Глава 67
Сдавая выпускные, а потом сразу вступительные экзамены, Катя поняла Андрея. Поняла, почему он так волновался, что допсиховался до обморока и не попал в технологический. Объективно она была подготовлена как никто другой. Но это не мешало ей переживать, плохо спать и страдать от частых смен настроения. Всего несколько минут отделяло железную уверенность в собственных силах от ощущения, что случится какая-нибудь мелкая глупость и помешает ей продемонстрировать свой уровень. Этими скачками от радости до слёз она изрядно измучила маму, считавшую до этого, что Катя куда спокойнее, и не понимающую, к чему так дёргаться, если всё знаешь и можешь решать задачи, на которых и учителя буксуют. Прекрасно, что Андрей не видел, в какую она вдруг превратилась истеричку. Они созванивались, и по телефону она выражала свои сомнения и страхи, впрочем, довольно сдержанно. Хотелось лишний раз услышать – ты справишься, ты же самая умная Катька в природе, но при этом не надоесть ему своими соплями и паранойей. На выпускной вечер она бы с удовольствием позвала Андрея, но тот с отцом и какими-то партнёрами «Зималетто» уехал за город. О поездке этой было известно заранее, и услышав её точные сроки, Катя даже заикаться про выпускной не стала. Ясно же – «Зималетто» важнее, чем танцы с ней. Тем более что за пару дней до выпускного она простудилась, нервно налопавшись после финального экзамена мороженого и запив ледяной газировкой. К этой вечеринке она отнеслась почти без трепета. Одноклассницы чуть ли не с зимних каникул обсуждали причёски, платья, туфли. Катя же оставалась в стороне. Какая разница, в чём стоять на сцене, получая аттестат, и танцевать потом с не интересующими тебя мальчиками… Примерив платье с осеннего показа, обнаружила, что оно ей вполне подходит, и расслабилась. Не это главное. Выпускной запомнился тем, что болело горло, хотелось спать и не было Андрея. На вручение ему диплома Катя тоже не попала – в этот день ей необходимо было приехать в МГУ. Потом Андрей укатил в командировку, а Катя сдала вступительные экзамены, но никак не могла успокоиться. После того как увидела списки зачисленных, несколько раз просыпалась по ночам в ужасе, что опаздывает на экзамен, или видела во сне задачи, которые нереально решить. Удивительно, что Зорькин такой ерундой вовсе не мучился, – ни сна, ни аппетита не потерял и даже умудрялся строить глазки абитуриенткам. Узнав, что Катя поступила, папа очень обрадовался, подарил ей фотоаппарат «Кодак», несколько коробочек с плёнкой и отправил их с мамой на море.
Только там ей и удалось прийти в себя. А ещё – разобраться в том, что происходит между ней и Андреем. В этом ей отлично помогли дочки папиного сослуживца. Одной было двадцать два года, второй – девятнадцать, и несмотря на разницу в возрасте, они прекрасно подружились – ходили вместе купаться, бродили по местному базарчику. Девушки показывали Кате достопримечательности, которые стоит сфотографировать, и фотографировали её на их фоне, а вечерами, когда на улице стремительно темнело, они расстилали плед в углу небольшого сада и располагались на нём с арбузом и персиками – болтать. Новым знакомым Катя и выложила свою историю – как умудрилась ещё в девять лет полюбить мальчика-подростка и как теперь этот выросший персонаж проявляет к ней странное, необъяснимое с её точки зрения, внимание. И она бы с удовольствием поверила, что он тоже её любит, но боится промахнуться в расчётах и выводах… И чего только Катя не выслушала в ответ. Если всё это сформулировать кратко, то она – дурочка с переулочка. Ну ладно парень, ему может мешать её возраст, он может бояться, что она его не так поймёт или что возникнут проблемы с её родителями, а ей-то чего ждать и опасаться? Зачем сдерживаться? Надо дать ему понять, как ты его любишь и хочешь быть с ним. Мужчинам иногда нужен толчок, а порой и мощный пинок, чтобы они начали двигаться в заданном направлении. Внушая ей это, новые подружки принялись вспоминать свои шестнадцать, своих мальчиков, а Катя подумала – да и правда, ей-то чего бояться и зачем прикидываться, что ничего не происходит? Может, стоит всё поставить на карту? Этот год такой удачный – вот у неё и золотая медаль, и она уже студентка МГУ. Стоит ли останавливаться, когда всё так замечательно складывается? Наверное, море, солнце и арбузы повышают в человеке уверенность в себе. Во всяком случае, оказавшись дома и оглядев себя в зеркало, Катя нашла свой внешний вид достойным того, чтобы лицо противоположного пола было сражено наповал. Она слегка похудела, отлично загорела и в коротком белом сарафанчике нравилась себе так, как не нравилась ни одна модель, на которые раньше она не прочь была походить. Конечно, ей не сиделось на месте, и она решила отправиться в «Зималетто», ведь Андрей торчит там дотемна и застать его – проще простого. Что он вернулся из питерской командировки, Кате доложил папа. Положив в сумочку лучшие фотографии, отпечатанные на юге перед вылетом, Катя застегнула босоножки и под мамино ворчание, мол, так и знала – стоит попасть в Москву, и дитя рванёт к ненаглядному Андрюше, только пыль столбом, – покинула квартиру. У моря в обсуждении Андрея и их отношений мама не участвовала, но всё наверняка понимала. Если весной Катя, находясь в водовороте этих необъяснимых событий, о маме и не думала, то теперь, мысленно поставив себя на её место, поняла – она уж точно всё видела и знала. Но не спросишь же её – мам, как тебе кажется, Андрей меня любит или это мы с ним дружим?
