На страже чести и трона
Неизвестный спаситель столицы
Некоторым историческим деятелям везет - ими интересуются историки, об их деяниях пишут книги, и их имена известны всем. При этом о некоторых настоящих героях широкая публика даже не догадывается. Одним из таких героев, известных лишь специалистам, является воевода Степан Ушаков.
Осенью 1617 года польский королевич Владислав Ваза двинулся на Москву, чтобы свергнуть молодого царя Михаила Романова и самому сесть на московский престол. Сил у него было явно маловато, и уже весной 1618 года он застрял под Вязьмой. Тогда поляки обратились к запорожцам с просьбой о военной помощи. На встрече Владислава с запорожской депутацией казаки обязались привести ему в помощь 20-тысячное войско. Поляки же обещали казакам деньги и ряд политических уступок (как показали дальнейшие события, это было лишь дипломатической уловкой).
Казачий рейд
Запорожский гетман Сагайдачный отказался от идеи вести казаков под Вязьму для соединения с королевичем Владиславом. Он втайне от поляков разработал другой план — поход прямо на Москву, где и должен был произойти «сход» с польско-литовским войском.
Летом 1618 года шесть казацких полков численностью до 20 тысяч человек с 17 пушками малого калибра переправились через Днепр в районе Киева и по старому Муравскому шляху двинулись на Москву. Совершив скрытый марш-бросок (по прямой не менее 300 километров), утром 7 июля запорожцы очутились в глубоком московском тылу, у города Ливны — небольшой крепости Засечной черты. Стены крепости были деревянно-земляные, а ливенский гарнизон по росписи 1617 года насчитывал 1044 человека.
Город был взят внезапной атакой, с ходу, и в час дня казаки были в крепости. В плен к запорожцам попал ливенский первый воевода, царский стольник и князь Никита Иванович Егупов-Черкасский. Второй воевода, Петр Данилов, был убит в бою.
16 июля Сагайдачный подошел к городу Ельцу. Елец был хорошо укреплен, и его, по некоторым сведениям, обороняло около 7 тысяч ратников. Обороной Ельца руководил воевода Андрей Богданович Полев, которому «сидение в осаде было непривычно».
Видя, что силой город не взять, Сагайдачный пошел на хитрость. Он оставил большую часть своего войска в засаде, а с меньшей подошел к городу. Елецкий воевода, видя немногочисленность врагов, «со всеми людьми из города вышел». Запорожцы начали отступать. Увлеченные преследованием ельчане отдалились от города, а в это время отряд казаков, сидевший в засаде, ударил с тыла. Воевода Полев погиб, войско его было разбито или взято в плен. Ночью того же дня запорожцы трижды ходили на приступ и таки прорвались за стены. Тогда к Сагайдачному отправились местные священники с просьбой не сжигать город, а взамен они выдадут второго воеводу Хрущева и царского посланника Бердыхина вместе с «поминками», которые тот вез крымскому хану. Известна даже точная сумма этих «поминок» — 8467 рублей. Сагайдачный принял эти условия и пощадил Елец, только направил в город отряд для проведения арестов и реквизиции «поминок». В то же время отдельно от Сагайдачного действовал полковник Михайло Дорошенко, который захватил города Лебедянь, Скопин и Ряжск. Как утверждают московские летописцы, он побил в них множество мужчин, женщин и детей «до сущих младенцев». Потом подошел к Рязани, сжег несколько рязанских посадов, но город не взял и был вынужден отступить к Ельцу.
Конфуз под Михайловом
Тем временем Сагайдачный отправился на Шацк и Данков, а впереди отправил полковника Милостивого во главе тысячного отряда запорожцев с задачей захватить город Михайлов (Рязанская область). Михайлов был окопан глубоким рвом и окружен валом с дубовым частоколом. В стене крепости находились семь глухих (без ворот) башен: одна сторожевая, остальные - оборонного значения. По росписи 1617 года городской гарнизон составлял всего 262 человека. Однако михайловчан отличал высокий боевой дух, а командовал ими, судя по всему, умелый руководитель - боярский сын, воевода Степан Михайлович Ушаков.
