В начале 1885 года Юннаньская армия Империи Цин (около 12000 бойцов; из них непосредственно в осаде участвовали 4 тысячи) совместно с отрядами "Черных флагов" Лю Юнфу (еще не менее 3000 человек) осаждала французскую цитадель в Туенкуанге на берегу вьетнамской реки Ло, обороняемую гарнизоном численностью 619 человек. Эта крошечная крепость контролировала движение в среднем течении реки, а реки во Вьетнаме XIX века были главными транспортными артериями. Расположение крепости позволяло также держать под контролем Мандаринскую дорогу, по которой шло снабжение китайских частей. В общем, если бы командованию Юннаньской армии удалось вырвать эту занозу, оно серьезно облегчило бы себе ведение операций в глубине вьетнамской территории.
В начале февраля 1885 года осадившим Туенкуанг китайцам удалось заставить противника очистить внешний форт. Это серьезно осложнило оборону: отныне юннаньские солдаты могли вести осадные работы, не опасаясь за свой тыл. С тех пор атаки на французские позиции производились почти ежедневно, и защитники подвергались почти непрерывному артиллерийскому, мортирному и ружейному обстрелу.
В ответ комендант крепости майор Домине разместил 25 лучших стрелков Легиона на стенах и на площадках пагод, приказав стрелять по китайским солдатам и кули, занятым на осадных работах. Ежедневно их жертвами становились девять-десять человек. По совету инженер-сержанта Бобийо в южной оконечности, в лагере вьетнамской вспомогательной пехоты, была сооружена башня, опирающаяся на речные валуны. Этот пункт, известный как "маленький Гибралтар", стал наблюдательной и снайперской позицией. Ее облюбовал командир тонкинцев капитан Диа, частенько лично выцеливавший отсюда зазевавшихся китайцев; здесь он и получил свою пулю в лоб.
Домине время от времени пускал в ход собственную артиллерию, и канонерская лодка "Митральез" беспокоила китайские позиции на Чистой реке огнем из пушек Гочкиса. В ответ китайцы разместили своих снайперов на позициях на холмах вокруг французского поста. Им не так часто удавалось убить кого-нибудь или ранить, но постоянная угроза снайперского огня сильно ограничивала движение внутри крепости.
В считанные дни китайские траншеи подошли к самым стенам цитадели. Китайцы даже выставили у стен свои флаги, но французы сразу же их ликвидировали.
Одновременно цинские саперы начали прокладывать минные ходы, чтобы подорвать стены цитадели. 8 февраля китайцы взорвали мину в северной оконечности, но стена устояла.
Следующая атака была направлена против западной оконечности. Шум работ не остался незамеченным в крепости, и французские саперы немедленно организовали проходку контрминных ходов. Идея состояла в том, чтобы отвести образующиеся в момент взрыва пороховые газы, тем самым уменьшив их разрушительное воздействие. 11 февраля кирка легионера Наури проломила тонкую перемычку, и французы в буквальном смысле слова свалились китайцам на голову. Последовала короткая драка с перестрелкой в темноте, после чего обе стороны очистили туннель.
По предложению сержанта Бобийо французы попытались затопить шахту, но это удалось лишь частично. В 5:45 утра 12 февраля крепость содрогнулась от взрыва стокилограммовой мины, заложенной юннаньцами. В стене образовался относительно небольшой пролом. Тысячи «черных флагов» высыпали из траншей и устремились к нему, но смертоносный винтовочный огонь заставил атакующих отступить. Был отбит и одновременный штурм лагеря тиральеров.
Новую мину, подведенную под западную оконечность, китайцы взорвали 13 февраля. На сей раз образовалась огромная брешь шириной 15 метров, а тело одного из легионеров, погибших при взрыве, было заброшено на бруствер китайских траншей. Снова тысячи китайцев бросились к пролому, и одному даже удалось водрузить свой флаг на стене. Легионеры и тиральеры открыли шквальный ружейный огонь. "Пожарная команда" капитана Мулине контратаковала, последовала ожесточенная рукопашная схватка за контроль над брешью, и в конце концов «Чёрные флаги» отступили. Чтобы не допустить надругательства над трупом легионера, оказавшимся на китайских позициях, отряд добровольцев во главе с капралом Бейлином совершил вылазку, и им удалось забрать тело товарища.
