Книг я набрала гору. Вместе с обязательными, выданными перед обучением, учебниками, они взирали с ненадежно скрипящего от тяжести стола, намекая нам с соседкой о том, что мы тут, собственно, лишние. На книжную полку, выделенную в моё личное пользование академией, влезать они перестали, поэтому пришлось занимать шкаф, оттесняя одежду, и завалить письменный стол. Марфа сидела, удивленно рассматривая мои метания с учебниками, после чего скромно поинтересовалась:
— Ты все это собираешься читать?
— Ага, — гордо кивнула я.
— А почему нельзя было брать книги из библиотеки по очереди? В ней-то места побольше будет.
Я удивленно воззрилась на подругу.
— А вдруг все дельное разберут! — неужели она не понимает, что хорошие книги быстро заканчиваются.
— Не разберут, — уверенно заявила девушка, исподлобья сравнивая мою полку с своей, на которой скромно разместилось несколько учебников.
Я пожала плечами, нет, так нет, но зная, что все, что тебе интересно можно взять у себя в шкафу, а не выискивать среди полок библиотеки, жить становилось спокойнее. В этом вся я. Дома шкафы тоже ломились от книг на любую мало-мальски интересную мне тему.
Руки чесались от желания засесть с толстым томиком, укутавшись в одеяло и, желательно, запасом сладостей и горячего шоколада. Но еще было не время, так как книги не научат меня главному - видеть и пользоваться своей магией. Наблюдая за другими студентами, я пришла к неутешительному выводу, что не умела этого только я.
На самом деле, из лекции по общей магии возникало ощущение, что это все совершенно элементарно и маги видят магические потоки чуть ли не с рождения. Но на занятии, как я ни пыталась почувствовать хоть что-то, заработала лишь головокружение от нехватки воздуха. Нет, меня не душили, просто от напряжения я забыла, что иногда всё же следует дышать.
Поудобнее усевшись на кровати, я распахнула учебник, где магические потоки описывались во всех подробностях. Сколько же мне трудов стоило выцепить томик, убранный подальше как маловостребованный. Потянувшись за фолиантом, стоя на покосившейся лесенке на самых носочках, я чуть было не утонула в посыпавшихся с самых высоких полок пыльных книг. От Кирилла, погрузившегося в собственные мысли и лишь угрюмо наблюдающего за мной из под полуопущенных ресниц, помощи никакой не было, что меня невероятно злило.
Так что там пишут в пособии для магических чайников?
Резко выдохнув и расслабившись, я попыталась освободить сознание от лишних мыслей. Оказывается, не думать ни о чем очень сложно, в голову навязчиво лезет маленькая мыслишка, рассуждающая о цвете общажных штор.
Через час у меня уже истерично подергивался глаз и я то и дело пыталась закинуть бесполезную книгу в распахнутое окно. Марфа хихикала, наблюдая за моими страданиями, пыталась помочь советом, описывала, как это делает она, но все было бесполезно. Магию я не чувствовала. В какой-то момент я даже в мужское общежитие сбегала, помучила там свою парочку, раскулачила на советы и обессилено рухнула на койку Кирюхи.
— Я бездарь, — простонала, утыкаясь носом в подушку. Еще немного и разревусь, соберу чемоданы и уйду обратно, в свое время.
— Не бездарь, — пытались успокоить меня парни, — возможно из-за того, что твое время существует без магии, твои магические потоки истощены.
Я с любопытством оторвала голову от подушки. А что, теория, оправдывающая мою глупость - это хорошая теория.
— Крис, — Кирилл присел на занятую мной кровать, по-хозяйски подняв мои ноги и уложив их к себе не колени, — ты так не переживай, научишься. Магия в тебе есть, это точно. Дай себе время.
Я подумала и кивнула. Хорошо, время так время! Из академии пока не гонят, а значит, шанс хоть чему-то научиться у меня всё-таки остается. До завтра, так как уже устала и вряд ли из меня выйдет толк. А сейчас хочу есть и идти никуда не хочу, вот совсем-совсем. “Кирюш, ты ведь не против, что твоя кровать совсем больше не твоя?” - мысленно спросила я.
Пока я размышляла над тем, отдаст ли мне кровать друг, в дверь тихонько поскреблись, и в комнату заглянула Марфа. Парни немного напряглись, но промолчали, памятуя утреннюю сцену, а девушка, как, ни в чем не бывало, лучезарно улыбнулась. Вот скажите, как можно не любить такое прекрасное, зеленое создание с кукольным личиком и ослепительной улыбкой?
— Марфа, заходи, садись, — неожиданно подскочил Тимоха, указывая девушке на свою кровать. Это я их так сумкой перевоспитала?
— Спасибо, — скромно потупила взгляд подруга. Смотрю и любуюсь, такая стерва на людях, а оказалась скромной, чувственной девочкой. Вот во что превращает женщину отсутствие любви и понимания от окружающих!
— Ой, девчонки, может чаю? У нас пирожки из города есть, — предложил Тим, отчего-то косящийся на Кирилла, который продолжал держать меня за лежащие на его коленях ноги. Вот никак я их понять не могу. То внезапные вопросы про чувства, то странные взгляды в мою сторону, а ты сиди, гадай.
