Комитетчик не был идиотом, и не собирался искать командира мотострелкового полка на просторах дивизионного полигона. Капитан Путилов решил зайти на службу к майору Яшкину. Офицер КГБ прекрасно знал, какими словами встретит его офицер военной контрразведки.
(часть 1 - https://dzen.ru/media/camrad/pobeg-63870187cde4697d104c9640)
Как особист Яков его поймёт, а вот, как человек, и, впрочем – весьма неплохой человек, может запросто и открыто послать его на …, куда с утра он уже был завуалировано послан начгубом. Да и ладно! Заслужил… Надо только домой заскочить… Не с пустыми же руками… Не по-нашему как-то…
В этот раз на КПП сотрудника в штатском, махнувшего небрежно на ходу красной книжечкой, всё же остановили и попросили подождать. Вот тебе раз! «Всё течёт, всё меняется…»? «Panta rhei»?
Виктор Викторович ещё раз популярно объяснил сержанту – кем он является и к кому направляется. Раскосый сержант согласно кивнул, сказал с лёгким узбекским акцентом: «Стоят!» и положил правую руку на штык-нож, висящий на ремне.
С той стороны появился помощник дежурного, попросил ещё раз предъявить документы и объяснить цель визита. Армейский капитан внимательно изучил представленный документ, сказал: «Ждите…» и неспешной походкой исчез в недрах штаба полка. Капитан КГБ, хорошо осознавая, откуда дует особый ветер, стоял на месте и терпеливо ждал…
Только через минут десять у сержанта зазвонил телефон. Коренной житель Средней Азии, не отнимая правую руку от холодного оружия на поясе, левой снял трубку, коротко ответил: «Ест!» и, сощурив узкие глаза, широко улыбнулся сотруднику госбезопасности, пропуская гостя широким жестом руки в родной мотострелковый полк.
«Восток – дело тонкое, Петруха…» – подумал представитель титульной нации и улыбнулся в ответ.
Перед дверью в кабинет начальника особого отдела полка капитан госбезопасности решил до конца нести свой тяжкий крест и аккуратно постучал в дверь. Услышав небрежное: «Входи», зафиксировал обращение на ТЫ. «Значит не все потеряно…»
Армейский контрразведчик Яшкин, как мы уже знаем, был и всегда оставался нормальным мужиком, умел не таить злобу и со словами: «А я вот не знаю – подавать тебе руку или нет?» протянул ладонь.
Кадровый чекист ответил на рукопожатие и задал единственно правильный вопрос в сложившихся непростых отношениях между дрезденским отделом КГБ и особым отделом 67МСП на сегодняшний тяжёлый понедельник:
– Яков Алексеевич, а ты виски пьёшь?
– Пока не знаю, Виктор Викторович, – задумчиво ответил хозяин кабинета, приглашая незваного гостя к столу. – Это вы, «рыцари революции» получаете доплату в валюте. А мы всё водочкой балуемся, да коньячком угощаемся. Да и то, исключительно по праздникам…
Майор Яшкин только мог догадываться о довольно приличном жаловании сотрудников КГБ в виде восточногерманских марок, но знал точно, что к ним ещё плюсуется каждый месяц по сто долларов в качестве надбавки.
Поэтому начальник особого отдела полка совсем не удивился возникшей на его рабочем столе бутылке заморского напитка в диковинной бутылке.
– Шикарно живёшь, Виктор. – Особист с интересом повертел в руке штоф и вопросительно посмотрел на щедро дарящего. – Сейчас предлагаешь?
– Яков, только не сегодня. Мне сейчас к шефу идти.
– И это гут, – показал свои скромные знания немецкого языка майор Яшкин, убрал подарок в сейф и вернулся за стол. – Слушаю.
– Лажанулись мы по-крупному с этими прибалтами, – рубанул с ходу комитетчик и добавил: – Да и ваш Кантемиров совсем некстати влез в операцию...
– Виктор, переиграл тебя прапорщик, – с улыбкой заметил контрразведчик. – Сидит сейчас в камере и в ус не дует.
– Не выпустили хулигана на разговор, – пожаловался коллега из КГБ.
– Только с личного разрешения командира части, – подтвердил тюремную инструкцию собеседник.
– И подполковник Болдырев именно сегодня вдруг оказался на Швепнице?
