Вопрошаю не без сарказма! Потому что устала я от нее! Устала так, что сил моих больше нет! Не знаю, поймете ли вы меня, оцените ли, но сегодня, аккурат в 5 утра в мою голову постучался "Мцыри"!
Да, да! Собственной персоной. Да так нагло забарабанил, знаете ли, со своим всем известным монологом, что его "могила не страшит". Я - выпускница советской школы. Поэтому и этот монолог, и все остальные, которые мы изучали в рамках программы по литературе, помню наизусть. Хотите проверить? Даже не пытайтесь! Потому что и "Детство Валежникова", и "Кому на Руси жить хорошо" поэта Некрасова, и "На поле Куликовом" Блока, и... Короче, очень много чего еще я знаю так, что отскакивает от зубов. Хотя они уже и вставные.
Вот и сегодня несчастный, воспетый поэтом Лермонтовым, паренек начал барабанить мне в висок, чем очень - абсолютно искренне! - удивил! Обычно меня допекает "Разговор с товарищем Лениным". Допекает настолько, что пришлось выучить те строфы, которые помнила не очень хорошо. Вам знакомо это навязчивое состояние, когда вас преследует какая-то мысль, и вы, чтобы избавиться от нее, проходите вслед за ней по событийной или логической цепочке, лишь бы отвязалась!
Ильич упрекал меня в незнании текста о нем, примерно, полгода. Я даже пожаловалась на него маме, дескать, ты будешь смеяться, но я "нетленку" Маяковского вспомнить не могу! Меня "фотография на белой стене" тормозит. Мама удивилась, конечно, заверила, что в роду лишнехромосомных не было, но стих посоветовала подучить. Мол, я сама этим сейчас, после побочек, спасаюсь: стихи заново учу. И отрывки из прозы тоже. Так что и тебе не повредит. Как в воду глядела!
Органично зашло с пятого раза (выучила!) "Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви". Хотя само стихотворение называется гораздо короче, но слово "Париж" в подзаголовке явилось триггером. И я вновь упивалась ритмикой Маяковского! Его уникальным тактовиком! Его рваными строками и бьющим в барабаны ударением! Боже, что же ты делаешь с нами, проклятущая классика! Мы же зависим от тебя, как зомби! Где бы мы ни находились, мы бездумно бредем, шатаясь, на твой порог, ты строишь нас в шеренги, заманиваешь, обманываешь, объединяешь, без тебя мы не можем решить самостоятельно, что такое плохо, а что хорошо!
Сегодня полдня читала в лентах, как возмущены современные родители тем, что "рОдная школа" обновляет программу по литературе, возвращая в нее наш любимый советский стандарт. В котором - вы уж простите, уважаемые! - было всё: и размышления о гражданском долге. И любовь к Родине и "отеческим гробам". И уважение к "маленькому человеку". И "вихри враждебные" И "век-волкодав". Страдания, муки выбора, настоящая нравственность. Потому что православный человек, даже если ему кажется, что он ни во что и ни в кого не верит, не может не страдать. Страдания - это и есть выбор. Это же как на минном поле! Никогда не знаешь, в какую сторону ступить, потому что тотчас разорвет на куски! (Тебя твоя совесть).
То же и с поступками. И если из программы по литературе все это убрать, а оставить лишь "малую кровь" или лишить ее "крови" и вовсе, то как эти новые люди огромной страны примут, как эстафетную палочку, любовь и гордость за свою страну? (Пора закругляться, иначе протопоп Аввакум постучится! Эх, зря, видать, я его письма читала! Ходит теперь пару раз в месяц, топчется в лобных долях. Как к себе домой!)...
"Будете у нас на Колыме"... Будете у нас в Петербурге, загляните на Волковское кладбище (в десяти минутах от одноименного метро - Волковская). И пройдите на Литераторские мостки. Я к ним каждое лето захожу, к любимым моим. Там покоится весь цвет (почти весь!) величайшей русской классики. Походите между оградками и - если проникнитесь интимным моментом бессловесного разговора с ними! - обязательно в пояс им поклонитесь. Нашим поэтам, драматургам, писателям. Музыкантам и художникам. Педагогам и артистам. Всем, кому обязаны нашей уникальной ментальностью и не менее уникальным языком. Они видят нас ОТТУДА, я это точно знаю.
Я и ради них - тоже! - это все пишу.