По словам экс-ректора КФУ, свидетели-бандиты попрекают его тем, что он не «грел» их на зоне
«Все больше и больше в деле становится разных заказных моментов. Надеюсь, наступит время, когда все это докажут, маски с лиц людей, которые организовали мое преследование, будут сняты и они предстанут перед судом», — восклицал на прошлой неделе в Мосгорсуде экс-ректор КФУ Ильшат Гафуров. Он считает, что заинтересованы в убийстве Айдара Исрафилова могли быть еще два человека, с которыми у него проходили очные ставки. О том, как Гафуров и адвокаты жаловались на то, что следствие не дает фотографировать материалы дела, — в репортаже «БИЗНЕС Online».
«Работал до задержания. Уволен-то я недавно»
По традиции московских судов заседание по продлению ареста экс-ректору КФУ Ильшату Гафурову задержалось на два часа. Все это время терпеливо в коридоре Мосгорсуда начала процесса ждали его адвокаты и две дочери, а также следователь по особо важным делам ГСУ СК РФ Андрей Косенко и прокурор Денис Чередников. Так что, когда слушатели зашли в зал, Гафуров уже дожидался заседания в «аквариуме». Одетый в темно-синюю кофту, черную жилетку и джинсы, он изучал весомую стопку документов. Увидев дочерей, Гафуров улыбнулся. Те пытались ему что-то рассказать о домашних делах, но конвой быстро пресек попытки. Тогда на помощь пришла адвокат Ольга Нарышкина. Она, подойдя к Гафурову, начала пересказывать новости о его родных.
В тот же миг в зале появился судья Дмитрий Гордеев. Он четко пояснил, что слушателям запрещено общаться с обвиняемым, равно как и вести фотосъемку и видеозапись заседания. Далее Гордеев установил личность обвиняемого, особо обратив внимание на то, работает ли тот по-прежнему ректором. «Работал до задержания. Уволен-то я недавно», — грустно сказал Гафуров, но подчеркнул, что до сих пор числится депутатом Госсовета РТ.
А далее уже по традиции адвокаты заявили все те же ходатайства. Например, Александр Нарышкин просил приобщить к делу постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Гафурова, подписанное начальником следственного отдела прокуратуры Набережных Челнов Азатом Зиятдиновым в 2002 году, когда тот расследовал убийство предпринимателя Айдара Исрафилова. Чередников и Косенко возражали против приобщения. Как пояснил следователь, постановление было отменено и вообще к предмету рассмотрения на данном заседании отношения не имеет. Судья с доводами согласился.
Затем Нарышкина напомнила суду о возрасте, состоянии здоровья Гафурова, а также ходатайствовала приобщить к делу документы, характеризующие экс-ректора как «человека, который всю жизнь посвятил общественно полезному служению». В огромной стопке документов была копия его трудовой, наградные документы, благодарственные письма, а также подписи разных коллективов, жителей Елабужского района и в целом Татарстана, которые просили смягчить Гафурову меру пресечения. Всю эту кипу адвокаты водрузили на стол Гордееву. Пока судья листал документы, грустный Гафуров то переглядывался с дочками, то, застыв, делал тяжелый выдох. Тем временем прокурор и следователь возражали против приобщения подписей, т. к. невозможно установить их достоверность, а также документ, к которому они относятся. Гордеев вновь согласился, как и с тем, чтобы приобщить к материалам графики ознакомления Гафурова с делом, которые ему передал Косенко. Как писал «БИЗНЕС Online», предварительное следствие завершено, обвиняемый и его защитники приступили к ознакомлению с делом, в котором 61 том. Тут уже возражали адвокаты. Так, Нарышкин указал, что графики отношения к делу не имеют. Он также пожаловался, что следствие не дает фотографировать материалы дела. «Материал очень плохой, тяжело читается», — согласился Гафуров. Тем не менее судья приобщил документы, представленные следователем Косенко.
