-Что?... - Вера Ивановна не могла пока сообразить, как одно с другим связано. - Я смогу?... Кого найти?...
-Вера... Пожалуйста, выслушайте меня... Вы - моя последняя надежда... Вы не представляете, как вы мне нужны... Только не отказывайте!
-Да что такое? Костя, ты говоришь загадками. Давай успокоимся, переведём дух, потому что у меня от твоих слов сердце тоже не на месте. Давай по порядку. Только не пугай меня. Я и так уже ничего не понимаю и не соображаю. Начинай с начала.
-С начала. - подтвердил Константин.
-Да, с начала. Я слушаю.
-Знаете, Вера, с чего же начать... У меня была семья... Не стану вам говорить, кем я работал, считайте, что в органах. Но связи у меня были колоссальные. Счёт деньгам я не вёл. И всё потому, что супруга моя - генеральская дочка... Все двери открыты, кругом блат, да что там говорить!... Но это только благодаря ей, жене, Светлане...
Взволнованный Константин сглотнул, перевёл дух.
-Поженились, родились двое детей: старший - Максим, и младшая - Олечка... Максиму сейчас было бы пять с половиной лет. Оленьке - три года... Она живёт с родителями жены... А, ну да, обо всём по порядку...
Мы со Светланой каждый год, два раза на год, отдыхали... По всему миру. Где только ни были. И в Мексике этой мы тоже были, и не один раз... Только всегда тур заказывал я, всё проверял, отслеживал, но чаще мы отдыхали в санатории по путёвке...
А тут вдруг звонит мне Светлана на работу, взволнованная, радостная, её какая-то знакомая уговорила поехать в Керетаро... Зачем в Керетаро? Куда в Керетаро? Тут и моря рядом нет. Что её вдруг?
Я стал отказывать, были ещё дела недоделанные, чего это она вдруг сорвалась? Мы с ней долго говорили, и дома тоже. Но вот ей как возжа под хвост попала: "Хочу в Керетаро!" Ей там эта знакомая что-то рассказала, описала, культы, мистика, скала и всё прочее.
Ну я супругу любил, хоть сердцем чувствовал, что зря она всё это... Не мог я тогда с ней вместе поехать... Дела эти проклятые! Хотя мать её оставила у себя Олю и думала, что поедим мы вместе. Но я не мог! Сейчас, вспоминая, жалею об этом! - он снова сжал кулак и челюсти. Потом расслабился, опустил уставшую голову, выдохнул, - Но ничего уже не вернуть...
Вера Ивановна слушала его, повернув голову в пол оборота и вжавшись в спинку кресла. Она чувствовала его боль, его скорбь, его раскаяние... Это было тяжело...
-Отпустил я её, короче, одну... Ну как одну? С Максимкой четырёхлетним. Улетели они, а я обещал через три дня к ним присоединиться. Три дня, Вера, всего три дня!- опять взмолился Константин, пытаясь дотронуться до её руки, но Вера Ивановна опять интуитивно отдёрнула.
-Костя, они пропали?
Константин тяжело выдохнул и схватился за лицо.
-Не могу себе этого простить, понимаешь? Не могу... Вся жизнь моя теперь под откос пошла... Нет мне жизни, понимаешь? Вот многие говорят: "Да что, найдёшь другую, снова построишь семью..." Какая семья, Вера, если я только про них и думаю! Они, словно мертвецки тяжёлый камень на сердце мне, на душе! И если бы я хотя бы знал, что они живы... Или мертвы... Но чтобы я знал, понимаешь? А я не знаю, и это мучительнее всего! Я не могу спокойно спать, жить, передвигаться. Каждый детский крик на улице болью в сердце отдаётся. Я думаю: "А как там мой Максим?..." На женщин смотреть не могу, не вижу я их, не хочу, плохо мне, понимаешь? И не то, чтоб я так сильно любил Свету свою, хотя я её любил и люблю. Просто чувство вины, что ли, всё усиливает и усугубляет?...
Константин откинулся на спинку кресла, утонув в нём головой. Вера Ивановна подумала: "Совсем седой.." Но ведь поседел он недавно... Что с ним произошло?
-Костя, а что случилось?
-Через два дня, накануне моего прилёта, просто пропали с радаров. Всё, ни телефонных звонков, ни сообщений, ничего. Одно знаю: в тот день хотели они пойти на эту проклятую гору. И, кстати, праздничек тоже там был. Вот этот вот, Смерти. Мы с вами здесь ровно через год. Пропали, как и не было их. Я даже номер в гостинице не смог найти! Всё уже застелили, перезастелили, вещи не пойми куда выкинули или стащили... День людей не было - всё, вычеркнуты из всех списков, как пустое место, как и не было ничего... Ну как это так?
Вера Ивановна удивилась. В их с мужем случае её в суточное отсутствие не выселяли. И даже потом, когда все в ужасе покинули отель, и она провела опять около суток вне его - её вещи не тронули, комнату не закрыли... Странно...
-Вы их не нашли? Даже следа? Даже со связями?
-Нет! Как сквозь землю провалились! Но теперь то я понимаю... - они посмотрели друг на друга и Вера выговорила:
-Вы считаете, они под землёй?...
Мужчина кивнул, виновато смотря на неё снизу вверх покрасневшими глазами.
-В той пещере?
Он развёл руками.
-В той, или в другой... Там целая сеть, как я понял. Катакомбы. Это город... Просто город под землёй, Вера... Где живут и гибнут люди... Такие же, как мы с вами...
-Это невероятно... Это невозможно! Нет! Нет! - начала задыхаться Вера от охвативших её страха и паники.
-Да, да! Да, Вера! Проснитесь, Вера! Ведь вы это видели и слышали, почему же нет?
Вера Ивановна сидела в кресле, схватив виски руками и выпучив глаза. Она себе что-то представляла, глаза её бегали туда-сюда и она отрицательно затрясла головой.
-Нет, нет, нет!
-Да, Вера!
-Это слишком жестоко, бесчеловечно! Нет, нет... - задыхалась Вера Ивановна. Ей стало не хватать воздуха и она, расстегнув верхнюю пуговицу халата, наклонилась к распахнутому окну. Отдёрнув шторку, женщина увидела прям перед ней стоящего безумного мексиканца, который был во всём чёрном и смотрел на неё жгучим пристальным, просто испепеляющим взглядом. Вера Ивановна с криком отпрянула назад, ища поддержки у друга по несчастью. Но он не понял, почему она закричала и лишь привстал с кресла.
-Опять он... Опять он... Это чудовище, когда же он от меня отстанет? - плакала Вера, задыхаясь и высыпая себе в ладонь горсть таблеток от давления из ридикюля. Константин отодвинул штору, но за окном уже никого не было.
Когда Вера Ивановна успокоилась, она просто сидела, держа одной рукой голову и оперевшись локтём о столик.
-Константин, вы считаете, мы это выдержим? - без всякой надежды спросила она.
-Должны... Нам деваться некуда... - ответил он, посмотрев на неё с сочувствием и благодарностью.
