— Вот и двадцать третье декабря, Серёжа, — сказал дядя Вася, выглянув в окно.
— И чего там? — спросил Сергей.
— Пойдём, поглядим, — предложил дядя.
На улице было тихо, сумрачно, дерзновенно.
— А вот скажи, дядя Вася, вдруг под снегом лежит леопард?
— Вдруг, — согласился дядя.
— И косит лиловым, понимаешь, глазом.
— Это конь косит, у Боярского.
— То — конь, а то — леопард. Чувствуешь разницу?
— Я много чего чувствую, — ответил дядя.
Теперь они крепко и надолго замолчали.
Леопард под снегом вздохнул и прикрыл глаз. Один, лиловый. А вторым, оранжевым он всё смотрел из—под снега на заснеженные тополя и подвешенное между ними небо.
«Эх, тусклая моя жизнь, как это небо», — думал леопард и отчаянно себя жалел.
И тут услышал голос Серёжи. Он тихонько пел:
— Вот мы с леопардом идём,
По двору идём мы вдвоём.
— Втроём, — поправил дядя.
— Мы идём втроём, всё втроём идём,
Мы идём втроём, идём и идём.
«Господи, как хорошо-то, — думал леопард. — Воспрянь, душа моя, пройди по снегу обетованному».
Записки о дяде и племяннике