Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 191 часть 1
Ивану Ширяеву на работу позвонила мать и сообщила новость:
— Вань, у Вовки сын родился!
— Да ты что… Правда, что ли?
— Да говорю же: у Вовки сын родился! Никола! — радостно повторила мать.
— Ну надо же, а… А я думал, что девка будет. А тут раз — и сын, прямо как по заказу, — в раздумьях произнёс он.
— Вот-вот. Вовка радёшенек! Смех и грех с ним. Позвонил и говорит: «Мама, поздравь меня! Моё детство закончилось: я отцом стал».
— Ну ещё бы он не рад был. Значит, я дядя? — переспросил Иван, словно ещё сомневаясь.
— Да, ты дядя! — подтвердила мать свои слова. — Поздравляю!
— Спасибо, мам! И тебя тоже поздравляю! Значит, ты опять бабушка.
— Да, сынок. Да! — кричала мать в трубку телефона. — Господи, как же я рада! Ты не представляешь.
Было слышно, что она плачет от счастья.
— Ну, мам, ты что плачешь-то? — волнуясь за её самочувствие, спросил Иван. — Тебе же нельзя волноваться.
— Да так, слёзы нахлынули и остановиться не могу. Тяжело Илонка беременность ходила, а всё-таки выносила. Никола теперь у нас!
— Да. Илонка — это не моя Танька. Моя Танька двойняшек родила и хоть бы что. А потом и Прошку. Уж про Ленку молчу. Ленка не моя.
— Твоя Танька как кошка! Ей родить, что сам понимаешь, куда сходить. Она баба деревенская, а Илонка городская, избалованная. — Мать сделала паузу и продолжила разговор: — Я что звоню-то, приходите завтра к двум часам на пирог. Посидим маленько. Рождение Николы отметим.
— Спасибо, мам! А ты Таньке моей не звонила?
— Нет. А зачем?
— Да ты же знаешь её характер. Вдруг, да и обидится, что ты её лично не позвала. Она же неделю уже в цехе техником-технологом трудится. Деловая стала, прямо вся из себя, — поведал он ей новость.
— А я и не знала, что она из ОТК ушла, — удивилась мать. — Ну, Танька даёт! Да какой из неё техник, да ещё и технолог?! Ты, Вань, на меня не обижайся, но я так считаю.
— Да я и сам это знаю. Но молчу, чтобы царицу мою не раздражать. Пусть потешится в технологах. Может, ненадолго её хватит и опять назад в ОТК вернётся, — с надеждой проговорил он. — А то теперь ногти накрасит и делать ничего не может. Маникюр ей жалко, видите ли. А мы с Лёнкой отдуваемся за неё. Она с работы придёт, поест и на диван. Сидит и вяжет, больше ни за что не берётся. Говорит, что отдыхает от тяжёлого умственного труда.
— Это что-то новое! — скептически воскликнула мать. — Ну, Танька… Что-нибудь да она отмочит.
— Да, мам, с ней не скучно.
— Пока, сынок! Не буду тебя больше отвлекать. Завтра в два часа вас жду. Приходите! — напомнила она сыну.
— Спасибо, мам! Сам приду, а за Таньку обещать не могу. Баян-то взять или не надо?
— Бери, сынок! А то давно мы не пели, а душа песен просит.
— Раз просит, значит, будем петь! До завтра, мам!
— Ждём! — сказала мать.
Послышались гудки. Иван положил трубку. Пока он общался с матерью, сотрудники разошлись по делам кто куда, а он всё ещё находился под впечатлением от доброй вести, и работа на ум не шла.
«Радость-то какая, брат отцом стал! Завтра пирогов наемся вдоволь. Танька бы вот только не взбрыкнула, — озадачился Иван не на шутку. Взглянув на часы, подбодрил сам себя: — Ничего! Скоро домой. Зря я себя накручиваю. Танька и сама, наверное, не прочь маминых пирогов поесть».
Он вышел из-за стола, чтобы размять ноги, и задумался: «Чем-нибудь бы её умаслить, но чем? В кармане двадцать копеек от обеда осталось. С ними не разбежишься».
