Аппетит отсутствовал, голова раскалывалась словно ее зажали в тиски, тошнило.
Ковырнув ложкой тушенку, Мирон отодвинул банку.
О вчерашнем госте напоминала лишь валяющаяся на полу посуда. Охотник тяжело поднялся со скамьи, пошурудил угли в печи и не обнаружив там останков петуха рассмеялся. – Вот дурак, никакая домашняя птица в тайге не выживет, да и не попасть ей сюда.
Вспомнив о том, что не покормил огонь как пришел , швырнул краюху хлеба на тлеющие угли и спешно засобирался в лес.
При выходе из избы Мирона ослепило сияющее, белое покрывало. Посторонних следов нигде не было. Метель словно стерла вчерашний день и постелила белый, чистый лист позволив тем самым, писать историю нового дня.
День действительно выдался щедрым на дары. Эта нехоженая часть тайги сегодня кишила зверьем и птицей. Добыча чуя запах охотника не убегала, наоборот будто сама шла в руки навстречу верной смерти. Охотник стрелял,бил все что видел, в уме подсчитывая выгоду а позже, подхватив столько туш сколько может унести, поплелся к зимовью на ночлег. За избой стоял небольшой глухой сруб на столбах, где Мирон свободно разложил тушки птиц в один слой на полках, а соболей и белок просто свалил горкой. Если не будет метели ночью и хищники не полакомятся, завтра останется собрать окоченевшие тушки окрасившие белый снег багряными красками.
----------------------------------------------------------
Огарок свечи потух, тепло от печки баюкало.
Охотник лежал, удовлетворение вязким нектаром заполняло душу. Только вот не хватало рядом завсегдатого спутника Баяна, с ним всегда было веселей. Но на этот раз, как только они перешли черную речку, птица оторвавшись от плеча хозяина с жалобным криком взмыла ввысь. Ворон кружил над Мироном до самого зимовья словно оплакивая человеческую жизнь, а потом сбивая снег с верхушек деревьев, стремительно полетел в сторону деревни.
Сон сморил
Тук- тук-тук.....
Охотник резко приподнялся на локтях,прислушался - кто-то снова бросал палки в стену избы.
Пытаясь попасть ногами в сапоги, Мирон случайно глянул в окно и похолодел.....
Там, на белом пушистом снегу, в полной тишине, освещаемый ярким лунным светом стоял прадед. Вместо половины черепа виднелось кровавое месиво, живот распорот. Вывалившиеся кишки щупальцами свисали на снег. В руке он держал одну оторванную ногу опираясь на нее, как на костыль. За спиной старика замерли десятки голых тушек животных вперивших свои мертвенные точки зрачков через стекло на своего губителя.
Над головой прадеда кружили ощипанные птицы со свернутыми шеями, издавая булькающие гортанные звуки.
Мирон упал на пол, зарыдал, забился в конвульсиях.
Именно таким прадеда нашли в лесу после встречи с шатуном. Хоронили в закрытом гробу, а местные мужики перешептывались, что это Хозяин тайги с браконьером поквитался. И теперь именно этот мертвец стоит под окном старого зимовья, да еще и в окружении сотен мертвых животных.
Дверь затряслась, содрогнулась, словно великан навалился всем телом. Охотник еще раз выглянул в окно рассчитывая пути отступления- никого! Ни прадеда, ни птиц, ни зверей.
Глухой удар пришелся уже по задней стенке избы. Мирон поняв, что великан переместился, резко распахнул дверь и опрометью кинулся в самую глубь тайги, подальше от проклятого зимовья. Обернувшись всего один раз заметил, как огромный, насквозь проткнутый медведь, нанизанный на огромный сук как на шампур, не спеша крадется в дом.
Увязая в сугробах, охотник преодолел порядка 20 метров, упал и услышал знакомое -КАР.
-Баян, птичка моя, ты вернулся– замерзшими губами прошептал охотник.
Он не заметил, как проткнутый медведь, порванный прадед, мертвые туши зверья плотно его окружили. И только ворон кружась над демоническим хороводом уже не кричал, а что-то страшно бубнил, будто читая смертный приговор своему спасителю и хозяину.
Совсем рядом послышались выстрелы, крики людей, в одном из которых узнавался голос Егора.
Мирон поднял глаза, трое палили в кольцо мертвецов, быстро сжимающееся вокруг своей жертвы. Пули просачивались сквозь мертвую плоть не причиняя той никакого вреда. Дед Хазар откинув ствол в снег, плюхнулся на колени и начал громко просить Духа тайги о помиловании, то и дело напевая шаманские мотивы. К нему присоединились Егерь и Митрошка - внук Хазара. Все они нараспев что-то бубнили.
Спустя несколько минут медведь, мертвый старик, туши птиц и животных слились в единое существо и полыхнули оранжевым пламенем. Огненный силуэт превращался то в разных зверей, то в человека и возвысившись над верхушками деревьев, вытянул руку. Баян, словно в благодарность уселся на ладонь пылающего великана, а тот погладив ворона по голове, издал адский вопль нарушивший тишину ночного леса. Птица взлетела и сделав еще несколько кульбитов вокруг Мирона словно прощаясь, скрылась в ночной глуши.
---------------------------------------------------------
Дух тайги обернулся медведем. Он смотрел вслед удаляющимся непрошенным гостям. Сколько бы не пугал охотников, прикидываясь то оранжевым петухом, то собакой с человеческим лицом - те все равно шли в тайгу на грязный промысел.
Если бы не ворон и эта пришлая троица, Мирон бы красовался сегодня на дереве, как тот самый медведь,в которого облачился когда-то Дух для отпугивания пришлых.
---------------------------------------------------
Мирон напросился в помощники Егеря и теперь вместе с Егором они бороздили таежные угодья. Ружья он больше без надобности в руки не брал, если только браконьеров попугать. Сыновьям прививал любовь к лесу, учил законам и правилам Тайги.
Каждый раз заходя в лес, Мирон слышал знакомое – КАР.
Однако Баян не показывался и не приближался к нему, словно был на страже у самого Духа Тайги, зорко наблюдая за гостями.
Часть 1
