Охотник на людей прибыл в город вечером и почти мгновенно в городе все узнали об этом. Ну, согласитесь, не каждый день такое бывает.
Поселился он в таверне «Зима», на а где же ещё, это у нас единственная таверна. Сидел себе у окна, пил кофе с молоком и у всех проходящих спрашивал, видел ли, кто ни будь людей? Но все отнекивались, да откуда им тут взяться то?
Первым пропал сын портного, сразу поползли слухи, что его убил охотник на людей. Кто бы мог подумать, он оказался человеком. Поползли разнообразнейшие слухи.
В обед охотник вышел из таверны и сразу застрелил дочь фонарщика. И когда она упала, все увидели кровь на её груди, значит и она была человеком.
Весь город накрыло метелью слухов. Вечером охотник сидел опять в таверне и пил своё кофе. В таверну потянулись завсегдатаи, подсаживались к охотнику. Спрашивали его, не нужно и чего, надолго ли у нас, приходите в гости.
Утром жене аптекаря показалось, что с её супругом что-то не так. Она наведалась к охотнику и поговорила с ним. Он с интересом выслушал её и тем же утром застрелил аптекаря и его жену. Они оба оказались людьми.
- Пап, а если я окажусь человеком?
Это спросил Дэнни, когда я укладывал его спать.
-Ну что ты такое несешь вообще, каким еще человеком, глупостей не говори...
- Не пап, ну а если?
Ну что ты говоришь такое, быть такого не может.
Я отвечал, и сам не верил в то, что отвечаю. И я даже не удивился, когда на утро следующего дня увидел своего сына, стоящего на заднем дворе, бледного, как будто обескровленного, а охотник на людей целился в него из своего карабина.
Сам не помню, как выскочил и ударил подвернувшейся палкой охотника по голове, сбил с ног, схватил Дэнни за руку и затащил в дом. Дальше смутно помню, как собирались всем городком, выискивали затаившегося где-то охотника на людей (в таверне «Зима», разумеется, где же еще?) – как стреляли навылет, навзрыд, навзничь, настежь, как торопливо зарывали что-то на опушке леса, зачем-то вбивали осиновый кол, сами не знали, зачем. Расходились, старались не смотреть друг другу в глаза, вечером ложились спать, тайком друг от друга кололи себе руки иголками, надеясь не увидеть крoвь – видели красные бусинки, поспешно отворачивались, говорили себе, что этого не было, не было, что вы, что вы.
Через пару дней в нескольких домах попробовали испечь хлеб – по слухам, его едят люди.