...Выводы науки, подробно изложенные, как того требовала форма, на десяти страницах убористого машинописного текста, были однозначными: Зинаида Ниловна умерла сама, без всякого внешнего воздействия. В приватной беседе с Любовью Ниловной эксперты отмечали, что смерть старушки не была неожиданной: огромный букет хронических болезней не оставлял ей никаких надежд. Земной ее путь был, по сути, уже давным-давно завершен. Она и так прожила больше, чем положено…
…Радости от такого известия родня, понятное дело, не получила, но тень сомнений, подозрительности, тягостного ощущения чего-то страшного, внезапно нависшего над их семейством, ушла, уступая место заметному облегчению, усталости и светлой грусти.
…Известие о том, что сестра умерла «своей смертью», что следов яда и прочих отравляющих веществ в ее до крайности изболевшейся плоти обнаружено не было, Полина Ниловна встретила слезами. Ее изможденное от переживаний последних месяцев лицо было бледным до синевы.
…Когда закончили читать заключение, она облизала пересохшие губы, стала медленно, всем телом, поворачиваться к Аннушке. Она хотела что-то сказать, но не в силах произнести ни слова, еще минуту с силой сжимала кулаки, а потом потрясла ими перед её лицом, потащилась из комнаты.
Аннушка в изнеможении опустилась в кресло, закрылась ладонями.
- Что у вас здесь произошло? - Любовь Ниловна, уже догадываясь о какой-то скандальной подоплеке странного поведения сестры, с тревогой всмотрелась в расстроенную фигуру.
- Ничего... - Аннушка, не поднимая глаз, судорожно, словно рыдая, сглотнула, затрясла головой. - Хотя... я... я... должна...
Она встала, оглядела растерянных гостей и как будто решилась.
- Я только не знаю... Не уверена как вы к этому отнесетесь...
- Что?!! Что она тебе сказала?! Что она тебе сделала?! - Андрюшенька, не отходивший от невесты, взволнованно взял ее за руки.
Аннушка отстранилась, шагнула на середину гостиной, сложила, как в мольбе, ладошки.
- Нужно что-то делать! Нужно что-то предпринять! Так не может больше продолжаться! Я должна сказать: с мамой не все в порядке, она мучается сама и мучит других. У нее появилась странная навязчивая идея, что кто-то из нас, понимаете, именно из нас, родных, убил Зинаиду Ниловну...
- Что?! Что такое?! - Аркадий Зиноныч побагровел, вцепился в поручни кресла. Вся его большая фигура, с шикарной благородной шевелюрой, напоминала сейчас потревоженного льва.
Все зашевелились, пришли в движение.
- Она изводит себя и меня, рассказывая о своих подозрениях. Я больше не могу... Я уеду. - Анна заплакала. - Я не понимаю: ну почему все люди могут умереть, а Зинаида Ниловна должна жить вечно?! Почему, чтобы она «ушла», ее непременно должно убить?! Ведь мы же в цивилизованном мире живем. Это не нормально. Но ее не убеждает ничего. По-моему, она просто больна.
Анна беспомощно развела руками.
- Вы посмотрите на кого она стала похожа! Она довела себя до крайности. Она ничего не ест - боится отравы. Она подозревает каждого из нас по очереди.
Неожиданно сильно помог ей Павел Андреевич. Он кашлянул в кулак, сконфузился.
- Анна права. Полина в последнее время очень изменилась. Постоянно плачет. Ее одолевают страхи, что ей, нам угрожает опасность, что за нами следят.
Павел Андреевич, хмурясь, стал рассказывать о странностях жены, которые, признаться, его уже давно не на шутку тревожили. Он вспомнил о ее бессонных ночах, когда она, бормоча под нос то ли молитву, то ли проклятия, как привидение, бродила по дому; о ее тяжелой депрессии, навязчивой идее близкой гибели, которая наступит непременно сразу же после женитьбы сына.
- Она забросила дом, теплицы, сделалась суеверной, ходит по бабкам, экстрасенсам, колдует, что-то «выливает»... И это права, она почти перестала есть.
Любовь Ниловна мрачнела все больше.
- Почему ты раньше мне об этом не сообщил?
- А кто же знал, что так далеко зайдет? Я думал... - Павел Андреевич растеряно заморгал, - что это так... блажь, в общем. Она ведь и Анну сначала за спецагента приняла...
- Простите, не понял? За кого?! - Аркадий Зиноныч склонил голову, думая, что ослышался.
- Полина считает, что Анна - сотрудник КГБ, которая должна внедриться в нашу семью, чтобы следить...
