Часть 11.
- Коля, ну сколько можно? Я за день выматываюсь с Лизой, а ты вечерами устраиваешь попойки? - злилась Ирина на мужа. Ей осточертели его друзья с работы, приятель Виталька, которому море по колено, ни семьи, ни детей, ни работы нормальной.
А Коля всё праздновал рождение дочери, все порядочные знакомые поздравили молодых родителей больше месяца назад, а эти не могли остановиться им лишь бы наливали.
- Лучше бы помог мне с Лизой, видишь, не спит почти! – зудела измученная не выспавшаяся Ирина. В последнее время она выглядела крайне уставшей и растрёпанной.
- Нет! Ты женщина, дети - это твоя забота, тем более девочка, вот пацан родится, я его быстро научу ходить, потом на велике кататься, потом на мопеде, там и на Урале и на МТЗ своём выучу обязательно! – разливался Николай в мечтах. Он страшно уставал на смене, а тут жена его пилит непонятно за что.
Приезжала мама из деревни, погостила пару дней, сватов проведала, больше не могла задержаться, дома хозяйство, муж больной. Ира хоть поспала нормально. Тётя Люся не отходила от капризной малютки ни днём ни ночью. При ней Николай не выпивал и дружки пропали на несколько дней, но невестка всё же попыталась пожаловаться на мужа.
- Мам, он совсем не помогает мне с ребёнком! Очень устаю, молока много, а Лизе будто не хватает. Я тут с ума схожу, а он приходит с работы и падает на диван! – возмущалась Ира, ища поддержки.
- Он и не должен тебе помогать, он целый день на работает, а ну, попробуй на заводе смену отработать?! Потом ночью с дитём покачайся... У тебя всего один ребёнок, мать рядом, на что ты жалуешься? – не спуская с рук внучку, спрашивала тётя Люся.
- Разве он не должен? – начала было Ирина.
- Не должен, в нашей семье всегда так! Ты его не изменишь, а только сломаешь. Не волнуйся, я буду приезжать, только сама понимаешь, часто не могу. Работа, хозяйство, Лёня дома. Вот если бы…
- Я так и знала, вы спите и видите, чтобы мы вернулись в село.
- Нет! Если вам здесь хорошо, я только рада! Но когда хорошо не жалуются. Пока я вижу, что Колька загулял, запил… Или ты думала, я не замечу отёков у него на лице, взгляд как у нашего кобеля в жару безжизненный, равнодушный ко всему. С Лизонькой тебе тяжело, да и жильё у вас не своё…
- Мы думали, вы нам поможете? – намекала Ира на жильё.
- Конечно, помогу! Колька меня хорошо знает, но только помогать и делать всё за вас - это две разные вещи. Я тоже живой человек и жилы из меня тянуть не надо! Митька вон сутками в полях, чтобы в доме достаток был, а вы из долгов не вылезаете. Ладно уж... это ваша жизнь! Живите как хотите!
Тут Ирина узнала, что Николай давно занимает у матери деньги. Брать их просто так у него совесть не позволяла, а вот в долг мог себе позволить.
- Как там Таня? – неожиданно спросила Ира. После рождения дочери Ирина много писала, в письмах рассказывала, как ей трудно здесь одной, мама совсем не помогает, муж всегда на работе или весело проводит время с друзьями. Таня не всегда отвечала, в письмах очень жалела Ирочку, вспоминала, как ей самой было трудно, особенно с двумя подряд. «Ничего Ирочка, это всё временно», обычно приписывала Таня в конце. Иру это только раздражало.
- Танечка — молодец! Рано вышла на работу, свекровка её Клавка помогает с детьми, а они оба работают, - с каким-то удовольствием рассказывала о них тётя Люся. - Воду в дом завели, хвалилась, что планируют к тётке в Воронеж поехать всей семьёй. Дурная баба Танька! – усмехнулась по-доброму тётя Люся. – Вкалывает, как лошадь, а всё радуется и всё ей на пользу… Меня чем-то в молодости напоминает, только у нас ещё труднее было.
Ирина даже в лице изменилась, она Кольку не может уговорить к брату в Кисловодск съездить, а эти вон собрались своей оравой многодетной в Воронеж. Потом сама себя успокоила, вспомнила наивную сестрицу, поняла, что это лишь очередная её несбыточная мечта.
Она вместе с Лизой в новой коляске любезно проводила свекровь на вокзал, поблагодарила за помощь, продукты, за часы бесценного сна после месяцев бессонницы.
