Каждый год в декабре он превращается в волшебника. Надевает красный кафтан с узорами и на время забывает, как его зовут. Весь месяц он — Дед Мороз. Тот, кого так ждут и в кого так верят дети. Да что скрывать, в чудо иной раз готовы поверить и взрослые и хоть ненадолго очутиться в сказке. Антон Востриков, обаятельный артист и автор интерактивов Центра романовской игрушки, «дедморозит» уже восемь лет, да так профессионально, что своим его признали маститые коллеги из Москвы и Великого Устюга. Антон говорит, что когда ему было лет шесть, Дед Мороз подарил ему… отца.
— Прихожу из детского сада, а дверь мне открывает ОН, — вспоминает наш герой. — Волшебник в ярком наряде и почему-то с папиными глазами. Я опешил. В то время отец служил в Афганистане. Я давно его не видел, и как раз накануне Нового года он вернулся. Это, пожалуй, самое яркое воспоминание из детства. Незабываемое. На службе отец тоже играл роль Деда Мороза. Так что я, можно сказать, потомственный.
Университет для Дедов Морозов
К роли Деда Мороза Антон поначалу присматривался, осознавал ответственность. В первой новогодней программе в Центре романовской игрушки играл Снеговика. Но поскольку все остальные артисты были приглашённые со стороны аниматоры и студенты, весь сценарий приходилось контролировать ему. А на следующий год, хоть и с опаской, примерил наряд Деда Мороза. И вжился в образ доброго волшебника.
Профессия эта намного сложнее, чем мы привыкли думать. Надел тулуп, нацепил бороду — и ты уже Дед Мороз. Это так не работает, называется профанацией.
— Чтобы быть настоящим, нужно самому верить в чудо, — рассуждает Антон. — И полностью перевоплощаться. Как только я надеваю костюм — меня уже нет. Кроме того, я ещё и профессиональное обучение прохожу в Национальном университете Дедов Морозов. Да-да, есть и такой в Москве. Там я повстречался с лучшими из моих коллег и понял, что не хуже. Меня приняли за своего. Так и сказали: ты — наш. Это самое большое признание для меня. Значит, всё делаю правильно.
В университете можно каждый год повышать квалификацию и узнавать много полезного. Новые программы, как вести себя с самыми маленькими, чтобы не пугались, как подготовить ребёнка к первой встрече. Обсуждаются и другие тонкости: какая борода лучше — натуральная или искусственная?
— Вы, к примеру, знаете, что натуральная делается из хвоста белого яка и стоит от 40 до 70 тысяч рублей? — улыбается Антон. — Она дорогая в эксплуатации и немного отливает жёлтым цветом. Подходит не всем. А сколько резинок должно быть на бороде, чтобы она держалась? У московского Деда Мороза, в резиденции которого мы побывали, их около 70! Интересно с ним пообщаться. В этом году отметил 70-летний юбилей, а в профессии уже 30 лет. Хотелось бы и мне со временем стать таким же заслуженным.
Не по сценарию
Антон шутит, что работа Деда Мороза - прекрасный способ скинуть до пяти лишних килограммов. Когда снимаешь шубу, одежду под ней можно выжимать. Он не из тех Дедов Морозов, что разговаривают заученными фразами. За восемь лет стал профессионалом, и «костыли» уже не нужны. Помогают импровизация и шутки.
— С детьми невозможно всё время следовать сценарию, — говорит Антон. — Можно впасть в ступор. Заходишь, а ребёнок тянет руку ещё с порога. У него тысяча вопросов, на которые надо ответить, и не просто, а весело, чтобы всем остальным понравилось, желательно, не выходя из образа. Так что без юмора и экспромта в нашем деле не обойтись. Бывают и курьёзы. В одной из программ у нас Кощей хотел жениться на Снегурочке. Мы сидели за ширмой и вдруг слышим возглас одной из мам: «Да зачем тебе она? Возьми лучше меня». Мы покатились со смеху. И ради такого тоже стоит работать.
Сказке не конец
Антону проще с группами, где есть дети и взрослые. Ведь над одной и той же шуткой они смеются по-разному. Те, кто постарше, находят скрытый подтекст.
