Вспоминаю стихотворение Владислава Ходасевича.
Леди долго руки мыла,
Леди крепко руки терла.
Эта леди не забыла
Окровавленного горла.
Леди, леди! Вы как птица
Бьетесь на бессонном ложе.
Триста лет уж вам не спится –
Мне лет шесть не спится тоже.
Центр Белфаста напоминает пожилую даму в старомодном платье. В жаркий день она идёт с зонтиком, на ней дымчатые очки. Она с любовью поглядывает на здания, подозрительно осматривает встречных, подозревая в них поперечных. Подозреваю, что зонтик и очки, как детали визуализации, вызваны жарким днём, но в остальном Белфаст ассоциативно напоминает мне чопорную даму, которая прикасается увядшей щекой к торсу какого-нибудь георгианского особняка и мечтательно закрывает глаза. Она вся в прошлом, там ей покойно и вольно. А наяву — туристы и мечтатели, продавцы воздуха и развлечений, суета и томление духа. Дама почти плачет. Достает батистовый платочек и вытирает шею. Но тут ей наперерез движется дерзкий юноша и дама каменеет в своём негодовании: как он посмел нарушить её покой! Вопиющая невоспитанность. Ещё немного — и столкновение характеров: искры, пламя, возмущение и даже ярость.
Люди жили здесь с Бронзового века, в конце XII века на здешних холмах был возведен замок, а сам Белфаст — поздний ребенок Ирландии.
Со своего основания в 1609 году он стал форпостом британской короны. Английский король Яков Iзаселил его поселенцами из Англии и Шотландии. С 1921 года, когда Белфаст стал столицей Северной Ирландии, конфликты между республиканцами (сторонниками независимой Ирландии) и юнионистами (желающими, чтобы Северная Ирландия оставалась доминионом Великобритании) не только не стихли, напротив, вспыхивали при малейшем посягательстве на интересы какой-либо стороны, а иногда и совсем без повода. Как мы знаем, напряжённость катастрофически возросла во второй половине прошлого века (1960 — 1990 годы). Это было трудное время. Вплоть до конца столетия тянулся мрачный конфликт между — условно — католиками и протестантами Белфаста, по существу, противниками и сторонниками британской короны, трагическое противостояние, которое поддерживали с одной стороны, бойцы из Ирландской республиканской армией, а с другой - силовые структуры Великобритании.
Но и кроме этого Белфаст много пережил. Фашисты целенаправленно бомбили его время Второй мировой войны, во время одного из налетов погибло тысяча человек. Центр города был уничтожен.
И сейчас в Белфасте существуют католические и протестантские кварталы. Они отделены друг от друга мощными заборами. Если ребятишки из семей республиканцев и юнионистов ещё могут ходить в одну школу, то их родители едва ли сойдутся в одном баре. Здесь так не принято. Никому не нужно ничего объяснять, эмигрантов быстро вводят в курс дела, и они принимают правила жизни. Но не нужно думать, что Белфаст опасен для туристов. Абсолютно нет. Все внешние приличия соблюдены. Путешественники могут быть спокойны.
И всё же геометрия Белфаста складывается из сгруппированных, обособленных кварталов, лабиринта улочек, многочисленных заборов и ворот, стен и тупиков. Почтенная дама, покинувшая центр, словно по волшебству меняет облик, и сама становится недоверчивым и дерзкими юношей.
Мы мало пробыли в Белфасте, крайне мало. Белфаст тревожит меня. Дублин имеет почтенный возраст, а выглядит юным и подтянутым. Белфаст сравнительно молод, но кажется уставшим, а точнее, очарованным городом. Конечно, это и влияние георгианских кварталов, застывшей, погруженной в себя Ратуши (Сити холл) на центральной площади. Это город замершего бунта, скованного напряжения. Плохо скрытого желания настоять на своём, выйти на поединок ради утверждения своего понимания патриотизма. Это город, где свобода и независимость — термины и многозначные, и взрывоопасные.
Это город мощных силовых потоков, линий, город, который терпеливо ждет, когда же придет время общей молитвы ради будущего единой Ирландии.
Но время этому ещё не пришло.
И всё же так будет. Я верю в это.
Другие тексты о путешествии в Ирландию
