Введение
Здравствуй, дорогой читатель. Эта статья - фрагмент одной из постепенно формирующихся книг под моим авторством, а сама идея была рождена вдохновением, созданным вселенной World Of Warcraft. Данную статью можно считать пробой пера, и в будущем она будет видоизменена и дополнена.
1
Заклинатель Тевош уже должен был пересечь пустыню, однако дела, ждущие его по ту сторону, обещали быть громоздкими и не скоро решаемыми. Висаж знал, что с зарождением войны Тевоша воздвигнут на должность командующего Заклинателями Клыков в Восточной части Вол’Дуна, которая в свою очередь представляла собой – по прежнему не малую пустыню, разделенную на несколько зон, при этом которая испещрена древними руинами и величественными пирамидами, украшенными тролльими барельефами, век которых начинался задолго до того, как пески проглотили эти земли.
Висаж медленно, покачиваясь из стороны в сторону шел, стараясь не тратить силы в пустую. Силуэт его был укутан в подертое временем и песчаными ветрами пончо, под которым тот безуспешно пытался укрыть все тело от опаляющих лучей солнца. Хвост обвивал все туловище, но тень пончо его вовсе не спасала и уже было видно как некогда обсидианового цвета чешуйки выцветали и начинали шелушиться. Вокруг его пояса, по мимо хвоста свисал бурдюк с «поцелуем желчекрыла», который Висаж позволял себе испить лишь в крайних случаях, когда о них подсказывает разум. Жажда уже которые сутки терзала его, однако он хорошо чувствовал ту грань, переступив через которую организм начнет скоропостижно увядать из-за истощения. Помимо пончо, силуэт его был одет в дутые, легкие штаны, оканчивающиеся у самых голеней а уже сами жилистые, антрацитовой чешуи лапы были обуты в изношенные сандали с деревянной подошвой. Из-за спины его виднелся конец духовой трубки, а рядом с бурдюком, неприметное себе нашел место колчан с несколькими дротиками.
Он остановился, когда взор его изумрудных глаз уловил торчащий из под стерильного песка конусовидные объекты и следом взор ушел в сторону солнца, взглянул на которое он однако закрытыми глазами и простояв так с мгновение, вернул внимание объекту. Исходя из положения солнца и преодоленного расстояния, Висаж как раз должен был быть на полях костей, но вероятно скорость его оказалась менее высокой чем тот предполагал. По мере приближения к объекту, стало видно, что – это перевернутая навзничь грудная клетка неведомого существа, кости которого уже начинали принимать окаменевшую структуру. В нескольких холмах от этих костяных шпилей, Висаж увидел целое поле подобных этим. Он уселся под тенью костяного шпиля и позволил отпить себе напитка из бурдюка. Оглядел пустыню в который раз, поднял глаза к солнцу, что теперь клонилось к горизонту по дальнему квадранту неба. Поднялся, вытащил из-за пояса коренья Атривакса и короткий, но широкий нож да соскреб им щепки каменеющего костяного шпиля, следом разложил все это в форме пирамиды. Он не спешил разводить огонь, дождался пока последние проблески света превратятся в витающее марево и узкую кислотно-оранжевую линию на западном горизонте. Сфокусировавшись, без особых усилий он направил сконцентрированный поток бирюзового оттенка молнии точно в подножье этой конструкции из кореньев и фрагментов кости титанического, похороненного песком чудовища и всполох энергии, сопровождавшийся хлопком, заставил вспыхнуть костер пламенем. Висаж лег на бок, прижавшись спиной к костяному шпилю и начал ждать, когда дурманящий эффект ядовитого растения унесет его в мир грез. Пока он лежал, темно-лиловый цвет неба был проглочен черным. Пламя костра отбрасывало необычайные, порой даже пугающие тени, превращая костяные шпили то в содрогающихся змей то в прочих, неописуемых чудовищ. Висаж понимал, что это лишь незатейливые подделки. Костер догорел медленным и ровным пламенем а в сердце его плясали фантомы, но Висаж уже не видел их. Он спал.
