Приветствую вас через оконный проём, граждане и гражданки!
Приходит, значит, ко мне одна. Иностранка, между прочим, француженка - это я сразу смикитил, когда у меня в приёмной вдруг розовой водой завоняло, чего отродясь не случалось. И не просто так приходит, а по делу. Ну я ей, конечно, сперва на дверь указал - что это вы, гражданка, к начальству без доклада ломитесь, да ещё и в обеденное время? Запишитесь на будущий четверг, строго ей так говорю, басом.
А она ж по-русски ни бельмеса, мычит себе чего-то, курлы-курлы-аля-круа, башня Эйфелева. И всё на жалость давит, руки заламывает. Гляжу я, ничего себе дамочка, из полублагородных. Небось, белая эмиграция? - подмигиваю я ей шутейно. И тут её, знаете ли, прорвало. Как пошла она рыдать французскими слезами, как начала сызнова лопотать что-то, а сама сокращает и сокращает расстояние между нами.
Ну, думаю, беда. Психическая попалась или, не дай бог, провокаторша какая-нито! Сейчас вилкой ткнёт или нашпионит. Или ещё какое паскудство затеет, знаю я таких. Тут к моей вящей радости забегает ко мне в кабинет финдиректор наш, Петька Какашкинд, бумажонку ему на 33 миллиона подписать в обед приспичило, растратчику. А надо сказать, что Петька этот был ох, непрост! Две партийные чистки пережил, и даже глаз у него не дёргается, потому как после одного случая он у него таперича стеклянный, а при царизме, говорят, Петька гувернантом прохлаждался у господ Трубокурицыных. Нахватался разных там французских словечек да обходительных манер. Он и чистки-то прошёл, напирая на своё гувернантство - дескать, сфера самая истинно пролетарская, просвещение дитятям нёс, за что регулярно бывал угнетён, икры недоедал и всячески претерпевал от старого режима. Изворотлив, что твой угорь - настоящий финдиректор!
Петька, говорю я ему, бросай свою бумажонку мне на стол - опосля зайдешь, а сейчас разъясни-ка мне эту девицу, почему она в обеденное время плакать у меня тут изволит на французских языках? Ну, Петька, знамо дело, дамочку тут же под локоток, лямур-шарман-пирамидоль ей что-то там на ушко, она трясёт гривой и страстно картавит в ответ, одним словом, договорились.
Докладываю, говорит Какашкинд, никакая она не психическая и не шпиёнка, а прибыла по заданию Сен-Клодского обкома партии, по обмену, стало быть, но революционно настроенные массы на вокзале не распознали в ней классовую идентичность, восприняв картавый выговор и прононс как буржуазные пережитки и маленько потрепали её за мягкие места, лишив, как водится, всяких империалистических атавизмов. В связи с чем она и обращается в экстренном порядке к товарищам по партии с просьбой оказать посильную финансовую помощь в возврате франко-пролетарского внешнего вида, иных утраченных деталей организма и скорейшей отправке на историческую родину во имя Маркса, Энгельса и всех прочих угодников. А не то она обеспечит международный скандал во всех подробностях. Да вы сами, говорит Петька, взгляните, как её наши матросики обработали. А фамилия у ей Лакруа! - и гадливо так хихикает.
Пригляделся я к этой Лакруа - батюшки мои, и верно, потрудились революционные массы на славу. Напрочь физию ей ободрали, а в пеньюарчик дробью, поди, стрельнули - весь в мелкую дырочку, что твоё решето. Ну и, как водится, умыкнули, черти, обкомовский мандат на долгую память и во внутреннем девичьем мире знатно поковырялись, так что теперь в ём одни капиталистические убеждения, трещины да развалины.
Ну дела, думаю я, да тут одного только материалу рублей на сто царскими золотыми десятками выходит, а её ещё ж и кормить небось надо угрями в белом соусе да психических лекарств от девичьих слёз пару пузырьков потребуется. А где я вам ассигнования на всё возьму, красный уголок обнесу?
И тут снова Петька выступает с предложением: давай, говорит, мы её временно зачислим в штат на должность, дальше через кассу взаимопомощи ассигнациями разживёмся на её имя, ну а к авансу, глядишь, сокращение штатов ей проведём и всего делов. Головастый он у нас!
Веди, говорю, в подотдел и оформляй эту Лакруа к чёртовой матери с глаз моих, да скорми ей пригоршню психиатрических таблеток, а то от её французских слёз у меня уже очки запотели и обои отклеиваются. Сдачу принесёшь.
Не извольте беспокоиться, говорит Петька Какашкинд, достаточно одной таблетки! - и хитро так подмигивает. И я ему подмигнул. И Лакруа стоит, подмигивает, хотя не понимает что к чему, да и я, признаться, сначала не понял, о чём мне Петька сигнализирует.
А дело, граждане, вот в чём. Лакруа эта - ушлый Петька сразу допёр - была девица с изюминкой. Да что там, с целой виноградиной. И одной таблеткой, конечно, этот виноградник не оросить, так как весь её изломанный внутренний французский мир состоял сплошь из сепиолита. Пенки, стало быть, по-нашему - минерал такой, добываемый пролетарским элементом в далёких Африках. Так что Петька для успокоения одну таблетку сунул даме под язык, а горсть других мелко перетёр в порошок, смешал с чем-то и щедро плеснул раствором жидкой пенки прям на девичьи страдания! Ну, даму тут же и отпустило от слёз, стала она о новом гардеробе заботиться. Доне-муа, говорит, ля мейёр роб дё вотр магазэн и шампанского подайте, сильвупле немедленно! Хорошо, видать, раствор подействовал.
Петька и с одёжей выход нашёл. Красный жидкий бриар, говорит, последний писк моды. Сейчас мы ваши лохмотья творческой идеей окропим, добавим немного лозунгов, красную косынку и зуб золотой установить рекомендую. Пролетарский шик.
Ах, мон дьё, запричитала Лакруа, мэ к'aн э-тиль дё мон мандат? Не в падайте в панику, товарищ, говорит Какашкинд, выправим мы вам новый мандат. Точнее, не выправим, а изогнём из прямого. Ну а для полного вашего удовлетворения и во избежание нагнетаний международных обстановок со стороны Сен-Клодского обкома на счёт вас и наших бравых морячков, примите от меня лично в подарок норковый полушубок приятной расцветки и повышенной пушистости. И незаметно, аккуратно так отрывает от подола шубейки бирочку с надписью "Артель Драная кошка".
Знатно распушил хвост финдиректор наш. На казённые-то средства. Но конфликт урегулировал, пройдоха, французского товарища по обмену уважил, на пароход усадил и красным платочком вслед помахал. Мы тогда траты эти как представительские расходы на встречу иностранной делегации ещё разок через общую кассу провели - ну а что, чеки-то все при нас. А из ОБХСС только на следующей неделе приехали. Но мы с Петькой к тому времени уж в другой конторе трудились.