⇦ предыдущая часть
Мы ещё не на месте службы. Находимся пока в постоянном походе, скитаясь под открытым небом, как птицы небесные. Ночевать приходится в палатках, которые не лучше цыганских шатров. Харчи очень дорогие, а главное – их достать негде здесь. Наши деды хвалятся тем, что ходили четырёхмесячным походом на Польшу, а вот мы водой прошли целых три месяца и пойдём сухопутьем. Да ещё скажу: наши деды никогда не были в таких далёких и пустынных местах, в каких мы сейчас находимся. И выходит, что и мы имеем право хвалиться своим походом.
Объясню теперь весь свой путь плавания, начиная от города Одессы, где мы сели на французский пароход, и кончая Владивостоком, где нас высадили на землю.
8 апреля в 11 часов привели нас на пристань. Здесь собралось множество народу, желавшего смотреть на наш отъезд. До 4 часов мы грузились на пароход. Потом отслужили молебен. Оркестр восьмого полка заиграл марш. Все закричали «ура». На пароходе зазвонили в колокол и после этого сигнала он тронулся. Наши сердца забились тревожно в эту минуту разлуки с родными семействами и родной нашей матушкой – Россией. Как раз в это время я находился с Алёшей на возвышенном месте и видел, как наши жёны перебегали с одной стороны набережной на другую, точно хотели догнать и остановить пароход. Они, может быть, и не заметили, как мы с Алёшей махали фуражками. Но мы видели, как они махали платочками и утирали слёзы. Скоро земля скрылась и кругом нас оказалось беспредельное море. Поднялась качка. Волны величиной с наши курени ходили по морю. За ними нельзя было рассмотреть выныривавших из воды разных рыб и морских свиней, о которых мы на Дону и понятия не имеем.
10 апреля мы прибыли в Константинополь, где стояли 3 часа и любовались красивыми деревьями и растениями. У турок очень дешёвые фрукты. Когда мы проехали Босфор, стало очень жарко. Мы стали ходить по палубе в одних сорочках и кальсонах, босиком. В Мраморном море берега ещё красивее, чем у Константинополя; растения причудливые, а деревья очень высокие.
11 апреля мы вступили в Средиземное море. 13 прибыли в Порт-Саид. Этот город находится от Иерусалима в 140 верстах. Пароход наш стоял здесь 8 часов. Я успел за это время побывать в городе. Жители в нём – турки и рабы – очень безобразны: лица у них чёрные и блестят, как лакированные сапоги; ходят босиком; одежда неаккуратная, всё равно как у нас форма одежды для сумасшедших; губы чем-то налиты, точно кровью; ездят на верблюдах и на людях. Жарко здесь страшно. Чёрные люди и в такой жаре – ну, прямо картина ада! Здесь же к нашему пароходу подошёл маленький катер, с которого сошёл к нам наш русский консул и объявил, что из Петербурга получена телеграмма, из которой Государь Император благодарит нас за то, что мы по Его зову, как орлы, слетелись со всех сторон, из разных казачьих войск и пустились в неизвестную, чужую, дальнюю сторону. Мы были очень рады слышать это. Заиграл оркестр музыки и море огласилось звуками родного слова «ура».
После этого мы вступили в Сувайский (Суэцкий) канал. Берега его не очень привлекательны: песок без всяких растений.
Затем мы вошли в Красное море, берега которого окружены высокими горами. Мы видели ту самую гору, на которой Господь дал Моисею 10 заповедей. В Красном море нам пришлось переехать линию экватора, и после этого наступила такая жара, что хоть пропадай. В этой жаре нам пришлось ехать 21 сутки.
