Я очень часто встречаюсь с одним интереснейшим явлением в Америке: образованные американцы, интеллектуалы (да, есть в Америке и такие) начинают изучать историю христианства и очень часто принимают православие. На худой конец и очень редко - католицизм, но это только если в их изучении христианства оказался вдруг пробел в сепаратизме католиков в раннем средневековье, а заполнить этот пробел оказалось некому.
Отец Джон, американец, который однажды сыграл огромную роль в укреплении моего православия, сам вырос в англиканской семье, не задумываясь над тем, почему он, скажем, не католик, не протестант, не мусульманин или вообще не атеист. Однако тяга к знаниям привела его к изучению истории в институте, а потом - переломный момент в его судьбе - к аспирантуре, во время которой он проучился год или два в Ленинграде, только что ставшем тогда Петербургом.
Прилетел в Ленинград англиканцем, а улетел уже самым настоящим православным. Женился на русской, вместе с которой растит шестерых детей строго в православии, и служит священником в православной церкви в штате Вашингтон. Пишет книги о возрождении язычества на Западе с православной точки зрения. С ним есть о чём поговорить, но для этого надо самому быть таким же ботаником.
Это только один пример перехода западного ботаника в православие, и его подтверждает Джордан Питерсон. Интеллектуал, профессор, учёный, мыслитель, публицист - не человек, а фонтан новых идей как хорошо забытых старых. Если философы конца XVIII века вроде Руссо переписывали книгу Бытия и объясняли мироздание, вычёркивая Бога из текста, то современный Питерсон делает то же самое с точностью до наоборот, указывая на неизбежность Творца.
Питерсон - учёный в области психологии и психотерапии. А ещё ему очень близок Карл Юнг с его коллективным сознанием (collective consciousness) и архетипами. Понимает он и разные религии, в которых идёт непременная борьба между добром и злом. Видимо, поэтому мусульмане и таоисты, например, принимают Питерсона за своего, хотя его тянет именно в православие, которое уже приняла его взрослая дочь.
Почему именно православие? Вот как сам Питерсон отвечает на этот вопрос (из видеоролика):
The Orthodox would say, as near as I can tell, that you should pick up your damn cross and stumble up the hill… the Orthodox lay that out quite well. That’s your goal… the imitation of Christ.
(перевод на русский мой) Православные христиане сказали бы, насколько верно я их понимаю, что тебе следует взвалить на себя свой проклятый крест и идти с ним, спотыкаясь, наверх. Православие довольно-таки удачно раскладывает всё по полочкам. В этом твоя цель. Подражание Христу.
Контекстом для слов Питерсона служит западный протестантизм, в котором Христос пошёл ради нас всех на смерть, смыл наши грехи, и всё, что теперь требуется от нас, - вера во всепрощение. Смысл жизни протестанта заключается в том, что истинная вера сама поведёт христианина по единственно верному пути. Надо только перестать сопротивляться, прислушаться к Святому Духу (научившись сначала отличать его от духа иного) и жить в ожидании райской жизни.
Я бы и сам хотел так жить - как ребёнок, ведомый самим Богом. Только на деле протестантизм сводится к железной уверенности в духовном спасении путём наименьшего сопротивления. Господь же обо всём позаботится ради своих чад. Как говорят сами протестанты, once saved, always saved или спасённый раз (принявший крещение в сознательном возрасте) спасён навеки. И не надо больше ни о чём париться, и этому очень даже способствует спокойная жизнь в Америке.
Вот с этим и не может никак согласиться Питерсон, с тем, что за человека всё решает Господь Бог. А где же тогда свобода воли и выбора, которую даровал нам тот же Бог? Или мы своего рода роботы, созданные по Его образу и подобию и запрограммированные на то или совсем иное будущее после смерти? Получается кальвинизм какой-то. Предопределённость. Истинные православные не хотят взваливать на себя тяжёлый крест, но, подражая Христу, поступают именно так.
В осознанном выборе тяжёлого, болезненного и даже опасного, но единственно верного (с духовной точки зрения) решения и заключается притягательная сила православия для Питерсона. Только в борьбе выковывается счастье. В борьбе, как правило, с самим собой. И здесь хочется добавить пару слов от себя, потому что Питерсон - не только психолог, но ещё и психотерапевт.
Есть истинные христиане, а есть классические мазохисты. Мазохист, как Дон Кихот, пребывает в вечном поиске какого-нибудь подходящего и посильного креста. Часто таким крестом оказывается тот же пост или пребывание в нездоровых отношениях с кем-то. Человек мучается и получает от этого кайф, считая себя при этом христианином. Мне кажется, Питерсон видит православными тех, кто мужественно несёт тот крест, который ему уже достался, а не тот, который он сам сколотил себе на заказ.
Кстати, американские протестанты, по-моему, так и видят русских - мазохистами, мол, зачем себя мучать излишней борьбой? Но это уже совсем другая тема.
Спасибо, что дочитали статью до конца. Жмите палец вверх и подписывайтесь на канал. До новых встреч!