- Что же делать-то с тобой? - Дед Митрофан задал вопрос вслух.
Только кому он был адресован. Скорее всего себе. Не знал дед, что делать. Человек так и лежал, не глядя пустыми глазами в небо, а уставившись ими в небеса.
- И правда что, может ты уже с архангелами беседуешь, а тут я нарисовался и мешаю. Присыпать тебя снежком до весны, и отдыхай себе дальше на здоровье. Вот только здоровья уже не прибавится. - Митрофан сел рядом с приползшим от реки человеком и продолжил рассуждать. - Что делать, что делать?! Постой, а Маша вчера как сказала? Вспомнить бы еще. Ах да - дело тебе будет! Ну вот оно, дело есть, то есть человек есть, приполз. Только дальше-то как?!
Между тем человек застонал, сначала тихо, но стон этот перерос в крик, и очень громкий. Откуда только сил взялось. Правая нога человека задвигалась, то сгибалась в колене, то разгибалась, будоража сыпучий крупяной снег И руки лихорадочно задвигались, заметались.
- Вона как! Так ты стало быть жить хочешь?! Услышал все же меня! Ну и хорошо. Давайка-ка я тебя до заимки потащу. Ты ногами-то греби и руками. Все поможешь, все мне легче.
Но крик, и беспорядочные движения человека на этом закончились. Видимо силы оставили незнакомца. Только остекленевшие глаза так и оставались открытыми бездонными ямами.
- Погоди-ка! - Митрофан на всякий случай приблизил лицо к носу незнакомца. - Дышит! Ну дыши, дыши. Вот только как тащить-то тебя? Боров ты знатный. Волоком только... Ох, не зря мне вчера Маша поясницу поправила.
Митрофан сначала попробовал тащить незнакомца волоком по снегу за руки. Только из этого ничего неполучилось. Не было столько сил у деда. Потом приладил свои широкие лыжи, скрепив их веревкой. Веревочка всегда имелась в кармане, так, на всякий случай. Вот и представился он, и веревка пригодилась. Но человек сваливался с лыж, да и они разъезжались в стороны в снежном месиве.
- Нет, так не пойдет. - Митрофан только запарился. - Санки бы какие! Постой, что же я?! У нас же есть такие санки, за дровами я сними хожу. - Дед развязал веревку, надел лыжи и пошел обратно на заимку за санками. - Хорошо, что я полозья подбил железом.
С санками дело пошло лучше. Митрофан перевалил на них незнакомца. Он конечно лежал неловко, на боку, ноги волочились по снегу. Но к санкам была прилажена самодельная сбруя. Дед впрягся в нее, навалился что было мочи, санки сдвинулись с места. Так и пошел, так и поехали, как угодно. Тут уж Митрофану стало не до разговоромв с найденным человеком.
Дед останавливался, чтобы отдышаться, садился на санки, привалившись к спине незнакомца, и отдыхал. Потом вставал, собирался с силами и тянул свою лямку дальше не в переносном, а в прямом смысле. В одну из таких остановок, до заимки оставалось уже недалеко, Митрофан прикрыл глаза и наверное задремал
И вдруг, как всегда вдруг, теплый, мокрый и шершавый язык прошелся по его лицу от подбородка до лба.
- Ой! - Митрофан вздрогнул и открыл глаза. - Сирко?! - Да, перед дедом приплясывал от нетерпения верный пес. - Нашелся! Сам пришел!
Пес весело залаял в ответ.
- Где же ты был? Мы потеряли тебя. А ты вон, тут как тут! - Митрофан запустил руку в густую собачью гриву и потрепал пса. - Да, что егозишь, Маша пошла тебя искать. Не встречал ее?
Пес опять залаял в ответ.
- Встречал! Ну молодец. Стало быть и Маша уже где-то близко?
- Иду, иду! - Раздалось от опушки леса. - Митрофан! Помоги!
Пес сорвался с места и бросился обратно к Маше, подбежал и запрыгал вокруг хозяйки.
- Сейчас! - Отозвался дед и потряс незнакомца. - Живой! Дышишь!
