А как насчет мирных переговоров в ближайшем будущем? Ну, судя по словам главы российского МИД Сергея Лаврова, пока – никак: «Очевидно, что Киев не готов к диалогу. Россия не будет ни с кем разговаривать на основе “формулы мира”», – заявил Сергей Викторович в интервью РИА Новости. Ситуация – в плане переговорного процесса – тупиковая.
Впрочем, саму возможность мирного урегулирования Сергей Викторович не исключает: «Президент [РФ Владимир Путин] неоднократно говорил о том, что мы не отвергаем предложения достигать дипломатических договоренностей. Условия, на которых мы готовы начать обсуждать эти договоренности, хорошо известны. И неотъемлемой частью этих условий является принадлежность четырех регионов Российской Федерации», – пояснил он в интервью передаче «Большая игра», по сути, повторив слова пресс-секретарь президента Дмитрия Пескова, буквально за день до этого заявившего, что «никакой мирный план по Украине не может существовать, если он не учитывает вхождение в состав России четырёх новых регионов».
Вывод напрашивается сам собой: СВО будет продолжаться до тех пор, пока одна из сторон не начнет доминировать (причем серьезно) на поле боя. Однако, по всей видимости, это случится не завтра и не послезавтра. Так что с высокой долей вероятности можно предположить, что и следующий год (ну или его достаточно длительная часть) пройдет под знаком СВО.
Однако это не говорит о том, что мир не станет свидетелем новых локальных конфликтов, которые при определенных обстоятельствах могут перерасти и в глобальные войны. В частности, на подходе ирано-израильский конфликт, который, по словам уходящего в отставку министра обороны Израиля Бени Ганца, может начаться через два-три года: «Вы можете через два-три года пересечь небо на восток и принять участие в атаке на ядерные объекты в Иране, к которой мы готовимся, при этом значительно повышая готовность в последние годы», – заявил глава израильского минобороны, выступая на церемонии вручения дипломов ВВС. «Израиль все больше обеспокоен тем, что растущая зависимость России от военного потенциала Ирана в Украине может побудить Тегеран взамен обратиться за помощью к России для реализации своей ядерной программы», – пишет Bloomberg.
Да, речь идет о двух-трех годах, но, учитывая современную скорость развития политических процессов, кто даст гарантию, что срок, названный Ганцом, не сократится в два или три раза? К тому же не стоит недооценивать неудовольствие США касательно того, что Иран, по сообщениям зарубежных СМИ, поставляет РФ баллистические ракеты и беспилотники. Поручиться, что в Белом доме не решат пресечь эту активность руками израильтян, нельзя (особенно если судить по риторике Вашингтона). Кстати говоря, и один из основателей Евросоюза Жак Аттали в своем «негативном прогнозе» не исключает вероятности превентивного удара Израиля по Ирану уже в наступающем году.
Но и это еще не все. Не будем забывать о стремительно накаляющихся отношениях между Южной и Северной Кореями. На что тут нужно обратить внимание? Байден решил не идти по пути Трампа, так что все процессы со стороны США по «северокорейскому треку» оказались замороженными (если вообще не списанными в утиль). Ким Чен Ын долго ждал ответа, но так и не дождавшись, возобновил ракетные пуски испытательного характера, которые можно было наблюдать на протяжении всего года. Что вызвало серьезные опасения со стороны Японии и Южной Кореи. Первая ответила увеличением оборонного бюджета, а вторая совместными с американцами масштабными военными учениями. Видимо, в ответ на которые Ким Чен Ын и дал отмашку на запуск беспилотников, один из которых долетел аж до Сеула.
Да, можно предположить, что Пекин (как главный спонсор северокорейского режима) оказался крайне недоволен таким поворотом дел, так как Южная Корея и Япония являются крупнейшими экономическими партнерами Поднебесной после США. Соответственно, вступление их в войну с КНДР нанесет существенный экономический ущерб Китаю. Но кто сказал, что Ким Чен Ын в обязательном порядке прислушается к словам Пекина (в том случае, если там это недовольство все-таки высказали)? КНДР не считает себя сателлитом Китая, поэтому давление на Пхеньян может оказаться совершенно безрезультатным.
Поэтому вполне можно допустить, что отношения Южной и Северной Корей вновь перейдут в «горячую фазу»: «Судя по всему, на Корейском полуострове начался долгий период конфликтов и напряженности. Разделение мира на блоки, американо-китайское противостояние, равно как и неготовность Вашингтона признать КНДР ядерной державой привели к тому, что шансов на достижение приемлемого компромисса нет и не предвидится. Вдобавок ни Север, ни Юг не готовы идти на уступки, ибо считают, что уступки не просто будут расценены как проявление слабости, но и будут использованы противоположной стороной. И Сеул, и Пхеньян намерены и далее демонстрировать максимальную жесткость. Так что, каким бы бурным и насыщенным для Корейского полуострова ни был уходящий год, есть все основания полагать, что 2023-й окажется еще более лихим», – пишет профессор университета Кукмин (Сеул) Андрей Ланьков.
К этому можно присовокупить и конфликт между Сербией и Косовым, между Арменией и Азербайджаном, Турцией и Кипром, «тайваньский кризис», наконец. Вариантов, где может полыхнуть, – не так уж и мало. И вероятность того, что все эти потенциальные конфликты будут спущены на тормозах, немногим превышает риск вспышки и эскалации. Так что не исключено, что следующий год будет не менее щедрым на «сюрпризы», чем уходящий.
Алексей Мошков
