… И вот уже через несколько часов Максим сидел на кухне у своих новых знакомых и подробно рассказывал, о чем узнал от колдуньи. Оксана Витальевна и Вероника только ахали и головами качали.
- Вот значит как, - проговорила женщина, дослушав до конца, - Не по своей, стало быть, воле, Миша ушел из семьи! И Людмилу Бог жестоко наказал.
- Да уж, - кивнул Максим, - Поэтому и у меня, видать, отношения с девушками не складываются.
- Все это понятно, - перебила Вероника, - Только у нас остался открытым еще один важный вопрос. Где нам теперь отца искать?
- Вот я идиот! - стукнул себя по лбу молодой человек, - А еще будущий журналист! Про отца-то спросить не догадался! А вдруг Прасковья и про него что-нибудь знает!
- Слушай, Макс! - Вероника возбужденно заходила по комнате, - Нужно вернуться к колдунье. Только на этот раз я поеду с тобой! И это не обсуждается.
Максим не стал спорить. Он остался ночевать у женщин. А наутро они с сестрой уже спешили к железнодорожному вокзалу. И первой же электричкой отправились на знакомую станцию. На станции Максим тепло поздоровался со Степановной, купил у нее пирожки и они с Вероникой не стали ждать, пока за старушкой приедет зять. Просто нашли частника и оплатили ему поездку в оба конца в деревню и обратно. Благо был еще только полдень.
Прасковья снова, как будто ждала их. Когда они вышли за автомобиля, она уже стояла на крыльце, скрестив руки на груди.
- Вот и сестру привез, молодой да быстрый, - усмехнулась Прасковья.
- Откуда вы знаете, что это моя сестра? Опять ваши колдовские спецэффекты? - рассмеялся Максим.
- Ну прям, делать больше нечего, - кивнула знахарка, - Вы в зеркало на себя посмотрите, ведь одно лицо!
Теперь рассмеялась и Вероника. Они вошли в дом и девушка убедилась, что Максим, рассказывая о доме колдуньи, совсем не преувеличивал.
- Ну, что на этот раз вас привело? - спросила Прасковья и не удержалась, - Про отца небось спросить хотите?
- Как вы догадались? - опять удивился Максим.
- Ну если ты искал сведения о матери, то наверняка тебе интересно и об отце узнать.
- А давайте и я фокус покажу, - предложил парень, - А раз вы знаете, что нам нужна информация об отце, значит вы точно уверены, что он живет не с нами и мы не знаем, где он. А в таком случае вы нам можете рассказать и о нем.
- Молодец, с логикой дружишь, - одобрительно кивнула Прасковья.
- Так что вы знаете о нашем папе? - нетерпеливо спросила Вероника.
- Где-то через пару лет приехал ко мне мужчина, - начала колдунья, - Сказал, что его супружница призналась ему, что совершила приворот. Что ему очень плохо. Он и с ней не может жить и без нее не может. Что все в его жизни пошло кувырком. Начал пить, разорился и потерял свой успешный бизнес. Что болеет часто. Что тянет к первой семье и дочери. А вернуться не может. Просил помощи.
- И вы помогли? - хором спросили Вероника и Максим.
- Работа у меня такая, - скромно улыбнулась Прасковья, - Людям помогать. Сняла я с него приворот. Он вроде почувствовал себя лучше. Только не знал, что предпринять дальше. Идти ему было некуда. Денег нет. Здоровье подорвано алкоголем. Жилья нет. В семью возвращаться стыдно. Сказал - бомжом буду. И они живут как-то.
- И все? - разочарованно вздохнула Вероника.
- Имейте терпение, молодая девушка! - строго прикрикнула Прасковья, - Разумеется, не все. Тут недалеко, в соседнем селе есть большая Церковь. А в то время Храм только строился. Вот я и присоветовала вашему папе идти туда. При деле будет, поможет Храм строить. Опять же - всегда будет накормлен и с крышей над головой. Да и помогать Церкви - дело хорошее, богоугодное. И он ушел. Вот только послушал ли моего совета - не знаю. Ни разу больше не видела.
Окрыленные новой надеждой, брат и сестра попрощались с Прасковьей и уговорили водителя отвезти их в соседнюю деревню. Тот нехотя согласился.
Церковь была большой, по деревенским меркам, и величественной. Вероника и Максим вошли в Храм и постояли некоторое время молча, вдыхая атмосферу добра и душевности, которая присутствует в любой церкви. Затем они увидели пожилого Батюшку и направились к нему.
- Здравствуйте, Батюшка! - поприветствовали они священника.
- И вам здравствовать, - густым басом ответил Батюшка, - Что привело вас сюда? Крещение, отпевание или поминальная служба? А может венчание?