Митрофан снял сбрую и пошел навстречу Маше. Девушка остановилась и тяжело оперлась о свой посох, с которым не расставалась, за ее плечами висела большая корзина на лямках.
- Поддержи. - Маша воткнула посох в снег и начала снимать тяжелую ношу.
Митрофан подхватил корзину, укрытую старым одеялом. Пока ставили ее на землю, в корзине послышалось шевеление и писк.
- Кто это? - Спросил Дед, а Сирко так и прыгал вокруг, тревожно лая.
- Вот, смотри! - Маша откинула одеяло и писк в корзине усилился.
- Надо же! - Дед от неожиданности снял шапку, Сирко наоборот сунул морду внутрь корзины. Там, закутанные в одеяле копошились щенки!
- Твои, что ли? - Спросил Митрофан Сирко.
- Его, - ответила за пса Маша, - девять.
- Ну ты паря молодец. - Митрофан потрепал пса. - Когда успел?
- Когда. Помнишь он осенью пропадал?
- Было такое дело. Стало быть ты их настрогал?
- Кому же еще. - Маша так и отвечала за Сирко.
- Постой, а мать тогда где?
- Нету. - Маша взяла корзину за одну ручку. - Понесли. - Митрофан подхватил за другую.
- Стало быть Сирко их и караулил. - Догадался дед и на ходу заглянул в корзину. - А похоже мамаша-то волчьей породы.
- Откуда здесь собаке взяться.
- Куда бы их пристроить? - Спросила Маша.
- И думать нечего. Папаша уже под сараем нору вырыл. Я все думал - зачем, хотел закопать, да хорошо, не успел.
- Гость пришел? - тут же спросила Маша.
- Приполз, - ответил Митрофан и кивнул в сторону санок на снежном поле. - Не успел дотащить, вы пришли. Кто он? - Такие вопросы Маше можно было задавать. Она отвечала на них, правда не всегда точно.
Но Маша ничего не ответила. Тогда продолжил Митрофан:
- Чуть живой...
- Обморозился, - как само-собой разумеющееся добавила Маша.
- Не только. - Митрофан покачал головой.
- Что с ним? - Такой вопрос от Маши был полной неожиданностью.
- Никакой, - вот все, что смог сказать дед.
- Сирко не видела, и этого не вижу... - задумчиво сказала Маша.
- Ты же знала, что он придет... - возразил Митрофан.
- Знать-то знала и Сирко нашла быстро....
- Ну и хорошо.
- В глубину не вижу.
Что имела ввиду Маша, Митрофан не понял. Да она и сама наверное толком не знала.
Щенков устроили под сараем. Сирко теперь не отходил от них. Только они были очень маленькими, и хотели молока.
- Козьим попробуем, - тут же решил Митрофан. - Ты как... - Хотел спросить дед, но не стал. Зачем было ей напоминать лишний раз.
На пришельца Сирко рычал, топорщил шерсть, но не бросался. Не на кого было бросаться. Что мог сделать человек, впавший в полное беспамятство. Его разместили в маленькой пристройке к основному домику.
Эту пристройку уже давно сделал Митрофан и жил в ней летом. Так ему было попросторнее. Но в пристройке на всякий случай стояла и печка, сделанная из бочки с колченогой трубой. Так что теперь приходилось топить две печки. Дров в лесу хватало, только время уходило больше.
Незнакомец со временем оправился. Обморозился не так и сильно. Правда на лице и руках остались шрамы, и кожа сделалась розовой. Главная беда незнакомца никуда не делась. Он лежал, сидел, ел и не ходил, может и не спал. Пустые глаза гостя оставались всегда открытыми. До отхожего места его водил Митрофан, мыл в бане, переодевал и иногда думал: "Зачем мне это надо?"
Щенки подрастали, приходилось кормить и эту свору, похожую на волчью стаю. Сирко гордился своим потомством. Никуда убегать они не хотели, прижились.
История Маши и всех ежи с ней конечно будет продолжаться и дальше. Автора и читателей ждут много новых удивительных открытий.
А сейчас нам всем вместе надо довести до конца очень важную историю, которая только еще начинается в областном центре. Как там бригада разыскников, выехавших на железнодорожный вокзал? И что готовится? Вдруг очень серьезное.