«О моей причастности никто никогда не говорил, пока это не понадобилось некоторым людям»
После этого перешли к рассмотрению по существу ходатайства о продлении ареста до 21 марта. Косенко пояснил, что к данному моменту Гафуров ознакомился с тремя томами дела, его адвокат Алексей Доночкин — частично с одним, Нарышкина — с одним, а Нарышкин — с двумя томами. «Ознакомление с материалами уголовного дела производится ежедневно. В этой части ознакомление организовано эффективно», — считает следователь. Косенко также подчеркнул, что оснований для отмены или изменения меры пресечения Гафурову на иную, не связанную с содержанием под стражей, в настоящее время не имеется. Чередников поддержал ходатайство следователя, отметив, что причастность Гафурова к инкриминируемым деяниям была проверена Басманным районным судом при избрании меры пресечения, а также Мосгорсудом в апелляционном порядке. Тем временем Гафуров, подслеповато склонившись над бумагами, изучал свои записи и делал пометки.
«Складывается такое впечатление, что в один день человек из белого и пушистого превратился в негодяя», — заявил экс-ректор. По его словам, те материалы, с которыми ему удалось ознакомиться, свидетельствуют о том, что он был арестован и содержится почти год под стражей на основе показаний осужденных к длительным срокам лишения свободы лидеров ОПС «29-й комплекс». «Мало кого из них я в целом знал и познакомился с ними только на очной ставке. Работая главой администрации, а потом и ректором в течение долгого времени, все, кто в городе живет, меня знали, и те люди тоже. Набережные Челны от Елабуги находятся в 20 километрах», — пояснил Гафуров суду. По его мнению, бандиты совершили множество убийств, но именно их показаниям доверяет следствие. «Это наводит на достаточно грустные мысли об объективности подхода к данному расследованию. Мне всегда казалось, что сторона следствия должна расследовать дело, а не только выступать в качестве обвинения. Видимо, я немного ошибался, — погрустнел Гафуров. — Я не совершал этих преступлений и не виновен. Я не причастен не только к этим, но и ни к каким другим преступлениям». Он уверен, что дело базируется на основе «ложных и противоречивых показаний». «Сегодня так называемые свидетели заключили досудебное соглашение. И это уже не первые их досудебные соглашения. Ранее, давая показания в Верховном суде Татарстана, они тоже заключали досудебные соглашения. О моей причастности никто никогда не говорил, пока это не понадобилось некоторым людям», — загадочно намекнул Гафуров. Правда, так и не уточнил, кого имел в виду.
«Я себя виновным не чувствую», — уверенно заявил экс-ректор. При этом он отметил, что в устранении Исрафилова были заинтересованы свидетели обвинения, с которыми у него состоялись очные ставки, — Сергей Машуров и некий Закиров. «Они были кровно заинтересованы в устранении Исрафилова… Исрафилов был руководителем группировки „Айдароновские“. Он однозначно мешал расширению сфер влияния ОПС „29-й комплекс“. К тому же сам Исрафилов был уверен в своих силах, поскольку являлся депутатом местного органа власти и пользовался покровительством заместителя начальника уголовного розыска РТ полковника Артелина, который ранее работал начальником милиции в Елабуге», — рассказал Гафуров. По его словам, в материалах прошлых уголовных дел об убийстве Исрафилова есть сведения о тех, кто с ним конфликтовал и мог быть заинтересован в его ликвидации. Гафуров указал, что Машуров предоставлял квартиру, оборудование, деньги Фариду Хисамутдинову, который организовал покушение. «А сегодня этот человек работает знахарем и осуществляет лечение людей», — добавил экс-ректор.
Еще один заинтересованный, по словам Гафурова, — Закиров. «У него был прямой конфликт с Исрафиловым. Последний отобрал у него деньги, машину Mercedes. Боюсь, что люди эти были кровно заинтересованы», — считает бывший ректор КФУ. Он вновь напомнил и об Олеге Артелине, который якобы имел прямой мотив. «Таким образом он убирал свидетелей, человека, с которым он был связан и который мог дать на него показания», — считает Гафуров.
У себя мотивы убить Исрафилова экс-ректор отрицает — как коммерческие, так и личные. «Личных претензий к Исрафилову у меня не было. Были претензии администрации для приведения в соответствие этих объектов. Там не были оформлены ни строительные документы, ни документы пожарной безопасности и так далее. Все эти ночные клубы сейчас горят, и страдают опять люди, которые не требовали необходимости формирования этих комплектов документов на такого рода объекты», — считает Гафуров.
