Кирилл Аваев
Мне не нужно ничего.
Я задаром спас его!
С.Михалков «Дядя Степа»
Весь следующий день - штиль. Жарко. Еду на моторе, раз двадцать за день купаюсь. Ближе к вечеру, в очередной раз искупавшись, звоню домой. Поговорил, уже хотел было запустить мотор, но позвонил Саша, который меня провожал. Поболтали, запускаюсь, иду. К лодке наперерез плывет человек. Хорошо плывет, вразмашку. До берега недалеко, метров сто.
- Спасать не надо? – шучу я.
- Надо! - орет он, и я вижу, что не шутит.
Со второго захода я попал в него швартовым и выключил мотор. Человек заматывается в веревку, как шелкопряд, подтягивается к лодке. Ему надо ухватить часть корабля или меня, причем ту, которая повыше.
- Да не мучься, - говорю. -У меня вот тут есть лесенка для купания!
Он не слышит. Видя, как он карабкается прямо по борту, а потом лезет зачем-то по ахтерштагу, я понимаю, что человек не просто взбирается на борт, а выбирается с того света. Почувствовав под собой твердую опору он валится на сиденье в кокпите и в секунду засыпает, свернувшись калачиком, несмотря на то, что его колотит от холода. Приношу из лодки одеяло, укрываю парня. Молодой, насквозь пьяный. Синие от холода у него не только губы - весь. «Что с ним делать?» - думаю. Поодаль сидит рыбак на резиновой лодке, подхожу:
-Вы тут вокруг ничего не видели?
-Нет, а что?
-Да вот, утопающего выловил... Может, какая-нибудь компания на берегу?
-Не видел.
Спасенного все еще колотит. По идее, надо водки в него влить грамм двести, но кто знает, сколько он уже выпил. Может, ему до смертельной дозы как раз этого и не хватает. Выхожу на середину реки, выключаю мотор. Куда его? Вдалеке видно деревню, но по карте определяю, что возле нее везде мель, не подойти. Наливаю из термоса чай, трясу бедолагу. Пьет. Совсем пьяный.
-Ты кто?
-С-с-с-саша!
-Говори какой-нибудь телефон: родных, друзей...
Выпив чаю, он валится и снова засыпает. Растрясаю:
-Говори телефон! Пока не скажешь, я от тебя не отстану!
Сказал, опять уснул. Я звоню - недоступно. Снова трясу его:
-Говори другой!
-Телефон брата, он в Перми.
Брат ответил. Сказал, что у Саши есть дача в Югокамске, как раз там, где я запланировал ночевку. Мы договорились, что встречаемся с Сашиным братом на пристани, ему на машине до нее полтора часа, мне – столько же.
Саша вскоре отогрелся, сел и стал смотреть по сторонам.
-Откуда ты в реке взялся? - спрашиваю.
-Да мы реку переплывали...
-С кем?
-Еще с двумя ребятами.
-А они где?
-Не знаю...
В Югокамске - дебаркадер. Причаливаю к нему, на меня машут руками:
-Уходи! Уходи скорей! Вон паром подходит!
-А ночью тут можно постоять?
-Паром еще раз туда-сюда сходит и уйдет на тот берег. Это будет в одиннадцать, подходи и ночуй. А сейчас давай, давай!
-Вот этого у меня заберите! - Саша покидает «Аферу».
Я отошел на середину Югокамской бухты, искупался, пошуршал слегка по хозяйству и закинул удочку; правда, поймать рыбу я не мечтаю: если она поймается, то мне, вместо того чтобы спать, причалив к дебаркадеру, придется ее чистить. Ужинаю, выпиваю за первое доброе дело, сделанное нами в этом походе. Как-то незаметно для себя на второй день пути я начал себя и лодку называть словом «Мы». Чуть позже я и разговаривать с ней начал... Какая все-таки длинная цепь случайностей привела к тому, что этот Саша остался жив! Вот не остановись я искупаться, и все, не было бы уже Саши. Или хватило бы мне денег на поход в том году. Или не хватило бы в этом. Или Миша согласился бы погрузить нас на крышку люка... И если бы Ваня мой не родился два года назад, то это место, где тонул Саша, я прошел бы еще в прошлом году. А я ведь мог вообще не помечтать о море или не вдохновиться приключениями Иванова и Рабиновича... Хотя есть люди, которые верят в судьбу. Ну и пусть верят, я-то знаю, насколько все было случайно.
Когда причаливаю к дебаркадеру ночевать, дебаркадерщик рассказывает, что мой Саша, на котором были только трусы, сидел - сидел, пил чай, да вдруг вскочил и убежал куда-то по дороге...
(Продолжение следует)