– Всё по плану стрельб. – Особист полка спокойно разглядывал комитетчика. – Можешь проверить. Сейчас расписание принесут.
– Не надо, Яша. Я всё понял.
– И вот тебе, Витя, мой искренний совет – не встречаться больше с этим прапорщиком тёмными вечерами на узких дрезденских улочках. Не знаю, какой там наш боксёр в спортзале, а на улице он тебе запросто может морду набить.
– Понял, Яша. Это спорный вопрос. Я на Лиговке вырос.
– Трудное детство? – усмехнулся вполне нормальный мужик.
– По-разному было. А по твоему прапорщику у меня к тебе дело, товарищ майор, – капитан госбезопасности приблизил стул к хозяину кабинета…
Майор Яшкин откинулся на своём начальствующем кресле и приготовился слушать. Не просто так пришёл к нему капитан КГБ с вискарём в портфеле. А заморскую бутылку мог бы и потом вручить – когда все успокоятся и всё устаканится. И повод был бы нормальный – посидеть, поговорить и сделать оргвыводы.
Среди своих всегда можно по-хорошему разобраться. Без мордобития. Мы же не прапорщики… Одно дело делаем…
Капитан Путилов посмотрел коллеге в глаза и сказал:
– Яков, разговор только между нами. Если ты, конечно, сейчас не пишешь?
– Аппаратура выключена. Слушаю.
– У нас есть оперативный материал на прапорщика Кантемирова. И бумаг уже достаточно для реализации в уголовное дело по статье 88 УК РСФСР. И, как ты сам знаешь – за «Нарушение правил о валютных операциях».
– Виктор, только у меня таких материалов в сейфе на десяток дел накопилось за различные покупки нашими согражданами в Интершопе, – усмехнулся особист мотострелкового полка и добавил: – Да и ты, товарищ, шотландский виски не в Центруме (главный универмаг города) приобрёл.
– Яков, твой прапор разработал целую систему – постоянные покупки дойчмарок в Восточном Берлине у югославов и сбыт валюты арабам или вьетнамцам в Лейпциге. Примерно два раза в месяц. Кантемиров работает по-крупному. И по данным фактам у нас есть проверенная информация.
– Товарищ капитан, для того чтобы, как вы сказали, системно работать начальнику войскового стрельбища Помсен – ему нужны время и деньги. Особенно – время. А прапорщику на своём полигоне от постоянных дневных и ночных стрельб – не то что вздохнуть, ему даже пёрнуть некогда. Потому что, стрельбы днём и ночью! И ещё личный состав в двадцать пять рыл, которых надо кормить, одевать и в баню водить. О чём мы говорим, Витя? И куда Кантемиров свои богатства прячет? В немецком банке хранит? Или в стеклянной банке на стрельбище закопал?
– Тут ты прав, коллега. Сами над этим голову ломаем. Вначале появилась информация, что студент Лейпцигского университета постоянно мотается в Восточный Берлин за валютой. Молоденький такой, спортивный, причёска неармейская, немецким владеет свободно. И по-русски матерится на пятёрку. Покупает за раз от пятисот и до тысячи дойчмарок. Яша, а это от двух с половиной и до пяти тысяч восточногерманских денег.
– Иди ты, – прикинул сумму относительно своей зарплаты добросовестный советский военнослужащий.
– Вот тебе и иди. И это только при закупке в Берлине по курсу один к пяти. А продаёт в Лейпциге уже один к шести. Вот и считай, товарищ майор.
– Товарищ капитан, может нам тоже в валютчики подастся…, – начал размышлять вслух начальник особого отдела советской воинской части. – Пашем тут, пашем. Не вздохнуть, не пёрнуть. А тут раз, в Восточный Берлин сгонял, потом в Лейпциг прокатился и вернулся в Дрезден с месячной зарплатой командира полка. А, Витя? Что скажешь?
– Были такие мысли, Яков, – улыбнулся сотрудник госбезопасности. – Но, товарищ, нас с тобой совсем другому учили…
– Точно так, товарищ капитан. И мы присягу дали. Стесняюсь спросить – а каким образом в итоге вышли на нашего студента Кантемирова?