Хотя гарнизону удавалось отбивать все новые атаки, цитадель постепенно разрушалась. Чтобы поддерживать боеспособность укреплений, Домине поручил сержанту Бобийо сформировать из сорока легионеров постоянные сменяющиеся рабочие группы. Отбив очередную атаку, гарнизон немедленно приступал к строительству бамбукового частокола, которым латали бреши в стенах.
Периодически французы совершали беспокоящие вылазки: так, в ночь на 14 февраля в удачный поиск отправились лейтенант Гулле, старший сержант де Берг и 30 тонкинских стрелков. А вот рейд отряда Бейлина – уже сержанта - в ночь на 18 февраля оказался безрезультатным: китайские часовые были начеку, и французы вернулись в цитадель, по счастью, без потерь.
В ночь на 15 февраля китайцы снова атаковали ослабленный западный угол форта. Сержант Бейлин собрал 25 добровольцев и отогнал китайцев яростной штыковой атакой, в которой погибли четыре легионера.
17 февраля китайцы установили на прямую наводку "большую батарею" - две мортиры, три гаубицы и две пушки, – и начали ожесточенный обстрел цитадели. Уже к вечеру большинство зданий на территории цитадели стали стало непригодными для жилья, и французам пришлось окончательно перебраться в окопы. Из-за обстрелов практически невозможно было спать. В тот день защитники докурили последние остававшиеся сигареты, что сильно ухудшило моральный климат в крепости.
Днем большинство французских солдат, не дежуривших на периметре, были заняты рытьем дополнительных внутренних укреплений. В юго-восточном углу крепости по приказу Домине построили редут, куда можно было бы отойти, если противник ворвется за стены.
18 февраля стало одним из самых тяжелых дней. В этот день был смертельно ранен сержант Бобийо, ставший душой обороны крепости. Майор Домине также отметил в тот день потерю трех больших бочек вина, разбитых осколками.
22 февраля китайцы взорвали две мины; когда легионеры бросились заделывать образовавшиеся бреши, взорвалась третья мина, убившая сразу 16 человек, в том числе капитана Жана-Батиста Мулине, и ранившая еще 20, включая 2-го лейтенанта Винсента. Последовавший генеральный штурм был с огромным трудом отбит, причем контратаку возглавил сам комендант Домине.
24 февраля под покровом ночи большой группе китайцев удалось прорваться через брешь; бросившийся с горсткой людей в контратаку старший сержант Гурбо был тяжело ранен; заменивший его сержант Тевене погиб. Группа китайцев сумела закрепиться и отбила две контратаки. Ситуацию спас подоспевший капитан Кеттелин. По его команде защитники цитадели ударили в штыки, и вытеснили юннаньцев за периметр.
25 февраля – новый подрыв мины и новый штурм, также отбитый. Услышав крики, гонг и трубы, предшествовавшие атаке китайцев, капитан Кеттелин отвел своих людей от стены. Последующий взрыв мины разбил стену, но не привел к жертвам. То же самое повторилось 26 и 27 числа.
К этому моменту потери возросли до критического уровня (50 убитых и 224 раненых – 44 процента личного состава). Люди были измотаны. Китайские мины и артиллерия методично превращали стены цитадели в руины. Полностью закончились снаряды к пушкам, на весь гарнизон оставалось 180 исправных винтовок, а патронов могло хватить еще на один-два штурма.
В последний день февраля - новые взрывы мин и массированные атаки китайцев на зияющие бреши во французских позициях. Измученному гарнизону и в этот раз каким-то чудом удалось отразить атаки. Тем не менее, стало совершенно очевидно, что если Туенкуанг не будет немедленно освобожден, падение крепости неизбежно…
Casus Belli в Telegram: https://t.me/CasusBelliZen.
Делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам понравилась.
Не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
Ссылка для желающих помочь проекту:
https://www.tinkoff.ru/cf/5rFGSRNywy6