Он также вспомнил, что на очной ставке Хисамутдинов, которого он впервые видел, заявил: «Если бы ты поддерживал нас, когда мы были в местах заключения, то ты бы сейчас здесь не находился». «Почему я должен их поддерживать, если к этой группировке никогда никакого отношения не имел? Проблема заключалась в том, что мы с 1993 года в одном здании работали. А следователи исходят из того: ты их видел, значит, знал, мог и заказать преступление», — возмущался Гафуров. Он удивлялся тому, что свидетели обвинения даже спустя столько лет детально помнят все события, даже одежду, в которую он был одет, и что говорил.
«Все больше и больше в деле становится разных заказных моментов. Надеюсь, наступит время, когда все это докажут, маски с лиц людей, которые организовали мое преследование, будут сняты и они предстанут перед судом», — голос Гафурова задрожал. Но затем он продолжал уже уверенно рассказывать о том, что все силы отдавал на созидание и общественно полезную деятельность в ущерб своей семье и детям. «У меня никогда не было нормированного рабочего дня, выходных. Сегодня никто не будет отрицать, что второе рождение город и университет получили, когда я там работал», — считает Гафуров.
Он сожалел, что подписи в его поддержку суд каждый раз отказывается приобщить даже «в уважение к людям». «Можно же тогда проверить, те ли люди подписывались. Надо было нотариально собирать 12 тысяч подписей? Это невозможно! В поддержку Конституции подписи собирали, и никто нотариальности не требовал», — говорил экс-ректор.
Гафуров напомнил суду, что о расследовании знал с 2020 года, но никуда не скрывался и не собирается. «Прошу вас все-таки рассмотреть возможность о переводе меня под домашний арест. Гарантирую, что никаких незаконных действий, тем более влияния на свидетелей, я осуществить в принципе не могу. Как можно осуществить влияние на свидетелей, которые сегодня находятся в местах лишения свободы?» — заключил экс-ректор и устало сел на скамью.
«Содержать 61-летнего ученого в период ознакомления с делом в условиях СИЗО нет никакой необходимости»
Следом адвокаты из заседания в заседание приводили все те же доводы в защиту Гафурова. Например, Нарышкин рассуждал о «масштабе личности» обвиняемого, а Нарышкина напоминала суду, что Исрафилова убили из-за разборок сфер влияния между ОПГ. «У Гафурова не было мотивов к убийству Исрафилова», — считает адвокат. Она жаловалась на сложности ознакомления с делом в СИЗО, якобы следствие препятствует копированию материалов дела. «Сам Гафуров вынужденно написал ходатайство об ознакомлении с материалами дела только с 14:00, поскольку он не успевает на жизненно важные мероприятия в условиях СИЗО: обед, посещение медработника, прогулка, душ — все это в установленное время, когда и следствие работает», — заявила Нарышкина. Она указала суду, что «содержать 61-летнего ученого в период ознакомления с делом в условиях СИЗО нет никакой необходимости». Для этого, по ее мнению, лучше подошла бы квартира Гафурова на Миусской площади, на которую, кстати, наложен арест, поэтому «она никуда не денется».
В свою очередь, Доночкин ставил под вопрос законность нахождения экс-ректора под стражей. Также адвокат уверен, что ознакомление с делом происходит неэффективно. «Если вы посмотрите графики для ознакомления, в каждом защитники пишут ходатайства о том, что просят разрешить ознакомление с делом с возможностью фотофиксации. Мы не просим каких-то особых условий. Дайте нам эти материалы в условиях, когда мы можем отфотографировать их и начать полноценно осуществлять защиту по данному делу. Конечно, мы можем сказать, что они эффективно действуют, препятствуя защитникам, но они делают это незаконно. Вот о чем я хочу сказать! И неправильно. Как нам продолжать защищать, если нам не дают ознакомиться с материалами уголовного дела так, как это предусмотрено законодательством?» — эмоционально возмущался адвокат. Он также заявил, что следствие неэффективно как расследует, так и знакомит с материалами уголовного дела.
Однако судья Гордеев не внял доводам защиты. Пробыв 20 минут в совещательной комнате, решил оставить Гафурова в СИЗО до 21 марта.
Фото: Алексей Белкин