Взгляд Ивана упал на цветок, стоящий на подоконнике, и его осенило: «Вот веточку декабриста ей и подарю. Бабе для счастья немного надо! Было бы внимание…».
В конце рабочего дня он отщипнул веточку декабриста и бережно завернул её в газету. Надел пальто, засунул свёрток под лацкан и вышел из кабинета с чуть заметной улыбкой на лице.
На улице падал пушистый снег, пряча следы прохожих. Иван спешил к заводской проходной, боясь разминуться с женой. Снег озорно скрипел под ногами.
Душа Ивана пела:
«А снег идёт, а снег идёт,
И всё вокруг чего-то ждёт.
Под этот снег, под тихий снег
Хочу сказать при всех*…»
Он увидел жену и помахал ей рукой. Она улыбнулась и, повиливая аппетитными формами, направилась к нему.
— Мой самый главный человек — это ты! — ласково сказал он ей и вытащил свёрток из-под пальто. — А это тебе!
— Мне? — переспросила она удивлённо.
— Тебе!
— А что тут?
— А ты разверни.
Фантазия у жены разыгралась. Ослепительная белоснежная улыбка появилась на её лице и исчезла сразу, как она развернула газету. Татьяна сникла, с трудом выдавив из себя спасибо.
— Ты обиделась? — робко он задал ей вопрос, опасаясь её разгневать.
— А ты как думаешь? — фыркнула она. — С таким пафосом сунул мне свёрток, а я-то расслабилась, ожидая чего-то необычного… А тут декабрист.
— Прости а, Зай? Хотел тебе приятное сделать.
— А вышло как всегда…
— Не простишь? — спросил он, взяв её за плечи.
— Вань, ты как дитё малое.
— У Вовки сын родился, — объявил он. — Ты тётя Николы, а я дядя.
— Вот счастье-то подвалило! — ухмыльнулась она.
— Да. Ребёнок — это счастье! Завтра мать пригласила нас на пирог к двум часам. Обмоем Николу и твоё новое место работы.
— Вань, с пустыми руками не пойдёшь, а денег у меня лишних нет.
— Да не переживай. Денег нет и не надо. Так придём.
— Как так? Ты в своём уме, Вань? — спросила она, переминаясь с ноги на ногу, замерзая.
— Пошли домой, пока ты у меня совсем не замёрзла.
И неожиданно она попросила:
— Скажи ещё раз, пожалуйста, то, что мне сказал.
— Ты о чём? — Иван растерянно моргал своими длинными соломенными ресницами с прилипшей снежинкой. Татьяна смотрела на него и улыбалась, ожидая услышать то, что просит её душа. А муж молчал и она, пересилив себя, напомнила ему:
— О том, что я самый главный человек для тебя…
— Конечно, ты самый-самый главный человек для меня, но капризный, — он надавил ей указательным пальцем на кончик носа, улыбнулся и подумал: — Кажется, буря миновала.
— Говори мне это почаще, — попросила она. — Только никогда-никогда не дари мне больше декабрист.
— Почему?
— Говорят, что он вещун потустороннего мира. Он предчувствует уход домочадцев туда, — Татьяна показала рукой на небо. — Представляешь?
— Да ну?!
— Вот те и ну.
— А я же не знал, Зай…
— Какой ты у меня глупый, Вань. Нашёл, что жене подарить!
Вскоре Татьяна увидела урну и бросила в неё свёрток. Потом она схватила Ивана под руку. Они прошли молча пару минут, и Татьяна радушно объявила:
— Я знаю, что мы подарим Николе!
— Что?
— Я же пинетки и чепчик связала, хотела Ирке подарить, когда родит. А для Иркиного я ещё свяжу, время есть, — протараторила она.
— Танюш, ты чудо! Ты мой самый главный че-ло-век!
— Говори мне это почаще! — ещё раз попросила она.
— Слушаюсь и повинуюсь, царица моя.
Пояснение:
Слова из песни «А снег идёт» * Е. Евтушенко
© 25.12.022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 191 часть 2 Ты лучше меня будет опубликовано 28 декабря 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