- Нет, Батюшка, мы отца своего ищем, - Максим достал фотографию и протянул священнику, - Вот его фото в молодости, зовут Михаил. Может, знаете что о нем?
Тот взглянул на фотографию и кивнул:
- Конечно, знаю. Давно живет при Храме. Помогал строится. Теперь сторожем служит. Выйдете из Храма и повернете направо, и так и идите до самой сторожки.
Молодые люди поблагодарили и вышли. Они очень скоро нашли сторожку и немного волнуясь, вошли вовнутрь.
Михаил, почти полностью седой, хотя и не старый, с небольшой бородкой, сидел за столом и пил чай. Увидев неожиданных гостей, он удивленно привстал:
- Вы кто? У вас ко мне дело?
Вероника со слезами на глазах бросилась к отцу:
- Папа!
Вздрогнув всем телом, Михаил внимательно вгляделся в девушку:
- Вероника? Это правда ты?
- Я, папа, это я!
Михаил обнял плачущую дочь и растроганно улыбнулся:
- Какая же ты взрослая уже! Красавица! Как ты меня нашла? И кто этот молодой человек? Твой жених?
- Это Максим. Папа - это мой брат. Твой сын от Людмилы.
Михаил нахмурил брови, но тут же улыбнулся:
- Ну здравствуй Максим. Я ведь ни разу тебя не видел, сынок.
Мужчина обнял и сына.
- Отец, собирайся, мы за тобой приехали, - сказал Максим, - Тебя жена ждет.
- Как это? Оксана ждет меня? - в глазах мужчины появились слезы, - Неужели она меня простила? Она не выходила больше замуж?
- Вот обо всем и поговорите с мамой, - радостно засмеялась Вероника.
Михаил начал растерянно ходить по сторожке, не зная, за что браться. Наконец он остановился и произнес, уже успокаиваясь:
- Так, ребята. Вы поезжайте. А я приеду сразу, как закончу здесь все дела и соберусь. Нельзя же так внезапно все бросить и уехать. Последние двадцать лет этот Храм был моим домом. А вы ступайте...
Приехал Михаил через несколько дней. Когда Оксана увидела его на пороге, такого родного, немного забытого, но все еще любимого, она расплакалась и прижалась к его груди. Михаил тоже вытирал слезы и похлопывал Оксану по плечу:
- Ну-ну, Ксюша, не плачь. Все позади. Мы снова рядом. И будем снова счастливы. Главное - ты меня простила!
Вероника тут же позвонила Максиму и брат быстро пришел к ним.
Потом они сидели за накрытым столом, рассказывали о своей жизни Михаилу. А отец, в свою очередь, о том, что с ним произошло:
- Я ведь, родные мои, как ушел к Людмиле, так ни одной минуты в жизни счастлив не был. Не мог без Люды и дня прожить, тянуло к ней, как магнитом. А ночами вас во сне видел и к вам душа рвалась. Не понимал тогда, что со мной происходит. От постоянных терзаний начал прикладываться к рюмке. И любил и ненавидел Людмилу одновременно. А ничего поделать не мог с собой. Все больше пил, голова уже не работала. Бизнес стал на глазах разваливаться, конкуренты совсем задавили. А мне уже все равно стало, на все махнул рукой. Люда уже беременной была, когда однажды все мне рассказала. Понял я тогда, откуда все мои страдания. Плюнул и ушел. Нашел эту колдунью, Прасковью. Хорошая баба оказалась. Сняла приворот и посоветовала в Церковь пойти. Помогал строить Храм, все старался грехи замолить. Но к вам вернуться не мог. Стыдно было невыносимо. Столько горя вам принес. Батюшка мне сказал, что я должен сам себя сначала простить. А я не мог. Вот так и жил все эти годы...
С того дня прошел уже год. Максим заканчивал институт и собирался стать полноправным штатным корреспондентом своего журнала. По нескольку раз в неделю он навещал отца, Оксану Витальевну и Веронику, где стал членом семьи и родным человеком. Отец снова женился на Оксане и был счастлив, как в молодости.
А Максим наконец-то был не одинок. Он так же помогал Анне Петровне и даже иногда навещал ее. Только она, как была для него чужой, так и осталась. Теперь для него родной была семья отца. И Оксана Витальевна, которая относилась к парню, как мать. И Вероника, любимая сестра.
А не так давно Максим встретил девушку, полюбил и она ответила ему взаимностью.
- Видимо проклятье с моей семьи теперь окончательно снято, - подумал молодой человек, - И мы все заслужили быть счастливыми в этой жизни. Возможно и душа моей матери там, наверху, успокоилась. И больше не будет страдать и метаться...