В прошлой главе написала, как в ночной темноте стала смеяться своему воспоминанию. А вспомнилось вот что.
Дело было зимой, и я вошла в зимний автобус.
А теперь представьте, пожалуйста, себе место действия: середину автобуса, двойные места слева и справа, и проход между ними. Я присела слева от прохода, у окошка уже сидел пожилой господин.
Для меня слово валидатор останется новым и странным навеки. Ну, новым, возможно, и не навсегда. Но странным – точно. Я подозреваю, что произошло оно от английского valid, но для моих древнерусских ушей валидатор – это ребёнок с тяжёлой формой наследственных уродств, рождённый от случайной половой связи валидола и вибратора. Уж точно эти двое не обращались в центр планирования семьи. Вот и вышло, что в семье не без валидатора. А иначе как можно объяснить в таком звуковом винегрете звучание знакомых слов, которые, к тому же, объединяет лишь одно: полное отсутствие смысловых связей! Что может быть общего у валидола, вибратора и устройства для считывания дорожных карточек?
До транспортной реформы я не взаимодействовала ни с одним валидатором, т.к. у меня не было необходимости куда-либо регулярно ездить. Поэтому, когда женщина, сидящая справа от меня через проход, стала тянуть в мою сторону руку с чем-то там, мне и в голову не пришло ничего подозрительного. В смысле, что мне передают карточку приложить к валидатору. Мы ведь с ней не знакомы, мне от неё ничего не нужно, поэтому ясно как день, руку она тянет не ко мне, а к старикану, сидящему слева от меня. Муж, наверное. Причём, она намного его моложе. Я было чуток откинулась назад, чтобы не мешать направлению её руки, но мужчина аморфный какой-то попался, нерасторопный, вроде он и заметил этот её жест, но не шевелился особо навстречу, тупил. А, может, характер вредный такой. Мужики-то и в молодости вредные и уставшие, что говорить о мужьях со стажем, да ещё и в таком возрасте. Я-то, как человек лёгкий и коммуникабельный, сразу давай помогать, не дожидаясь просьб. Взяла у неё карточку – это оказалась карточка – и сунула ему в руки. Он раскряхтелся, и тянется через меня с этой карточкой к валидатору. Ну, понятно, валидатор-то рядом со мной, а не с ним! Мог бы и мне дать, чего тянуться-то. Ну, вредный, так тянись. Прижал, значит, там, чего надо, к этому валидатору, и возвращает карточку женщине обратно. Я, не анализируя их манипуляций, мне ж вообще по-барабану, зачем они её туда-сюда шлют, не моё дело, но отчего не помочь-то, беру карточку теперь уже у него, со словами «давайте я Вам помогу» и протягиваю ей. Следующая секунда мне потребовалась для того, чтобы почувствовать некое замешательство в их взглядах друг на друга – с реакцией у меня всё в порядке, я не социопат какой равнодушный – они, наверное, хотели бы рядом сесть. И я сразу даме предложила: если хотите, поменяемся с Вами местами. Она осторожно поинтересовалась: а, мол, зачем. Ну, ясно, женщина воспитанная, не хочет меня беспокоить. И я говорю: как зачем? Вам, наверное, вдвоём пообщаться хочется! Старикан с интересом прислушивается. Она отстранённо, как бы не понимая, пожимает плечами, и уже собирается мне что-то сказать, как тут до меня доходит весь смысл этого недоразумения, начиная с того момента, когда эта дама передала мне, а не мужику никакому, свою проездную карточку, чтобы приложить её к валидатору. Финальная сцена: я, потупив взор, и скромно сдерживая улыбку (т.к. не скромно я в этой ситуации сдерживать её не могла), произношу: «Я Вас поняла. Прошу прощения, мне показалось». Конечно же, имелось в виду, что мне показалось, что они, люди, впервые видящие друг друга, с приличной разницей в возрасте муж и жена! Она всего лишь хотела оплатить поездку, а я из этого случайно разыграла целый семейный роман, передав её карточку незнакомому пассажиру. Но мало этого конфуза! По концовке из моих извинений получилось, что мне показалось, не то, что они супружеская пара, а что им просто хотелось пообщаться. А чего? Нормально! Встретились два взрослых человека вечером в автобусе, чего же не сесть рядом, и не поболтать друг с другом. Бред, да? А на самом деле, я просто не врубилась про карточку с валидатором, потому как никогда ничем таким не пользовалась. Ну не начинать же мне было рассказывать, что я приняла их за пару, да ещё и удивилась, что муж-то такой… очень уж возрастной. Тогда уж точно, совсем неловко вышло бы. Вот честно: если бы я оказалась в этой неловкой ситуации в юности, я бы выскочила на следующей же остановке. Но сейчас мне стало просто смешно.
Кстати, насчёт «в юности выскочила бы на следующей остановке». Ехала я как-то, тоже зимой было. Давно. А транспорт раньше общественный отапливался так, что если от кольца до кольца проедешь в морозы, то тебя можно смело записывать на разморозку в светлом будущем. Окна выглядели, как замёрзший водопад. Чтобы увидеть сквозь них хоть что-то, надо было проковырять дырочку. А мне так руки погреть хотелось! И вот, сижу я, и чтобы потеплее было, стараюсь запихнуть их, каждую, в противоположный рукав. Ну, как в муфту. А дублёнка у меня красивая такая была, я её у мамы увела: вся по фигурке, и рукава тоже. Еле-еле запихала! Несколько остановок запихивала! Но вот в чём прикол: как только мне это удалось, и я, наконец-то, расслабилась, оказалось, что пора выходить, моя остановка! А у меня на коленях сумка, и поэтому не подняться, руки мне из рукавов теперь так быстро не вытащить: сколько времени на запихивание ушло, разве вынешь за секунду, чтобы встать? Проехала свою остановку, пока боролась с рукавами за свою свободу.
И – да! Смешно! Смеюсь! За окном ночь кромешная, я вроде как спать, наконец, легла, но до чего ж смешно! И прям так радостно за себя: я теперь вообще всё могу одна! И смеяться тоже, аж не верится в такое счастье! Но это не всё. Смеюсь я, и в друг я слышу, что кто-то выходит из соседней комнаты, и мне становится ещё смешнее! Почему? В наших дверях есть стеклянные вставки, через которые всегда видно, горит ли у кого свет. Картина следующая: из тёмной комнаты, где сплю единственная я и больше никого (тк с мужем спали в разных комнатах из-за его храпа), глубокой ночью в кромешной темноте слышится мой хохот!