26 апреля мы прибыли на остров Цейлон, в город Коломбо. Здесь такие растения и цветы, красивые, высокие, пышные, что за ними и домов не видно, уже когда очень близко подойдёшь, тогда только видишь, да и то одни двери. Орехи здесь по величине своей равняются нашим арбузам. Есть такой фрукт, который вкусом как клубника, а величиной как дыня; зовётся ананасом. Цветы цветут вечно. Зимы никогда нет. Ездят на людях, запряжённых в двухколёсный экипаж, и так быстро катят, что просто диво. Живут здесь индийцы. Безобразный народ: чёрные, нагие, головы у них стриженные, а только спереди длинный чуб, как у наших баб коса.
В Индийском океане волны большие и изрядно-таки покачали нас. Мы всё время брались за ухваты, когда ходили по палубе, а то нельзя было пройти. Многие из нас болели. Видели летучую рыбу, которая хотя и не поднимается выше полуаршина от воды, но летит сажень 150, а то и больше. Ростом эта рыба как наш донской скворец.
4 мая вступили мы в Южно-Китайское море. 14 мая прибыли в японский город Нагасаки. Японцы народ образованный; они сеют так же, как и у нас, хлеб, и сеют его на горах и на полянах в лесу. Любят очень лук, потому что сеют его большими грядами. Сами японцы лицом наподобие наших калмыков. Мы стояли в Нагасаки двое суток. Праздновали здесь Коронование Государя Императора. Служили молебен, а потом палили из орудий. Было здесь более 20 броненосцев и на каждом по несколько орудий. Очень любопытно это было для нас, не видевших никогда ничего подобного. Японцы привезли к нам на пароход всевозможных фруктов и продавали очень дёшево: шапка орехов – 5 копеек, бутылка лимонада – две с половиной копейки.
17 мая мы прибыли во Владивосток, где нас встретили казаки. Пришло также много наших переселенцев. Одни из них очень хвалят своё теперешнее житьё, а другие говорят, что оно плохо; так ничего и нельзя было понять у них толком.
18 мая мы сгрузились с парохода, и пошли в казармы стрелкового батальона. Казармы эти верстах в 8 от города. Солдаты встретили нас, стоя в ряд по обе стороны дороги, шпалерами; играл оркестр.
Мы были страшно рады, что, наконец, попали на землю, и от радости этой шли, не чувствуя тяжести вещей, наваленных на каждом из нас.
Во Владивостоке мы простояли три недели. Потом снова тронулись в путь. Сначала мы погрузились в вагоны железной дороги; через двое суток приехали в деревню Иман, где нас встретили переселенцы – наши донцы. Свидание было радостное. Сели мы затем на пароход и отправились по речке Суре в город Хабаровск. Здесь мы запаслись продуктами и отправились по реке Амуру дальше. Через 8 дней наш пароход застрял и мы простояли около 5 суток. Устроили себе на берегу из камней печь и напекли хлебов. На наше счастье пошли дожди: воды в реке от них прибавилось, и мы опять тронулись в путь.
20 июня вошли в реку Сунгари, где и сейчас идём (30 июня). Должны мы дойти до города Халанчина, где сгрузимся. Но далеко ли ещё будет оттуда до места службы – не знаем. Земля здесь хорошая, хлеб родится отменный, но люди совсем необразованные.
Затем извините, что мало написал. Читайте это всем, да прочтите непременно и Кирею Сергеевичу. Напишите мне, какой у вас урожай на хлеб, овощи и сено. Огородили ли гумно? Принялся ли сад, который садили осенью? Досаживали-ли деревья весной? Да как – отнесли или нет стену у левады? Принялись ли вербы, посаженные мной?
Молитесь за нас, потому что нам не придётся бывать в святых храмах за всю свою службу. Здесь глушь, и не только нет храмов, но и русского человека не увидишь.
Рад бы был написать всем знакомым по такому письму, но негде бумаги взять. Эти два листа мне были всего дороже.
Локтев.
Газета «Приазовский край» № 335 от 20 декабря 1898 года.
⇦ предыдущая часть | продолжение ⇨
Навигатор ← Переселение Донских казаков