– Переговорили с товарищами из Штази, которые и поделились оперативной информацией о неком щедром русском по имени Тимур, который не экономит марки в лейпцигских ночных барах. Это здесь, в Дрездене, служит скромный прапорщик Кантемиров; а там, в Лейпциге ваш Тимурка отрывается по полной. Потом он вместе с палестинцами подрался с кубинцами из-за немок и оказался весьма неплохим боксёром. Немецкие друзья поговорили с барменами, с местными проститутками и вот так вышли на этого спортсмена, то есть, как ты сам уже догадался – на начальника войскового стрельбища Помсен. А мы попросили пока не задерживать советского прапорщика, которого и так можно в любой момент за все его художества отправить в 24 часа в Союз. Шеф решил брать валютчика с крупной суммой в кармане. Чтобы наверняка палку срубить и срок злодею намотать…
– Так и взяли бы с дойчмарками при прибытии в Лейпциг, – удивлённо взглянул на коллегу армейский контрразведчик.
– Яша, в том то и дело, что нам никак не просчитать поездки прапорщика. У нас нет «барабанов» рядом с ним, кто бы просигналил о поездке. Был я тут на стрельбище…
– Подожди, Виктор, – перебил Яшкин. – Не надо тебе больше появляться на Помсене.
– С чего это вдруг? – удивился комитетчик.
– Я с местными солдатами поделился секретной информацией, что ты вполне можешь быть вражеским шпиЁном. Бойцы дали торжественную клятву – задержать врага при первой же возможности, – улыбаясь, выдал военную тайну начальник особого отдела мотострелкового полка.
– Ну, спасибо, товарищ майор, – протянул директор Дома Советско-Германской дружбы.
– Виктор, как вы с нами, так и мы с вами, – серьёзно ответил армейский контрразведчик. – Так сказать, зеркальный ответ…
– Да, понял я всё.
– А теперь, товарищ капитан, раз вы такой понятливый, у меня появился вопрос.
– Слушаю внимательно.
– Виктор Викторович, а на хрена ты мне всю эту информацию сливаешь? Решил через нас поквитаться с прапором? Или просто совесть заела? – майор Яшкин внимательно разглядывал собеседника. – И вторую версию отметаю сразу. Осталась первая.
– И ни то, и не другое, Яков Алексеевич.
– Витя, мы сейчас только вдвоём. Никаких записей. Слово офицера. Объясни толком. Но, сначала скажу я – Кантемирова мы вам не отдадим при любом раскладе.
Путилов согласно кивнул, немного отодвинул свой стул от стола, вытянул ноги и посмотрел на собеседника. Сейчас должно быть всё честно. Перед ним профессионал… И, при том, уверенный в себе и в своей правоте старший офицер. Пауза затянулась. Майор высказался и спокойно ждал ответа. Правдивого ответа…
Капитан госбезопасности выдохнул и начал говорить:
– Даже не знаю, как сказать; но, попробую объяснить. С самого начала я был против операции с литовцами. По документам оставалось понятно, что вербовка прибалтийскими коллегами прошла лишь для галочки. Оба солдата, и Мажюлис, и его двоюродный брат Казлаускас, были совсем не готовы для дальнейшей работы. У обоих была только одна цель – свинтить с армии на Запад. А дальше трава не расти…, – комитетчик задумался, особист ждал. Путилов вздохнул и продолжил: – С этого года в отделе новая директива – усилить вербовку агентов. И для показателей шеф решил взять количеством, а не качеством. Когда братья решили захватить с собой в ФРГ солдата со стрельбища, своего земляка Драугялиса, руководство радостно потёрло руки. Ещё один разведчик! А мои доводы даже слушать не хотели. И в самый решающий день вдруг появился прапорщик Кантемиров со своей отеческой заботой о солдате…
Сотрудник в штатском замолчал, посмотрел на майора в общевойсковой форме и спросил:
– Яша, может чайку организуешь?
– Айн момент, партайгеноссе, – хозяин кабинета встал, вытащил электрочайник из шкафчика и подключил в сеть. На столе появились маленький фаянсовый заварник, пачка грузинского чая и пачка сахара.
Гость продолжил:
– После разговора с боксёром мне пришлось работать быстро и жёстко. Особенно с прапорщиком. Тут нам повезло, что Кантемиров доверился мне, а не стал звонить тебе, Яков Алексеевич.
– Виктор Викторович, мы с тобой оба прекрасно знаем, что фортуна – дама не постоянная…, – задумчиво улыбнулся майор и принялся заваривать чай.