По мере приближения к зданию «Зималетто» Катя обретала всё больше решимости. Старшие подруги правы. Пока она будет сидеть в уголке и старательно прятать свои чувства, у Андрея может появиться более пылкая барышня. Или он подумает, что её любовь не столь сильна, раз она её никак не демонстрирует. В конце концов, если ему так мешает разница в возрасте, она как минимум уже не школьница. Студентка – совсем другой разговор.
Андрея она увидела в коридоре около отдела кадров. Они с Ромой вышли от Маргариты Рудольфовны. У Андрея в руках была чёрная папка, а у Ромы – целый портфель, наверняка с документами. Внутри у Кати щёлкнуло, будто кто-то нажал кнопку «пуск». Она дико соскучилась, она безумно рада его видеть, она любит его и скрывать это больше не намерена…
– Нам нужно поговорить.
Катя разжала руки. Возможно, не стоило прыгать на него с разбега? Андрей смотрел на неё серьёзно.
– Пойдём.
Андрей привёл её в отдел продаж, где сейчас не было ни одного человека, поинтересовался, что она будет – чай или кофе, нажал на кнопку электрического чайника. Всё делал очень неторопливо и, как показалось Кате, неестественно спокойно. И что же он хочет ей сообщить?
– Фотки, – сказала она, – я привезла. Смотри.
К конверту со снимками он отнёсся внимательно. Вытащил их, пересмотрел, а потом наконец глянул и на саму Катю.
– Я уезжаю обратно в Питер. Надолго.
– Хочешь – возьми какое-нибудь фото себе, – ещё не осознав, что она сейчас услышала, сказала Катя.
– Одно?
– А сколько ты хочешь?
– Я хочу все, – неожиданно сказал он. – И очень теперь не хочу уезжать, но это необходимо. Мы уже собрались… Ты случайно меня застала.
– Понятно…
Настроение начало портиться. Кажется, она напрасно считала, что удача с экзаменами даёт гарантию удачи и в других вопросах.
Но тут же случилось такое, от чего оставалось только потерять дар речи и застыть соляным изваянием. Симпатичным столбиком в белом сарафане.
– Кать, я очень не хочу уезжать, – сказал Андрей, садясь напротив неё. – Потому что я люблю тебя и расставаться снова тяжело, мы и так давно не виделись. И признание выходит каким-то глупым, да? Но если я сейчас уеду, получится сказать это только по телефону, что ещё глупее. И даже ни в какое кафе мы уже не успеваем.
Смотрел на неё и нёс какую-то чушь, что может вот только налить ей кофе, достать из шкафа конфеты и имитировать человеческое признание. Будто было не всё равно, где и как это происходит. И, наверное, чтобы она не усомнилась и не подумала, что у него минутный заскок, вызванный её появлением, рассказал, что вообще-то с ним это аж с весны. И значит – она не ошибалась, просто не могла поверить, что это возможно.
– Но я собирался сказать это тебе не так… не здесь и не сейчас, – повторил Андрей.
– Такой крупный и такой дурной, – вырвалось у Кати, – какая разница где?!
– Я уезжаю.
– Пусть. Я буду писать тебе письма. Хочешь? Каждый день по пять листов!
Подскочив, Катя обняла сидящего Андрея, не давая ему подняться.
– Ты не пугайся, я в ответ пять листов не требую, можешь вовсе не отвечать, всё равно буду писать.
– Может, я захочу…
– Отвечать на пяти листах?
– Да.
– Ну если захочешь…
Они были так близко друг к другу и говорили о такой ерунде, как объём предстоящих писем… Кажется, Андрей это тоже понял и собрался изменить тему разговора.
– Кать…
Мурашки пробежали у Кати по позвоночнику…
Продолжиться всё это могло только поцелуем. Если, конечно, Андрей не решил, что раз между возникновением чувств и признанием прошло несколько месяцев, то пусть между признанием и первым поцелуем пройдёт ещё с полгода…
