В издательстве "Паулсен" при участии Русского географического общества вышла книга-альбом "Путешествие по Восточной Сибири И. Булычёва". Её основой послужило другое, очень похожее издание с почти таким же названием. "Путешествие по Восточной Сибири" увидело свет в 1856 году, а написал сочинение чиновник Иван Булычёв, который в середине 40-х годов XIX века исследовал жизнь на землях восточнее Иркутска.
Иван Демьянович три с лишним года находился в составе сенаторской ревизии, отправленной из столицы для оценки состояния дел в огромном, но отдалённом регионе Российской империи. По характеру работы и условиям всё это очень напоминало экспедицию. 20 чиновников под руководством члена сената Ивана Толстого в конце 1842 года выехали из столицы, по пути следования проверили Енисейскую губернию и только в последних числах января 1844 года прибыли в Иркутск. "Ревизоры" посетили Забайкалье, Якутию, побережье Охотского моря и Камчатку.
Работа завершилась в 1846 году. Выводы ревизии привели к серьёзным кадровым, административным и даже политическим решениям. В частности, одним из последствий стало назначение на должность генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Муравьёва, позднее получившего к своей фамилии приставку Амурский.
Спустя 10 лет, в 1856 году, Иван Булычёв, действительный член Императорского Русского географического общества, делавший успешную карьеру в Министерстве юстиции, публикует свою книгу о путешествии в Сибирь. Приложением к повествованию стал том с красочными иллюстрациями, изображающими природу, людей и их быт. Имя художника указано не было, но впоследствии стало известно, что это Леопольд Немировский, ссыльный поляк.
Поначалу путешествие было вполне комфортным по меркам того времени, но затем Булычёв смог почувствовать Сибирь и Дальний Восток во всей их суровой специфике — с ночёвками под открытым зимним небом, хищниками, готовыми съесть не только "транспорт" — лошадей, оленей и собак, — но и самих путешественников. Притом что между поселениями порой было несколько суток пути, а о скорости движения можно судить по следующей цитате из книги:
"Зимою езда на собаках равно почти затруднительна. При глубоком снеге прокладывает дорогу человек, идущий впереди их на лыжах, по следу которого бегут собаки. Не говоря о медленности такого следования, невозможно вообразить себе всех бедствий путешественника, едущего на одних собаках несколько сот вёрст по непроложенной снежной степи в мороз, часто превосходящий 40°. Как описать мучения его во время вьюги, продолжающейся иногда несколько дней сряду, в снежной, беспредельной, безлесной пустыне?"
Более того, при переходе через Охотское море судно, на котором плыл Булычёв, едва не затонуло во время шторма. Таких драматических приключений в духе Беринга было немало. Но они не являлись самоцелью. Главное — содержательный результат.
Ревизия не просто выясняла, насколько эффективно работает государственный аппарат, выявляла злоупотребления и делала выводы относительно перспектив освоения Сибири. Булычёв, человек внимательный и неравнодушный, подмечает массу интересных фактов и деталей краеведческого и этнографического свойства. Он описывает жизнь коренных народов Севера, города и селения, богатейшую сибирскую природу.
Успеху самой ревизии способствовал живой интерес всех её участников и добрые отношения между ними. К слову, это хоть и были по сути своей царские чиновники, но какого-то особого склада и несколько романтического, видимо, мировоззрения — хорошо образованные и воспитанные люди, молодые патриоты, жаждавшие принести пользу своей стране.
Как ни странно, в эту компанию единомышленников органично вписался Леопольд Немировский, участник польского восстания 1830 года, член "Союза польского народа" — экстремистской и даже террористической организации, с точки зрения царских властей. В 1839 году Немировский был приговорён к смертной казни. Но позже её заменили 20-летней каторгой в Сибири, куда поляк буквально пришёл — пешим этапом. Его приписали к Иркутскому солеваренному заводу в Усолье (ныне Усолье-Сибирское).
Спасло Немировского умение рисовать. Он был действительно талантливым художником, делал зарисовки даже на пути в Сибирь. На каторге увлечение стало настоящей отдушиной. Рисунки Немировского увидел управляющий солеварней, освободил поляка от общих работ и сделал кем-то вроде учителя для своих детей. А позже супруга генерал-губернатора Вильгельма Руперта ангажировала художника уже для своих воспитательных целей. Но когда в Иркутск приехала ревизия, Немировский оказался как нельзя кстати: экспедиции требовался рисовальщик, и лучший вариант вряд ли можно было себе представить.
Виды поселений, пейзажи, жанровые зарисовки, этнографические сюжеты — рисунки Леопольда Немировского не просто хороши эстетически. Благодаря тщательной прорисовке элементов одежды и предметов быта, фотографической точности городских панорам теперь эти иллюстрации являются таким же документом, как и чрезвычайно насыщенный подробностями текст Ивана Булычёва.
К слову, отчёт о самой ревизии сенатора Толстого не сохранился — в архивах исследователям попадались лишь разрозненные документы. Зато благодаря "Путешествию по Восточной Сибири" мы имеем представление о том, как это происходило.
Интересно, что до нас не дошли и портреты самого Булычёва. Однако на одном из рисунков, как предполагают историки, изображён именно он — это сидящий за столом в павозке (не путать с повозкой) человек, что-то увлечённо записывающий.
Нынешнее издание не копирует оригинал. Основой стал именно атлас, составивший вторую часть оригинального издания. Кстати, хранится оно в Научной библиотеке РГО в Санкт-Петербурге. Наиболее яркие фрагменты текста Булычёва и воспоминаний Немировского, "переведённые" на современный русский язык, являются как бы комментариями для 57 литографий, что делает книгу скорее альбомом. Учитывая высокое качество полиграфии и общую издательскую культуру, свойственные всем совместным проектам "Паулсена" и Русского географического общества, "Путешествие…" может стать роскошным подарком.
И ещё важный момент. Новое издание исправляет историческую несправедливость: имя художника теперь печатается наравне с автором основного текста. Историк Екатерина Туманик в предисловии отмечает, что факт умолчания иногда интерпретируют не совсем корректно. Булычёв купил картины у Немировского, при этом никогда не заявлял о своём авторстве. Да и это было бы глупо: чиновнику, сделавшему блестящую карьеру (а на её пике Иван Демьянович имел чин тайного советника и камергера), не имело смысла пятнать себя плагиатом. К тому же стиль Немировского хорошо узнаваем. С другой стороны, цензура не допустила бы в столь заметном издании упоминания политического ссыльного. И мы, возможно, не увидели бы этих прекрасных работ вовсе.
А книга действительно стала очень известной, хотя впоследствии не переиздавалась. Она вышла в свет буквально в спину уходящей Большой Сибирской экспедиции, организованной Русским географическим обществом. В целом в российских элитах интерес к теме Сибири и Арктики был в это время необычайно высок.
И характерный факт: Иван Булычёв в "Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона" фигурирует именно как "путешественник по Сибири".
Айвар Валеев