Не успела Кристина Владимировна отойти от кабинета как до неё донеслось уже слышанное: «Сегодня, третьим уроком, на биологии, произошёл....»
Отстукивая каблуками гулко, Кристина Владимировна быстро шла по коридору к себе в кабинет. Прошло уже 10 минут урока. Ей хотелось плакать.
«Даже в голову ей не пришло извиниться, отчитала меня прямо при Дубинине! Он же меня теперь каждый урок подкалывать будет, а с ним заодно и его свита. Вот ни за что влетело, еще и классуха их слышала. Ужас! Хорошо хоть 6 В сейчас, с ними можно расслабиться».
- Кристина Владимировна, у вас нет урока? – голос директора заставил ее резко вздрогнуть. Они шли навстречу друг другу. – Уже 15 минут прошло, а вы все гуляете.
- Уже бегу, Елена Александровна...
Глаза их встретились на короткое мгновение. «Ужас! Либо они пьяные ходят, либо меня уже до психоза довели. Что у них с глазами-то? Мутные какие-то. В лаборантской есть валерьянка, выпью сейчас...»
В классе без учителя царила анархия, визжали девочки на задних партах. Мальчишки слушали музыку с телефона. Кристина Владимировна сразу прошла в лаборантскую, в кабинете немного поутихло.
Через пять минут она устало вышла к классу, все встали, успокоились и начался урок. Незадолго до конца урока в дверь постучалась Светлана Дмитриевна, поджав губы она стояла на пороге.
- Проходи в лаборантскую, я сейчас зайду к тебе. Там валерьяночка в шкафу, накапай себе пока – сказала Кристина Владимировна так, чтобы не слышали ученики.
Пока Светлана Дмитриевна молча, с опущенной головой, пересекала кабинет, большинство детей проводили ее глазами. Должно быть они еще ничего не знали, но уже догадывались, что что–то случилось.
Кристина Владимировна записала на доске домашнее задание и велела собирать вещи.
Слезы текли по щекам Светланы Дмитриевны. Губы были скорбно поджаты. Она еще совсем новичок, первый год работает в школе. Для нее такие походы к начальству еще в новинку.
Может поэтому и действуют ошеломляюще. Особенно, если в памяти свежи воспоминания о том, что в школе ее уважали учителя, и она их тоже уважала и любила, училась на четыре и пять, старательно и усердно.
В институте посещала все занятия, без троек и уж тем более без долгов сдавала сессии. А преподаватели уже с первого курса звали ее по имени и отчеству, чем и привили уважение к самой себе.
И после всего этого начинаются нападки с криками и совсем лишними намеками и даже оскорблениями.
- Света, ну успокойся. У меня сейчас окно, поболтаем. Ну? – Кристина Владимировна подала ей пачку салфеток и зеркало, чтобы она вытерла тушь.
- Кристь, это же вообще стыд! Ну что я сделаю, если Дубинин придурок? Я ему когда замечания делаю, он вообще не реагирует. А выходит так как будто я одна виновата.
- Да не ты, конечно! Не слушай воспиталку. Она редко адекватно себя ведет, а сегодня вообще в ударе. Она же меня за драку отчитывала. Думала, что они у меня схватились на уроке. У тебя урок?
- Да. – Света никак не могла успокоиться, а салфетки просто держала в руках. Веки воспалились, щеки были черными от туши.
- Иди умойся и успокаивайся, на следующей переменке приходи. У тебя какой класс сейчас?
- 8 В.
- Блин, они еще хуже, чем 8 А.
Прозвенел звонок на урок. Света пошла к раковине, приводить себя в порядок. Долго умывала и вытирала лицо. Воспаление век не проходило.
Кристина Владимировна проводила ее до двери и закрыла дверь изнутри. Не хотелось говорить ни с кем вообще. Хотелось спокойно переварить случившееся, а потом еще два урока и домой.
Вторая смена в субботу для Кристины была самой легкой. Все уроки только у шестых классов, начальство разбрелось уже по домам.
«Надо к Свете сходить, не видела ее уже два дня. Интересно, пришла она в себя или нет? Нам ведь одним досталось, Дубинину вообще ничего не было, даже родителей в школу не вызывали.
В кабинет стали заходить дети. Сегодня все почему-то были спокойные. Никто не вбегал, не бросал сумки на парты с размаху. К Кристине Владимировне подошла Эля, очень приятная и активная девочка.