- Ну, знаете-е-е! - Аркадий Зиноныч, который очень уважал и втайне побаивался этого известного своей мрачной историей ведомства, только развел руками.
- Так... Все понятно. - Любовь Ниловна расстроенно кусала губы.
- Любаша милая, ты должна вмешаться! Это же опасно в самом деле! - Цезарина Ниловна испуганно оглядывалась, комкала платочек. - Кто бы мог подумать?! Какое несчастье! Этого так оставлять нельзя! Ведь она... она просто... она же может наложить на себя руки, или чего доброго начнет «защищаться»...
В комнате повисла гнетущая тишина.
...Полина Ниловна вернулась только к ужину. Все молчали.
…Павел Андреевич проголодался. Он откусил хлеб, помешал в тарелке, стал есть. Он съел только несколько ложек, когда почувствовал на себе взгляд жены. Полина Ниловна, сложив на столе у своего прибора ладошки, не отрываясь следила, как он ест. Она с тревогой провожала взглядом каждую ложку, и когда муж глотал, втягивала в себя нервную тягучую слюну. Павел Андреевич смутился, опустил руки. Полина Ниловна успокоилась: пока муж не ел, - ему ничего не угрожало... Она перевела взгляд на Аркадия Зиноныча, и тот, поймав ее умоляющий затравленный взгляд, отодвинул тарелку, вздохнул, опустил глаза.
Любовь Ниловна исподтишка следила за сестрой, мрачнела все больше.
- Полина, если не возражаешь, нам надо поговорить.
…Разговор был коротким и бурным.
- Что происходит, Полина?
- Мы на краю гибели, Любаша. Спасенья нет. Мы обречены.
- Тебе угрожают?
Полина Ниловна кивнула.
- Кто? Можешь сказать? Если существует опасность, нам стоит обсудить это всем вместе. Что тебя тревожит?
- Она влезла в нашу семью, в наш дом, чтобы убивать нас. Ей нужны наши деньги.
- Ты говоришь об Анне?
Полина Ниловна кивнула, зажала рот, беззвучно зарыдала.
- Зиночку убила тоже она?
Полина Ниловна опять кивнула.
- Но какая ей от этого выгода?! Она же не получит ничего. Она никто. Она -человек с улицы.
- Пока "никто". Сейчас не получит. Ты, наверное, считаешь меня психопаткой? - Полина Ниловна, раздражаясь от того, что сестра не понимает очевидных вещей, повысила голос. - Пусть так. Но нельзя отрицать очевидных фактов - одна жертва среди нас уже есть!
- Успокойся. Я только хочу быть объективной. У нас есть два, понимаешь, Полина, два(!) заключения судебных экспертов, что Зиночка скончалась от того, что просто пришло время, просто потому, что все люди смертны и никто не может этого избежать... К сожалению. Это ведь тоже факт.
- Ты говоришь со мной, как с дурочкой.
- Не сердись. Обвинения, которые ты выдвигаешь против этой девочки, они не просто ужасны. Да и как?! Как, подумай сама, она могла бы это сделать?! Зинаида умерла через несколько недель после их с Андрюшей отъезда. Она что же, по-твоему, злой маг, способный умерщвлять людей на расстоянии?! Это абсурд.
- Я не знаю. Я не знаю! Бога ради, Люба!!! - Полина Ниловна сползла со стула, стала перед сестрой на колени. - Умоляю! Заклинаю всем, что осталось святого в этом мире! Спаси Андрея! Он тебя уважает. Он послушается! Эта свадьба - совершенное безумие! Неужели ты не понимаешь?! Неужели вы все ослепли?!!
- А если это любовь?.. Если ребята просто любят друг друга?!
Полина Ниловна взорвалась. Она вдруг заколотила кулаками по воздуху, а потом повалилась на пол, стала кататься по ковру, рвать на себе одежду, волосы, пронзительно и страшно кричать. Внезапно, как будто какая-то сила подбросила ее, и она, преграждая перепуганной сестре дорогу, заорала так, что задрожали хрустальные капельки на высокой старинной люстре.
- Чудовище убивает по очереди всех нас, она режет нас, как скот, а мы... мы!!!........
Она запрокинула голову, дико истерично захохотала.
Любовь Ниловна выскочила из комнаты, стала звать на помощь.
Полину Ниловну держали всей семьей, пока Цезарина делала укол.
* * *
...Траурные мероприятия прошли, оставив у семьи страшно неприятный осадок. Полина Ниловна, которую уже все побаивались, вела себя сдержано, только однажды потеряла сознание к гроба сестры. На поминках она держалась особняком, никак не реагируя на знаки внимания и заботу со стороны родных...
(продолжение следует...)