Почти месяц морозов сменился небольшим, неожиданным потеплением. Выйдя на улицу, похрустывая под ногами тончайшим, только зародившимся настом, вдруг вспомнил....
Прошлым летом приехал в гости в деревню к сестре. Обычно это путешествие одного дня. Рано утром выехал, три часа на дорогу. День в гостях, а к ночи уже дома. В этот раз не случилось. Поздно собрался в дорогу. А доехав до сестры, почувствовал себя плоховато. О том что бы ехать вечером обратно, не могло быть и речи. Дорога, требует внимания и адекватную реакцию. Решил остаться. Но у сестры был полный дом гостей. Так уж случилось, что все дети со всеми внуками, из разных областей, одновременно решили ее навестить. А тут еще и я, со своими "барскими замашками": отдельная комната и широкая кровать.
Собрали меня к дальней нашей родственнице ночевать. Так уж случилось, знать я ее знал, а вот в гостях не бывал.
Тетка старенькая, мужа похоронила, дети в городе. Живет бобылем в небольшом, аккуратном уютном домике на три окошка с двумя комнатами и летней пристройкой для чаевничания и "варенья" летних заготовок.
Зашел. Поздоровался. Тетка засуетилась с чаем. Посидели, поговорили, повспоминали всех родственников. Кто, где, кого уж нет...
В темноте, не зажигая света, разделся и рухнул на кровать. Уже проваливаясь в объятья сна, удивился. Что это за кровать такая, что за нежное, хрустящее, одновременно прохладное и приятно теплое белье? Но ни сил ни желания думать - не было. Забылся в благотворном сне...
Утром, проснулся, сел на кровате, открыл глаза и..... Аж дух перехватило! Будто во время сна провалился куда-то далеко во времени и в пространстве. В какую-то иную, реальность. Я сидел в настоящей , до боли, до какой-то ноющей тоски знакомой, но не разу не виданной, русской спаленке.
Побеленные стены, гашеной известью с добавлением, в ее белизну, кристалликов настоящей "синьки". Крохотное оконце, заботливо убранное льняной занавесочкой с ручной вышивкой. Края и низ занавески умело обрамлен вязью и "хитрыми" кисточками.
Рядом с кроватью - высокая, деревянная, лакированная тумбочка. На столешнице белоснежные, вязанные крючком, кружева. На них огромный, пузатый, зеленого цвета будильник "Заря".
Напротив меня, около стены, трёхполочная этажерочка, на точеных ножках. Каждая полочка убрана кружевными белыми скатерочками разной формы и размера. На верху расположились, в каком-то неведомом мне порядке, фигурки давно забытых "курильщиков" с малюсенькими целулойдными папиросками, фарфоровые: воробушек и балерина, замершая в фуэте. Рядом цельнолитая, из разноцветного стекла, пепельница, пара слоников вырезанных из какого-то белого материала и желтоватый медведь, сработанный из медвежьего же клыка. Нефритовый подсвечник и малюсенький алюминиевый сундучок, крашенный "под золото". На нижних полочках - шкатулки, шкатулочки разных размеров и пара пухлых фотоальбомов в кожаных переплетах.
Около этажерки важно стоит "венецианский" стул с высокой спинкой и такой же кружевной накидкой. На самой стене, в огромной рамке под стеклом, целый коллаж из фото разных лет и качества: бородатые мужики в высоких фуражках, бабки в пуховых шалях и разноцветных платочках, тут же голыши-малыши лежащие на пузе, большое семейное фото, бравый кавалер с ухмылкой и медалью, а вот и моя тетка на фото, совсем молодая...
Проем двери. Двери нет, вместо нее плотная занавеска с обязательной ручной вышивкой и аляповатой бахромой. На полу самотканная дорожка из тряпочек разного цвета.
Сижу на кровати. Это старинная "железная" кровать с высокими спинками и панцирной сеткой. А на этой сетке - матрац. Нет! Не матрац. Это не жуткое создание из ватина или смеси паралона с непонятно чем. Это перина. Это высокая перина из тщательно, в определенном порядке уложенных перьев домашней птицы, а потом перевязанные и прошитые вдоль и поперек. Но самое удивительное и восхитительное - это постельное белье. И нет, не материал удивителен. Удивительно с какой любовью и усердием стиран, отбелен, а потом, по "колдовски", накрахмален и наглажен. Я лет сорок не спал и не чувствовал такого накрахмаленного белья. Только бабуля моя, пока была в силах, позволяла себе часами возиться с "накрахмаливанием".
Я почти забыл, как это - спать на накрахмаленном, заботливыми и любящими женскими руками, белье...