Ирина возвращалась домой разбитая, разочарованная, Лиза в коляске начала хныкать, словно ей тоже не нравился этот город, этот тёплый приятный воздух, звук машин и автобусов проносящихся мимо, прохожие, которые куда-то торопились, знакомые или соседи по улице всегда приятные и приторно-любезные за двором своего дома. Ира вроде бы среди людей, все ей рады, здороваются, спрашивают, как дела, но в то же время совсем одна. Друзья и приятели, чьё расположение она с таким трудом добивалась, летом разъехались в отпуска, на дачи, на море, к родственникам в деревни.
Море - это тихая мечта Ирины, она пару раз заикнулась об этом мужу, но он только поморщился и выдал супруге:
- Ещё я в этой луже не купался! Там народу, что кильки в банке, - и больше он не хотел разговаривать на эту тему. Ира помнила его особое отношение к отрытым водоёмам.
Вечером Ира опять поругалась с мужем.
- Что это ты молчишь, что мы должны твоей матери, как земля колхозу? – начала она почти с порога подбоченившись. Она изрядно накрутила себя за день и была в бешенстве.
Николай, не обращая внимание на жену, устало опустился на стул, повернулся к ней лицом, широко расставив ноги, положив свою здоровенную руку на стол и смотрел ей прямо в глаза. Ира не могла остановиться, его умиротворённый вид, на самом деле просто уставший, доводил её до исступления.
- У тебя ребёнок орёт, иди успокой, - вставил наконец Коля, где-то между тем, какой он безответственный так распоряжаться деньгами, и какой он плохой отец.
Ира психанула и ушла к дочери. Через несколько минут она вернулась, держа доченьку на руках, это единственный человек на земле, который её только радовал.
- Выговорилась? – не поднимая на неё глаз, спросил Николай, водя ложкой в тарелке с супом.
Ирина демонстративно отвернулась, он швырнул ложку на стол.
- С меня хватит, - он начал собираться.
- А ты куда? – изумилась Ира, её глаза округлились, она словно видела другого человека в прихожей.
- К тёще, надеюсь, там меня покормят нормально после работы! – и хлопнул дверью вышел.
Ира села на стул и расплакалась, так быстро всё куда-то ушло. Где тот Коля, который носил её на руках и ни в чём ей не отказывал? Где эти беззаботные дни и вечера в компаниях друзей и знакомых, неужели так будет всегда? Ира качала на руках малышку, а тёплые слёзы капали на свежую распашонку девочки.
- Только ты меня одна и понимаешь, - шепнула Ира доченьке.
Лиза заснула, Ира успокоилась и привела себя в порядок. Ей было противно смотреть на себя в зеркало, совсем расклеилась, а всё из-за чего? Из-за ерунды!
Николай пришёл домой через пару часов, немного выпивший.
- Ты опять пил? – равнодушно заметила Ира.
- С тестем опрокинули по сто грамм, имею право! Ты успокоилась?
- Да!
- Маму проводила, всё хорошо?
- Да.
- Вот и славно. Я спать, завтра на работу.
- Коль… Почему всё так? – спросила Ира с надеждой в голосе.
- Как Ира?! Я работаю в цеху! Получаю меньше, чем твой отец! И это нормально. А ты думала, я там не бетон, а деньги лопатой гребу? Что ты так взбеленилась? На что ты думала, мы гуляем… Тряпки твои?
- Не надо! Я покупала их на свои! – подскочила Ира.
- Нет твоих или моих, есть наши. Так, должно быть в семье! У меня всё закончилось после этой коляски, которую ты достала «по блату». Ты хоть осознавала сколько, она стоила? – Коля сжал пальцы в щепотку и поднял перед собой, - в три раза дороже чем в магазине, зато она не хуже, чем у Машки или Дашки, как разница... - безнадёжно опустил он руку.
- А ты меня не тыкай носом! Сам вон сколько пропиваешь… - злилась Ира.
- Может быть… Но если хочешь жить в городе, привыкай к моей зарплате. Я не могу прыгнуть выше головы, это я там получал больше всех в бригаде, это дома я могу всё! - с тоской заметил Николай, - а здесь?! - он махнул рукой.
Он ушёл спать, а Ира опять пошла к дочери, Лиза проснулась, её мучили колики или она перепутала день с ночью это не имело значения, она требовала внимания всегда. Папа крепко спал, плач ребёнка ему совсем не мешал высыпаться. Ира могла ходить по дому с ребёнком по нескольку часов подряд, бывало, ей удавалось поспать всего часик или два, но потом всё начиналось сначала.
