Заступила третья дежурная смена. Всё как обычно: утренний развод караулов, быстрый завтрак, учебные занятия в классе и на свежем воздухе. Вот уже и время обеда: дружно и плотно поели — и вернулись в учебный класс продолжать вечную учебу. Только расселись по местам, как зазвенела тревога, заполняя рёвом все помещения пожарной части.
Автоцистерну выслали на попытку суицида. Подобные вызовы поступают редко и всегда таят в себе множество неожиданных, странных обстоятельств, так что стоило поспешить. Пробок на пути не случилось, и боевой расчет споро прибыл на место.
Начкар Сергей, командир отделения Олег и пожарный Сашка вышли из машины и огляделись.
Во дворе столпилось немало людей. Запрокинув головы, они смотрели куда-то на верхние этажи жилого дома. Пожарные проследили за их взглядами и увидели в открытом окне на восьмом этаже мужчину. Он сидел боком на подоконнике, свесив одну ногу на улицу. Но страшным было не это. Мужчина держал на руках ребёнка.
Мальчик явно был напуган. Высота приличная, и он даже боялся смотреть вниз, только обхватил шею мужчины и повернулся в сторону комнаты, лишь иногда оглядываясь на улицу. Мужчина ерзал, то вытаскивал малыша из окна и держал его на вытянутых руках, заставляя ребенка визжать от ужаса, то снова усаживал его к себе на колени.
— Что же ты делаешь, ирод?! — в сердцах возмутилась старушка, которая стояла на улице и глаз не могла оторвать от разворачивающейся драмы.
Мужчина тем временем разговаривал с кем-то в квартире: то и дело оборачивался в сторону комнаты и что-то кричал. Слов было не разобрать: мало того, что высоко, так звуки ещё и сносило в сторону ветром.
— Прибыли, здание шестнадцатиэтажное, панельное, жилое, на подоконнике восьмого этажа сидит мужчина, на руках держит ребёнка, полицию и скорую по данному адресу, — передал информацию начкар, параллельно пытаясь сообразить, что же ему делать.
Ситуация явно была нестандартной: мужчина не выдвигал никаких требований, просто сидел на окне и периодически тряс малыша над тридцатиметровой пропастью, а тот заливался криком так, что у всех сердце замирало.
Полиция прибыла быстро. Соседи подсказали полицейским, как зовут мужчину, и один из них обратился к нарушителю через мегафон:
— Владимир, прошу вас успокоиться и поставить на пол ребёнка. И сами, пожалуйста, слезьте с окна.
Мужчина посмотрел вниз и, вопреки просьбам, стал трясти малышом пуще прежнего. Все ахнули.
— Заткнись, заткнись, я сказал! —кричал мужчина плачущему ребенку.
— Владимир, уберите ребенка из окна! — с явным волнением в голосе продолжил полицейский.
Посадив мальчика себе на колени, мужчина наконец обратил внимание на полицейского.
— Я убью их всех! Эти мрази не будут жить, я тоже сдохну, но и они жить не будут! — прокричал он.
Тем временем на место начали стягиваться значительные силы: спасатели, полиция, медики, дежурная смена СПТ. По распоряжению руководства спасатели сразу надули под окном «куб жизни» — большой надувной квадрат пять на пять метров.
Если нет возможности эвакуировать человека другими способами, тот прыгает на «куб жизни», и куб не отпружинивает его подобно надувному батуту, а, напротив, мягко принимает на полотно, выпуская лишний воздух при падении через специальный клапан. Так что у ребенка появился шанс спастись, если он всё—таки упадет.
Мужчина с ребенком на руках продолжал разговаривать с кем-то в квартире. На полицейского и переговоры с улицы он быстро перестал обращать внимание. Тогда кто-то из полицейских и психологов поднялись на этаж, чтобы попробовать наладить диалог с ним уже из окна соседней квартиры.
Пожарные оставались внизу и переговоры им слышны не были, они просто ждали команды от руководства, но никаких указаний не поступало. Наконец всех пожарных отозвали в развернутый штаб СПТ.
Ещё минут через десять мужчина выпал из окна — на куб жизни, естественно. В следующее мгновение к нему подлетели люди в боёвках и начали его нещадно избивать прямо на глазах у многочисленных очевидцев, после чего уволокли в полицейскую машину.
***
За пятнадцать минут до этого
Даша сидела на полу кухни. По её лицу из рассечённой брови струилась кровь, заливая глаза. Она смотрела на сына и боялась пошевелиться. Муж держал его на руках и грозился убить. Ребенок кричал.