2
Кратер Завоевателей, так называлась та часть поверхности под пирамидой, в которой сетраки вели торговые дела, а так же занимались рекрутированием в проводники караванов и добытчики. Висаж восседал в своей привычной, медитативной позе на краю этого кратера и с каким-то не скрываемым обременением и грустью, взирал на собратьев. Пламя жаровен за его спиной был уже погашено. Заклинатели бурь закончили свои практические занятия а значит в бездельничестве его никто не упрекнет. Отравляющее душу наваждение пало на плечи юного сетрака. Именно в этот день Император Кортек объявил о начале военных действий а так же отдал приказ о взятии под стражу нескольких высокопоставленных заклинателей и хранителей. Верные Кортеку выстраиваются, готовясь шагать в армагедон. Ядовитые, дикие, обманутые и озлобленные дети Сетралисс, отвергнувшие ее, ту что отдала свою жизнь. Что-то пошло не так и Висаж знал, что во всем этом нет смысла, но выбор сделать было необходимо. Он так и не смог выбрать, потому как по обе стороны были его собратья. Некоторые скажут: «бегство от проблем — это не выход», но когда в кельи адептов по среди ночи заявляется отряд стражи с приказом убить преданных, по наводке информатора и приказу Императора – выбор не велик.
Висаж не задумывался о том, почему и он оказался под клеймом тех, что обречены на смерть. Порой, не в силах сделать выбор сами, судьба сама его делает за нас. Висажу однако не удалось сбежать в этот раз, но молния, низвергнутая его когтями позволила сохранить жизни других адептов из его кельи на еще какое-то время. Увы, смерть их он увидел куда позднее, и именно в тот момент в сердце его затаилась злоба на собственный народ. Когда холодный пепел развоплощенных тел братьев покрыл лик его, Висажу послышался их шепот но всего лишь на какой-то миг.
3
Он проснулся от того, что скорпид, своими цепкими лапками карабкался вверх по предплечью. Сон восстановил большую часть сил благодаря кореньям, в жертву принеся сновидения. Но Висажу даже нравилось, что грезы недоступны были для него. Схватив скорпида за хвост и оторвав ему голову, повесил за пояс до лучших времен. Солнце только начинало свой путь, а небо пока не лишилось багровых тонов рассвета, но даже сейчас жар Солнца уже начинал нагревать песок.
Однако это вовсе не пугало сетрака. Он без лишний промедлений двинулся на юго-восток. Костяные шпили, встречающиеся ему на пути, постепенно оказались позади. Поднимаясь вверх по возвышенности, его лапы то и дело проваливались по колено в зыбкий песок, беспощадно возвращающий с каждый шагом его на пол шага вниз, прогладывая не малую долю выносливости, но и это испытание было пройдено. Миновав очередной песчаный холм, взгляд его застыл на горизонте. Изумрудные глаза презрительно прищурившись, сумели разглядеть спешно приближающуюся песчаную бурю.
Висаж знал, что следует спешить.
Он инстинктивно и собранно, как стервятник, поджидающий когда изнуренный путник падет без сил, принялся высматривать с того же места возможное укрытие и за таковое сумел зацепиться его глаз однако радоваться не было времени. Жилистые лапы направили сетрака к замеченной деформации в песчаной тверди. Откуда Висаж знал, что она не является фантомным миражом? Он не знал, но выбора не было. По мере приближения к назначенному объекту, тот из-за смены высот песчаных холмов и вовсе иногда пропадал из виду а солнце, только начавшее обжигать чешую, скоропостижно было проглочено песчаными облаками, которые так же принесли и сильный ветер, вырывающий и вздымающий к верху мелкий песок, лежащий поверху что из-за своей набираемой скорости неприятно осыпал силуэт Висажа, норовя забраться под одежду.
Объектом же, на который полагался Висаж с целью спасения – оказалась разверстое ущелье, медленно но верно погружающееся под толщу песка из-за упрямой бури. Сетрак ощутил как его, будто бы охваченного какой-то странной лихорадкой, начал приветствовать неведомый, доносящийся из глубин металлический скрежет. В ушах стоял звон, воображение бурило, пока он неспешно приближался к каменной арке, ведущей в неведомый темный проем. Висаж выпустил из памяти фрагмент того, как приблизился к этому месту и буря, ставшая виновником — была забыта так же.