— Неси, — скомандовала я.
И он принес. Весь запас булочек и пирогов, которыми можно было нас четверых питать месяц. От обжорства мы оказались спасены ещё несколькими ребятами, подтянувшимися в комнату. Весь оставшийся вечер мы пили, ели, а вновь прибывшие к нашей компании слушали истории из моего времени и что удивительно, слушали Марфу - так, будто девушка и не кикимора вовсе. Кто-то из парней, Марк, если не ошибаюсь, даже подсел к ней и завязал чуть слышную личную беседу. Я сначала напряглась, ожидая очередной травли подруги, но девушка хихикала, заливалась краской и выглядела очень довольной.
А к вечеру, когда запас пирогов иссяк, чай остыл и разговоры наскучили, Тим и Кира вспомнили мой вокальный триумф в местной таверне. Я заливалась краской, а дружный хор голосов уговаривал исполнить "хоть одну песенку".
И я сдалась. На секунду задумалась что исполнить, прикрыла глаза, собираясь с духом, и запела. Песня лилась, заполняя собой комнату, разрывая образовавшуюся тишину и дальше, сквозь стены, по общежитию.
Я обещаю вернуться — никогда, в никогда.
Когда короткая осень горит небесным бледным огнем,
Когда от холода жмутся друг к другу в ночи поезда,
И коль случится проснуться, мы никогда не уснем.
Так дай мне воздух — и я стану тебе крылом.
Я дам тебе бурю и, может быть, даже грозу.
Твое время течет за мной, как расплавленное стекло,
Мои сны о тебе далеко остались внизу.
Внизу проснутся метели, чей воздух легок и дик,
И зазвенят свиристели, как ледяная вода,
За тем, что мы не допели, мой милый, что не узнаешь из книг,
Я обещаю вернуться в наше личное никогда.
(Никогда, гр. Мельница)
Когда песня закончилась, ещё долго в комнате стояла тишина. Казалось, затих даже лес за окном, оставляя место для песни.
Я подняла глаза, окинув комнату взглядом, Марфа сидела, рассматривая меня с задумчивым интересом, Марк и ещё два мальчика - Димитрий и Пётр - с восторгом раскрыли рот, а девочка Бажена глядела вникуда с какой-то печалью в глазах. Когда я посмотрела на Тима, то захлебнулась в боли и разочаровании, бурными потоками изливающихся из взгляда парня, неотрывно смотрящего на меня.
Меня! И тут я поняла, что сижу, чуть откинувшись, облокотившись на Кирилла и положив голову ему на плечо, а он, обняв меня, поглаживает мою ладонь, задумчиво дыша в макушку. От неожиданности я дернулась и вырвалась из рук парня. Комната ожила, все начали о чем-то переговариваться, а я ещё несколько минут сидела в непонимании.
— Я, пойду, завтра вставать... — пробормотала, отчаявшись разобраться, и засобиралась, — Марф, ты идёшь?
— Ещё посижу, — потупилась девушка.
— Хорошо, — кивнула я, радуясь, что подругу приняли в компанию.
— Я провожу, — вскочил со своего места Тим, и, не дожидаясь ответа, подхватил меня под руку и вытащил из комнаты.
Мы шли молча, до самого выхода из мужского общежития. Тим сопел, тащил меня вперёд, и, наверное, впервые со дня нашего знакомства, выглядел каким-то озлобленным.
— Так ты с ним? — спросил парень, стоило нам оказаться на улице.
— С кем? — не поняла я.
— С Кириллом, — недовольно пояснил парень, закатывая глаза, — Ты выбрала его?
— А почему я должна кого-то выбирать? Мы друзья, — возмущённо начала я, понимая, о чём говорит Тим, но не желая принимать. Я ни с кем, они ведь не предлагали встречаться, а дружить, вроде, никто не запрещает.
— Неужели, — зло откликнулся парень. Да что это с ним, не понимаю, с чего такие перемены в настроении? — И обнимаешься с ним ты тоже по-дружески.
— Даже если и так, кто мне запрещает? Вы ведь как два идиота - загадочно ходите вокруг, ничего не говорите!
Глаза парня округлились, на лице проскользнуло удивление:
— Какой я дурак, — чуть слышно прошептал он, хитрая улыбка скользнула по лицу и в следующую секунду сильные руки подтянули меня ближе. Так, что наши лица отделял всего сантиметр, а дыхание обжигало кожу. Я хотела возмутиться, оттолкнуть, закричать, но не успела. Парень быстро, с напором, поцеловал меня, не давая опомниться, — так ты станешь моей девушкой?
Тихий шепот, в самое ухо, пока дыхание не выровнялось и туман в голове не рассеялся. Я хотела сказать "да", но промолчала, нельзя поддаваться на эти эмоции, они часто подводят и причиняют боль.
— Тим, ты хороший, но я не...
— Значит, он, — задумчиво сказал парень, выпуская меня из объятий и молча развернувшись, двинулся в обратном к общежитию направлении.
А я ещё несколько минут стояла, смотря вслед удаляющейся спине друга.
