он мне сразу сказал, чтобы я его лишними деталями «не грузил», а отчитывался только в процентном отношении по выполнению показателей и гарантией, что по итогу года мы их выполним.
В целях выполнения показателя по окончанию исполнительных производств Управление доводит до отделов количество исполнительных производств, которые разрешается окончить без фактического исполнения.
Количество это ограничено, ибо оно не должно ломать другой показатель – процент окончания исполнительных производств фактическим исполнением.
В отделении срочно проводится ревизия отработанных исполнительных производств, по которым у должников имущества не выявлено, но не оконченных по невозможности в связи с наличием запрета, установленного Управлением ФССП.
По ним в ускоренном порядке начинают формировать документы, обновлять акты выхода в адрес должника, если такой выход уже был, или составлять первичный, если выходов не было.
Вот при такой торопливости и происходят многочисленные нарушения закона.
Обновление актов выхода, а, фактически, составление нового «свежего» акта часто делают «в кредит».
Судебный пристав-исполнитель, не имея физической возможности в конце года совершить реальный выход в адрес (таких адресов много, а бензина, как водится, уже нет), просто переписывает тот акт, что составлял ранее.
Осмотр имущества должника, а в адресе проживания в любом случае есть какое-то имущество, должен производиться с участием понятых.
А где их взять?
Вот и указывает пристав в акте либо понятых, которые были при составлении старого акта, либо случайных посетителей отделения, которые согласились подписать, не вникая, что подписывают, либо такие акты остаются без подписи понятых.
При этом пристав убеждает себя, что он просто сейчас оформляет то, что сделает позже, когда у него появится время и возможность.
Однако, после окончания исполнительных производств у него опять не будет ни времени, ни желания, чтобы реально отработать те действия, которые он как будто совершил перед их окончанием.