4
Когда силуэт, облаченный в подёртое беспощадными песками пончо, полностью скрылся во тьме прохода, а взгляд изумрудных глаз адаптировался к темноте, не столь непроглядной но позволяющей ориентироваться – Висаж без раздумий двинулся дальше. Налет древности на стенах был каким-то нездоровым а больше всего ему не хотелось увидеть доказательства присутствия какой-либо жизни. Обладая познаниями археологии и истории, закрепленными легендами, сетрак сделал вывод, что вырубленное в ущелье пространство действительно было храмом. Он увидел явные признаки того, что здесь, в этом зловещем но некогда, быть может благоприятном месте, жили тролли и этот храм был для них местом поклонения. Были здесь и примитивные алтари, столбы и ниши а стоило Висажу двинуться вглубь храма, как на стенах начали виднеться массивные барельефы, в прочем для более внимательного осмотра которых сетрак соорудил на скорую руку недлинный факел, пустив в жертву фрагмент пончо. Стоило свету оказаться в этом храме, как пробудившиеся от векового сна тени, неестественно-темные и плотные чем где-либо, наполнили Висажа нескрываемым страхом. При свете, взор глаз его выцепил вероятно целенаправленно выставленные на небольших пъедесталах, явно рукотворные камни разных форм, исписанные неясными символами, учитывая, что Висаж знал письменность троллей.
Внезапно, он поймал себя на мысли, что утратил чувство времени и уже не мог с точностью себе ответить, сколько времени прошло с момента обнаружения этого храма, однако простелающиеся перед глазами барельефы все дальше уводили его вглубь, рассказывая о культе, что некогда пребывал в этих стенах и занимался омерзительными ритуалами да сводящим с ума колдовством, на что указывали изображения клыкастых существ, то и дело изображенных, держащимися за головы или вовсе, вырывающие в приступах безумия или же ярости клыки. По крайней мере, подобный образ сложился в представлении Висажа.
Продвигаясь в недра храма, порой Висажа обуревала непроизвольная дрожь из-за угрожающих и таинственных звуков, создаваемых потоками ветра и как раз один из таких потоков в определенный миг вырвался в него плотным, спертым воздухом из узкого и невысокого проема, ведущего в непроглядную тьму бездны и чуть было не затушившем единственный источник света в виде скромного факела. Висаж предположил, что ветер дует из какой-нибудь подземной, естественной пещеры, ведущей в храм однако, проем по своей природе не был похож на пространство для вентиляции каменных сводов или вход в какую-нибудь величественную залу, скорее на ответвление в хранилище, доступ к которому был открыт лишь выдающимся личностям.
Пробравшись в узкий проем, сетрак без особых проблем продолжил движение, по возможности осматривая орнамент и дивные барельефы, все больше имеющие неясные символики, дугообразные волны, напоминающие по своей сути части каких-то чудовищных существ, не имеющих формы, однако которых так старались запечатлить в каменной тверди.
Продвигаясь по узкому переходу, Висаж предположил, что к этому моменту быть может буря уже утихла и следовало бы подняться на поверхность, но дух первооткрывателя овладел им, не позволяя отпустить секреты этого места без ответа. В конце-концов, душный переход вывел его в непривычно-просторный зал, который свет факела был не в силах осветить в полной мере, либо из-за плотности самой темноты либо в результате поистине огромных его размеров. С риском и трепетом в груди, он отважился отступить от стен, в надежде разглядеть нечто ближе к центру, представляя себе примерный вид помещения, однако увидеть что-либо он не ожидал на столько, что обнаружив еле различимый в темноте край приземленного алтаря, содрогнулся в страхе, чувствуя как давление сжимает область висков. В прочем, приблизившись к объекту, сетрак сразу же обратил внимание на смолянистую субстанцию, которой была залита большая область пола а следом и на сам алтарь на котором различимо виднелась уложенная в бесцветную, поеденную временем ткань, причудливая брошь — серьга со сферическим, фосфорисцирующими, переливающимися оттенками пурпурного цвета внутри.
Стоило гостю дотронуться предмета, как каждый из факелов в зале воспламенился синим пламенем, освещая помещение и открывая вниманию всецело иные, более четкие и понятные восприятию барельефы, осмотрев которые Висаж предположил, что вещь служила некогда ее обладателям сменой облика для тех или иных целей.
Внезапно сетрак ощутил куда более остро чем ранее, что находится в этих каменных залах вовсе не один. Он понимал, что пламя могло быть лишь заклинанием, не несущим за собой ничего опасного, однако же давящее чувство тревоги не покидало разум. Не заставил себя ждать так же и зловещий рокот завывающих ветров, несущих с собой миазмы спертого воздуха. Но всхлипывания и неразборчивые булькания – вынудили чешуйки на спине сетрака слегка приподняться. Без раздумий Висаж сунул сферу в сумку и ринулся в узкий проем, ведущий в основную часть храма. Паника постепенно становилась лишь сильнее, как и рокот из бездонных глубин каменных проходов…