Отряд Милостивого замешкался из- за грозы, и казакам не удалось взять город с ходу. 26 августа к городу подошел сам Сагайдачный. Об этом свидетельствует местное «Сказание...», на которое ссылается историк Дмитрий Яворницкий: «...Приступ продолжался в течение двух дней и двух ночей. Жители долго отбивались от Козаков... но заставили Сагайдачного отступить на время от города и тем привести его в страшную ярость. Отступая от города, Сагайдачный объявил жителям его, что на следующий день, утром, он возьмет его, как птицу, и предаст огню, а всем жителям от мала до велика прикажет отсечь руку и ногу и бросить псам». Но и третья попытка штурма города Михайлова, предпринятая 2 сентября, также потерпела неудачу. Как свидетельствует «Сказание...», «и всепагубный Сагайдачный с остальными запороги своими отиде от града со страхом и скорбию августа в 27 день (7 сентября по новому стилю), а жители богохранимого города Михайлова совершают по все лета торжественные празднества в те дни...».
Награда по заслугам
Сагайдачный, потеряв 10 драгоценных дней на бесплодную осаду, продолжил поход. 16 сентября запорожцы форсировали Оку. Узнав об этом, воевода Волконский отступил и заперся в городе Коломне. Но Сагайдачный и не думал осаждать Коломну, а двинулся дальше, на Москву, лишь оставив полковника Пирского разорять Коломенский посад.
В начале октября Сагайдачный подошел к Донскому монастырю в пригороде Москвы. Московские воеводы последний раз попытались воспрепятствовать соединению польских и казацких войск, но тщетно. 8 октября Сагайдачный соединился у Тушино с королевичем Владиславом.
10-11 октября 1618 года начался общий штурм Москвы, но он был отбит благодаря мужеству защитников Арбатских и Тверских ворот. Надо сказать еще, что перед самим штурмом к москвичам перешли два перебежчика (подрывники Жорж Бессон и Жак Безе), и потому штурм не был для защитников Москвы неожиданным.
После отбитого штурма королевич Владислав приступил к осаде города, но, как пишет историк Дмитрий Яворницкий, «...вследствие наступивших сильных холодов королевич снял осаду и отступил сперва к Троицко-Сергиевскому монастырю, а потом к селу Рогачеву в 12 верстах от монастыря».
Думается, тогда-то Сагайдачный понял, что своим топтанием у Михайлова он потерял драгоценное время, и это, в конечном итоге, спасло столицу Московского государства.
По условиям Деулинского перемирия, заключенного 1 декабря 1618 года, Польше отошли Смоленская и Черниговско-Северская земли (всего 29 городов). Предусматривался обмен военнопленными; также поляки согласились освободить отца царя Михаила — митрополита Филарета. Однако королевич Владислав не отказался от своих притязаний на московский престол, а польский король Сигизмунд не признал Михаила Романова царем.
Петр Сагайдачный со своим войском возвратился в Киев, где, как пишет Дмитрий Яворницкий, «...принял титул ’’гетмана” Украйны, сделавшись управителем той части Украины, которая признала себя козацкой». Запорожцы получили от польского короля плату за Московский поход — 20 тысяч золотых и 7 тысяч штук сукна. Но политическая часть договора польской стороной осталась не выполнена, права православной церкви грубо попирались.
Что же касается героя «Михайловского сидения», воеводы Степана Ушакова, то в том же году ему «велено быть к Москве, а на Михайлове велено быть воеводе князь Ивану княж Петрову сыну Засекину». То есть его заслуги были оценены и воеводу призвали к царскому двору. Интересно, что сменил его на посту воеводы Михайлова герой Московского осадного сидения — Иван Засекин, который защищал Арбатские ворота.
А 31 мая 1625 года, как свидетельствует Разрядная книга, Степан Ушаков даже удостоился особой милости — он сопровождал царя в Троицко-Сергиевский монастырь на богомолье... Так что его подвиг не был забыт.
