— Зачем ты её сюда поставила, — уселась Маняха возле вазы с ненастоящими пучками ненастоящих цветов, — Я её отсюда свалю и ты опять будешь орать.
— Поставила, потому что папа новый телевизор купил, и теперь этой вазе нет места на ТВ-тумбе. Только посмей свалить вазу, я тебя газетой покараю.
Кошка фыркнула, что должно было означать «ой, боюсь-боюсь вашу газету» и от вазы, конечно же, не отошла. Наоборот, стала испытывать моё терпение. Если пролистать в быстром темпе фотографии ниже, то вы поймёте, насколько Маняха ни во что не ставит мои угрозы.
— И что ты мне сделаешь? — провокационно поддела она меня, прекрасно зная, что ничего мы с ней не сделаем.
Например, сегодня мы с Эдиком купили новый материал на занавески в спальню. Кипенно-белый псевдо-льняной тюль за стопиццот денег со скидкой в 60%. Всё равно вышло дорого (для нас). Отдали его на пошив штор там же, в магазине. Заберём третьего января.
Эдик давно мечтал о шторах в спальне...
— Как бомжи какие живём! — каждый раз сокрушался он, оглядывая голые окна между лоджией и комнатой, — Надо тюль повесить, чтобы красиво было.
Но я, как тётка практичная, долго держала оборону. Мне хватает штор на окнах лоджии. Зачем ещё тюль в комнате?! У нас две собаки, и одна целая кошка! Кошка издерёт этот тюль в хлам, а собаки пару раз оботрутся об него боками, и всё... тюль можно выбрасывать. А как мы будем открывать дверь стеклопакета на лоджию? Бедный кипенно-белый тюль не выдержит постоянных хождений туда-сюда с тазами мокрого белья и с охапками эдикова рабочего инструмента, который он хранит на лоджии...
Я была против, но Эдик победил.
— У меня в этом месяце были хорошие халтуры, можем себе позволить, — светился он радостью, — Поехали покупать тюль!
Я махнула рукой. Пусть покупает этот тюль, раз ему некомфортно жить с голыми окнами. Но про кошку всё-таки напомнила.
— Маняха нам его измахратит, и не говори, что я тебя не предупреждала.
— Пусть только попробует.
— И попробует, и ничего ты ей не сделаешь.
— На помойку жить пойдёт.
— Да конечно!
Очередная бесполезная покупка. За новый телевизор Эдику тоже попало. На кой ляд нам ТРЕТИЙ телевизор?!
— На кой ляд вам ТРЕТИЙ телевизор, когда вас только двое? — прочитала кошка мои мысли.
Маняха не может простить мне факт переноса вазы с ТВ-тумбы на мой письменный стол. Все вещи должны быть на своих местах, где она, Маняха, привыкла их сканировать каждое утро.
— Откуда я знаю, зачем папа его купил? — наябедничала я на Эдика, — Он меня не спрашивал, просто принёс домой третий телевизор и заставил радоваться.
— Надо было его покарать газетой, ты же умеешь махать этим девайсом, — запоздало посоветовала Маняха безотказный воспитательный метод, — А ты ему подпевала: «ах, какой хороший телевизор, ах какой замечательный, давай четвёртый купим в ванную комнату, и пятый в коридор, и шестой в шкаф, и седьмой на потолок...
— Не выдумывай, я его ругала, но нельзя же ругать вечно.
— Можно. Хочешь, научу?
— Смотри, как бы я тебя саму не стала ругать вечно.
— Это ещё за что?
— А за новые шторы.
— Где? — огляделась Маняха вокруг.
— Скоро будут. Нидайбох сделаешь затяжку своими когтями! Папа тебя на помойку вынесет, будешь там жить.
Маняха, дитя помойного короля и как бы «русской голубой» кошки одно время мечтала жить на помойке, но потом её взгляды переменились. Услышав, что впереди маячит перспектива встретиться с родственниками, она напряглась.
— Ещё чего... Я не согласна харчеваться на помойке, я тут привыкла.
— Вот и веди себя прилично. Вазу не трогай, новую штору тоже не дери. Папу за третий телевизор не осуждай. Поняла?
— Какую новую штору? Чего я не должна драть? — совсем запуталась кошка.
— Новую. Мы её скоро привезём и повесим в спальне. А ты не смей её трогать, иначе папа...
— Вы сначала её повесьте, а я посмотрю, надо ли мне её трогать! — потрясла Маняха головой, стряхивая с неё моё предвиденье.
И то правда... Вот повесим, тогда и посмотрим, приняла ли Маняха серьёзно угрозы папки Эдика.
С вами была Александра и мой канал ДогАнгел. Заходите в гости! Я тут немного приболела, поэтому пять дней не писала. Но уже иду на поправку )))
На фото Маняха размышляет о цене за подранные занавески и, кажется, склоняется к мысли о хорошем поведении.