Ира вспоминала Таню, замученную, в халате и шерстяных носках на голую ногу, у вечно парящей выварки на печке, где она кипятила пелёнки, успокаивала себя что это всё временно, а детвора вошкалась на полу рядом и всё время мешала ей, сейчас Ирина видела себя именно такой, только без огромной кастрюли на плите...
К маме она никогда не обращалась за помощью, мама всегда говорила, что не знает и не помнит, как обращаться с младенцами. Её детей вырастила бабушка, а мама торопилась на работу. Раньше не засиживались в мамках, поясняла Валентина Семёновна и вспоминала своё суровое, безрадостное детство.
- Это вы спасибо скажите, что у нас бабушка была! Других сразу в ясли сдавали. Когда я была маленькая, помню, меня отвозили в сад на санях в другой хутор километров за пятнадцать от дома, а забирали в субботу, если повезёт и дорогу не заметёт. В школе мы так же учились и жили, до 4 класса. А потом ещё хуже начиналось...
Дочь не питала иллюзий насчёт мамы, у неё была одна любимая внученька – старшая дочь Миши. Может она и любимая только потому, что уже выросла и вполне самостоятельная девочка.
К зиме у молодых совсем всё разладилось, они могли не разговаривать по нескольку дней. Коля задерживался у друзей после работы, пить стал меньше и реже, но взаимопонимания в семье не прибавилось. Наконец, Ира не выдержала:
- Я больше так не могу! – сказала она, однажды ночью дождавшись мужа с работы.
- Я тоже, - тихо ответил Николай, бессильно падая на стул напротив супруги, - не могу я здесь! Не м о г у ! Понимаю, что хорошего ничего из этого не выйдет. Я старался, я очень старался, - сжал он перед собой кулаки, - но не могу. Я ведь ни разу родителей не навестил за это время… Боялся остаться там.
Ира, давай вернёмся? Не хочешь с матерью жить, дом свой возьмём или построим, не хуже, чем у Митьки или у Витьки! Ты меня знаешь! Я слов на ветер не бросаю. И Лизоньке там лучше будет, она как я, задыхается здесь. Ир? – он смотрел на жену как ребёнок, который наконец признался в том, что врал всё это время, но всё же надеется на прощение и снисхождение.
- Я подаю на развод, - равнодушно сказала Ира, водя своим пальчиком по столу, не обращая внимание на чистосердечные признания мужа.
Николай встал и вышел в другую комнату. Через несколько минут он вышел на кухню с чемоданом, застёгнутым наспех, как попало. Он плюхнул его на пол в прихожей, чтобы надеть куртку и шапку, одна застёжка на чемодане не выдержала и подскочила вверх, чемодан открылся и вещи вывались на пол. Он сгрёб их своими ручищами и положил оной большой кучей в чемодан.
Открытый чемодан с его вещами, так и остался в прихожей, Николай ушёл в куртке нараспашку, накинув на шею тёплый шерстяной шарф.
Ира не двинулась с места, пока в комнате не заплакала Лиза.
Скоро Ира перебралась к родителям не потому что не могла оплачивать дом, а потому что ей было невыносимо находиться одной в большом, пустом доме. Ничего хорошего она от мамы не слышала, только упрёки что она сама во всём виновата, спаивала мужа, устроила дома не пойми что, напомнила, какой позор в очередной раз Ира навлекла на их семью.
- Это же надо?! Как же можно разводиться, когда дитё малое? О чём ты только думала, когда гулянки устраивала дома?
Мать и дочь постоянно ругались, когда отец приезжал с работы в доме становилось чуть спокойнее, мама не вздыхала по углам, не жаловался соседям на бедовую дочь и не устраивала сцен. Возможно, поэтому Ирина откладывала развод, так и не решаясь обратиться куда следует.
Через месяц Ира заметно округлилась в талии и в животе, Валентина Семёновна косилась на дочь.
- Да ты никак на сносях? - спрашивала она.
- О чём ты говоришь мама? Я всё время грудью кормила, - а у самой мурашки по спине.
- Ага, я так вторую и третью родила! Господи! - начинала она опять причитать, - что же теперь будет?
Продолжение ______________
У меня так никогда не будет! (часть 1)
Спасибо за подписку и комментарии 🌺
· Телеграм: https://t.me/NatalyaKorr