– Согласен. И с момента появления нашего боксёра фортуна повернулась к нам жопой. Один наш потенциальный разведчик так и не пересёк границу. Утром следующего дня узнаём, что Драугялис отдыхает вместе с прапорщиком в камере гарнизонной гауптвахты за совместную пьянку и драку…
Сотрудник госбезопасности придвинул к себе предложенную чашку, положил кусок сахара и принялся задумчиво размешивать. Хозяин кабинета не торопил гостя и пил горячий напиток мелкими глотками. По кабинету поплыл аромат свежезаваренного чая.
Путилов с удовольствием хлебнул и сказал с улыбкой:
– Я точно знаю, что Кантемиров даже пива не пьёт.
– Но, как выяснилось по делу, прапорщик далеко не дурак, чтобы от водки отказываться, – также с улыбкой возразил армейский контрразведчик.
– Это всё боксёр придумал, – твёрдо заявил самбист. – Вот стервец. Масштабно мыслит и, главное, быстро. Времени у него оставалось мало. Прапорщик за час успел напоить солдата, подраться с ним, вызвать караул и добровольно сесть в изолятор. Подальше от нас. Всё рассчитал, сукин сын…
Последняя фраза комитетчика прозвучала с некоторым восхищением.
Особист согласно кивнул и добавил:
– Непростой прапорщик и служит уже пятый год. И опять же студент юрфака ЛГУ. Кстати, Витя, который ты заканчивал в своё время.
– Вот, Яков, а теперь я подошёл к главному. У нас есть информация от берлинских коллег, что прапорщик перед поездкой выходит на связь со своими продавцами валюты по телефону-автомату на домашний телефон в Восточном Берлине. Звонит, договаривается о сумме и времени своего прибытия. Домашний телефон поставлен на контроль. И, как сам понимаешь, товарищ майор, задержание твоего прапорщика с крупной суммой дойчмарок в кармане – лишь вопрос времени.
Начальник особого отдела мотострелкового полка согласно кивнул и терпеливо ждал развития разговора, быстро прокручивая в голове полученную информацию.
Директор Дома советско-германской дружбы хлебнул из чашки и продолжил:
– Я не предлагаю совместную операцию и не хочу, чтобы начальника войскового стрельбища Помсен арестовали и отдали под суд.
– И с чего это вдруг? – спокойно спросил особист.
– Товарищ майор, давай мыслить глобально. Что в итоге мы получим? Прапорщика возьмём тепленьким, с валютой в кармане, быстро осудим, и поедет наш Кантемиров на ближайшую пятилетку на Урал, или за Урал, лес валить. И, учитывая его уважаемую в определённых кругах статью, армейский опыт и спортивную подготовку, боксёр не пропадёт на зоне и, скорее всего, уже после года отсидки перестанет работать на делянке. За эти пять лет бывший начальник стрельбища наберётся таких знаний и такого опыта, что выйдет уже с не совсем чистой совестью. И в итоге мы все получим умного, опытного преступника с отличными организаторскими и оперативными способностями. Оно нам надо, Яков Алексеевич?
– Глубоко копнул, Виктор Викторович…, – протянул собеседник и вдруг сказал: – А мне должность предложили в штабе дивизии.
– У меня документы отправили на досрочное звание, – сообщил комитетчик.
– Значит, растём, Виктор. И отчасти благодаря прапорщику Кантемирову. Ведь боксёр мог запросто нокаутировать твоих прибалтов и нам сдать.
– Мог. И я бы ещё долго капитаном ходил…, – задумчиво улыбнулся потенциальный майор КГБ СССР.
– Подытожим, Виктор Викторович. Сейчас мы с тобой нарушим кучу должностных инструкций и втайне от своего руководства выведем нашего прапорщика из-под удара?
– Мы же не сволочи, Яков Алексеевич.
– Да и хрен то с ними, с этими приказами и инструкциями, – встал и протянул руку армейский контрразведчик.
– Полностью солидарен, товарищ майор, – вставая со стола, в ответ протянул ладонь контрразведчик госбезопасности и добавил с улыбкой: – Глядишь, Тимур ещё раз подкинет нашим жёнам по флакону французских духов…
Громкий и здоровый смех настоящих офицеров и нормальных мужиков взорвал тишину штаба мотострелкового полка… (продолжение - https://dzen.ru/media/camrad/pobeg-16-63a3147bfb051e6fbbda5a0d)