Началось всё с того, что Владимир напился, а после, ни с того ни с сего, приревновал Дашу к их общему знакомому. Припомнил, что та якобы по-особенному тому улыбалась, и избил её на глазах у трехлетнего сына. А после небрежно схватил ребёнка, сел на окно и пригрозил выкинуться из окна вместе с мальчиком. Мол, ребёнок не его, а воспитывать чужого, нагулянного, он не желает.
Даша умоляла его слезть с окна, не делать глупостей, но подвыпивший супруг был неумолим. Владимир не желал слушать уверения, что сын его и ни в чём не виноват, только бесконечно талдычил свою версию.
— Всё знаю! Думала, сможешь вот так просто взять и обуть меня в лапти, подсунуть этого недоноска — и я буду его воспитывать как своего? — мужчина вытащил истошно орущего ребёнка из окна и потряс им в воздухе.
— Нет, нет, милый, я клянусь тебе, это не так, я никогда ни с кем не была, кроме тебя, это твой ребёнок, клянусь тебе своей жизнью, это твой сын... — сквозь плач увещевала мужа Даша. — Пожалуйста, умоляю тебя, дай мне нашего малыша, ты же видишь, как он напуган!
— Заткнись, заткнись, сука! Я всё знаю, знаю, как тебя драли мои друзья! Ты, паскуда, думала, я ничего не вижу, думала, буду куколдом? Буду воспитывать чужого ребёнка? Да хрен ты угадала, шалава! Вы сегодня сдохнете, оба вы — твари, — кричал мужчина.
Окно соседней квартиры открылось, и из него высунулся сотрудник полиции. Он попытался успокоить Владимира, но тот, увидев полицейскую форму, завёлся пуще прежнего.
— Я убью их всех, и ты, мент поганый, это никак не изменишь! — прокричал мужчина, а после обернулся обратно в квартиру. — Вот же тварь, мусоров вызвала. Ну, паскуда, вот сейчас выродка твоего за ноги и об стену! — и демонстративно перехватил мальчика так, чтобы было удобнее бить.
— Я никого не вызывала, Вова! — прорыдала Даша. — Прости меня, я ни в чём не виновата перед тобой, клянусь тебе, милый, я тебя люблю, оставь Степку, он твой сын, клянусь, твой!
Полицейский понял, что переговоры бесполезны, а мужчина — в невменяемом состоянии, и скрылся из виду, чтобы лишний раз не провоцировать, лишь что-то доложил по рации.
— Дай мне выпить, быстро! — указав взглядом на недопитую бутылку водки, приказал жене Владимир.
Женщина с трудом поднялась на ноги. Держась за бок, она проковыляла к столу. Бок сильно болел: муж бил её ногами и, видимо, сломал несколько рёбер.
Налила рюмку водки и приблизилась к сидевшему на подоконнике мужу. Тот поставил трясущегося от страха мальчика на стул возле подоконника и, придерживая его за шкирку, чтобы тот не убежал, потянулся к рюмке.
Когда мужчина залпом опрокинул стопку, Даша ударила его по руке, чтобы отцепить от ребёнка. Схватив сына, она отпрянула от окна так быстро, как только смогла. Но Владимир был слишком пьян, чтобы её преследовать.
От неожиданности мужчина резко дёрнулся и пошатнулся. Теряя равновесие, он попытался схватиться руками за оконную раму, но спустя мгновение исчез в проёме окна.
Пролетев восемь этажей, мужчина упал ровнехонько в центр куба жизни. Прежде чем он смог опомниться от шока, к нему подлетели крепкие парни в пожарных касках и боевках, отправили в нокаут и потащили к полицейской машине.
Зеваки при виде того, как пожарные безжалостно бьют выпавшего из окна мужчину, включили телефоны и жадно начали снимать горячие кадры. Тогда в сети прокатилась целая волна возмущения, но пресс-служба МЧС никак не прокомментировала видео.
Никто из возмущённых граждан не знал, что этот пьяный отморозок избил жену, взял её и сына в заложники и собирался их убить. Не знали они и того, что пожарные, которые так рьяно били мужчину, были на самом деле переодетыми бойцами СОБРа.
Бойцы заранее «раздели» пожарных, надели их боевую одежду и готовили план захвата с возможной ликвидацией неуравновешенного ревнивца, но мужчина сам выпал из окна, изрядно облегчив им задачу.
А что? И не такое бывает в работе пожарных и разного рода спасателей.
© Кирилл Павлухин