СТИХ САНДЖАРА ЯНЫШЕВА
ВКУС УКРОПА
Рассматривая сад на свет,
монгол, ровесник Зороастра –
что было, чего нет, и сверх
того – что на экране красным
подчеркнуто (а лучше бы
и вовсе вычеркнуть к лишаю!), –
я дни срезаю, как грибы,
и ничего не исключаю.
Вот лучшая из дочерей
земли на мешковине кротко
сидит: в изножье сельдерей,
райхон и венчики укропа.
Мне веет запахом страны,
куда плыву, но не причалю,
где сны светлы, глаза черны –
я ничего не исключаю –
а воздух зелен, как река
и разветвлен, как слух растенья,
и испещрён, как мотылька
полёт упругим средостеньем.
Мне эта девочка лицом
напомнит многие печали
и сны. Потом... А что – потом?
Я ничего не исключаю.
На свет рассматривая ночь,
пойму: есть порох, нет порока.
Она окажется мне дочь,
зачатая в Стране Укропа.
Где, Улан-Батор, друг степей,
я на руках её качаю.
Сны отпущаеши. Теперь.
Как и в Начале.
***
МОЯ ПАРОДИЯ
Как никогда, мой разум свеж.
Не исключаю, впрочем, также,
что не заметил кроху-брешь
с ключом, стремительно иссякшим.
И потому пичох беру,
с которым по грибы мотался,
и месяц режу (поутру)
на дни, чтоб каждый день уда́лся.
Я год желал бы раскромсать
на этак месяцев двенадцать:
тогда, авось, смогу познать,
что Зороастра знал… канадца.
Жил Зороастра столь давно,
что нету разницы, с монголом
или с канадцем пил вино
(иль ел укроп, запив рассолом).
Укроп растёт в любой стране,
какой бы ни была столица:
Оттава, Улан-Батор. Не
столь уж важно: степь, теплица.
Мне веет запахом двух стран,
куда так хочется умчаться:
не исключаю, их дурман
меня понудил размечтаться.
Две девочки и дочки две –
но лучше все четыре вместе
(четыре жёнки в голове,
и все в одном живут подъезде).
И всех во сне я вывожу
гулять туда, где дух укропа.
…Финал счастливей, я скажу,
чем первый блин для первой пробы.