— Дети по-настоящему верят в сказку, и тут уж нельзя подкачать, — говорит он. — Сложнее всего с подростками. Самый трудный возраст. Могут дёргать за бороду, говорить гадости. Выручают выдержка, хорошо подвешенный язык и фантазия. Подросткам хочется развенчать миф, а моя задача сделать так, чтобы у них это не получилось. Придумываю для них фокусы, специальные волшебные приёмы. И иногда слышу: «Да как?! Может, он, действительно, настоящий?!». Людям нужна сказка. Даже в самые непростые времена Дед Мороз должен быть на боевом посту.
Перед одним малышом ему бывает страшнее, чем перед несколькими десятками. Больше ответственности. Нужно подарить сказку очень осторожно. Не говорить громко, не делать резких движений. Тонкая психологическая работа, которой тоже следует профессионально учиться.
— Друзья или родственники просят поздравить детей, — рассказывает Антон. — Племянница меня обычно боится, потому что я с бородой. А когда я пришёл к ней в роли Деда Мороза, спокойно водила со мной хоровод. Потом была у меня на программе. Удивительно, но без образа она меня опасается.
— Главное, чтобы в тебя поверили, — добавляет Антон. — В детском саду у нас были Деды Морозы на каблуках, в школе — явные десятиклассники. Невольный вопрос: а где же настоящий? Поэтому не советую привлекать самодеятельность, лучше закажите профессионала, чтобы не было, как у меня в детстве. И без костюма перед детьми я тоже не появляюсь. Малыши прекрасно распознают ненатуральность. Так заканчивается сказка.
К концу всех программ дома Антон превращается в грустного папу. Но ненадолго. Тринадцатилетняя дочка Пелагея, которую он воспитывает один, не даёт скучать. Прошло уже почти три года, как коронавирус отнял у них маму.
— Дочь для меня — самый главный человек в жизни, — делится Антон. — Всё, что я делаю, ради неё. Живём дружно. Даже играем в компьютерную игру вместе. Она всегда знала, что Дед Мороз — её отец. Видела все мои программы. Надеюсь, гордится.
От Петрушки до Кудеяра
В актёрскую профессию Антон пришёл не сразу. В школе не участвовал в самодеятельности, только в квизах и викторинах, потому что всегда много читал. Его первое выступление случилось в армии. Попал в госпиталь, где сдружился с соседями по палате. Вместе устроили концерт для раненых (шла вторая Чеченская). Антон был ведущим. Потом уже его приглашали на худграф ЛГПУ, где участвовал в Студенческой весне. Но всё это на любительском уровне. Работал барменом, служил в полиции, но вскоре понял, что это не его. И поступил на заочное отделение областного колледжа искусств. Так стал постановщиком театрализованных представлений.
— Когда только пришёл в Центр романовской игрушки, меня попросили устроить сельский праздник к 23 февраля, — рассказывает Антон. — Очень волновался, и директор ДК дала мне успокоительное. В итоге я стал непробиваемым и каким-то заторможенным. Это был первый и последний раз, когда я так делал.
Помимо роли Деда Мороза Антон известен и как профессиональный актёр театра Петрушки. Состоит в Гильдии петрушечников, которых едва ли наберётся больше 20 по всей стране. Сам пишет сценарии и один озвучивает всех героев спектаклей. Это невероятно сложно и считается высшим пилотажем. Для каждого персонажа у него свой, особенный голос.
— Некоторые недоумевают: Петрушка всё время всех бьёт, какой пример детям? — говорит Антон. — Как-то воспитательница в детском саду, где я выступал, очень возмущалась. С тех пор перед представлениями я стал объяснять, что это палочный театр, такой средневековый юмор. Что-то подобное есть и в мультфильмах, например «Ну, погоди». Но всем ведь смешно, весело. Я говорю, что Петрушка не понимает, что такое хорошо и что такое плохо. И ставлю перед детьми вопрос: как нам его научить уму-разуму?
Многим зрителям и участникам романовских интерактивов полюбилась и роль атамана Кудеяра. Сложный персонаж.
— Злодея очень трудно играть, не пользуешься всеобщей любовью, как Дед Мороз, — замечает Антон. — Но наш атаман исправился, стал достаточно лояльным. Летом мы приглашаем ребят сражаться за его клад.
Антон вживается в образ каждого героя, оставляя часть своей души. И как бы ни уставал после представлений, работа не становится для него рутинным делом. Высыхает пот, приходят в порядок мысли, и артист снова готов встречать детей и взрослых в Романовском тереме.
