Невероятно, но та женщина, которую Лира приняла за сестру Блэйка, оказалась его матерью. Если бы она сразу об этом узнала, то поняла бы, что они эльфы. Вот только ауру ее она прочесть не успела, а аура Блэйка вообще была какой-то странной, будто бы не принадлежала эльфу, хотя он по всей видимости был из лесного народа. Может быть пришел откуда-то издалека, с дальнего Юга? Она никогда не встречала эльфов других земель, и обязательно поинтересуется у Блэйка об этом, только сейчас ей пора в свою комнату.
Они толком не поговорили. Госпожа Денеб объявила по громкоговорителю, представляющим собой огромную морскую раковину под потолком, что всем нужно вернуться в свои спальни и запереть за собой двери. Снова что-то произошло? Этого схоларх не объяснила. Лира решила, что они еще вернутся к этому разговору, надеясь, что ее не запрут в спальне еще на несколько дней. Этого она точно не вынесет. Тем более сейчас, когда вопросы, которые роились в ее голове, превратились в огромный осиный улей, который только разрастался. Осталось только взять пергамент с чернилами и написать список проблем, которые ее беспокоили. Этим она и занялась, оставшись в своей комнате одна.
Список вопросов:
1. Возможно ли избежать замужества с Проционом?
2. Какова судьба Эридан?
3. Что скрывают Денеб и Ригель?
4. Кто убил Исиду?
5. Что недоговаривает Аден?
6. Какова история Блэйка?
7. Каким образом мне удалось создать сильное заклинание, которое смогло удивить Ригеля?
Когда Лира покончила со списком, ей стало немного легче. Она будто бы освободила свои мысли от всего лишнего. Теперь не придется все держать в своей голове. Не зря Альтаир советовал ей вести дневники, так действительно намного свободнее думается.
Перед сном Лира разделалась с дополнительными заданиями по предметам, а затем улеглась в постель, напоследок бросив виноватый взгляд на алхимический стол — у нее совершенно не было сил заниматься заданием учителя Бетельгейзе. Интересно, когда он вспомнит о нем?
К сожалению, все нутро ее разрывалось от негодования, страха, обиды. Но больше всего ей не давало покоя вновь вспыхнувшее странное чувство, отдающееся где-то внизу живота, а потом теплом разливающееся по всему телу, разогревая сердце так, что всю ее бросало в жар, несмотря на то, что в школе всегда было прохладно. Она впервые за свою жизнь ощущала что-то подобное, и почему-то ей было неуютно. Ей не хотелось быть беззащитной, но именно сейчас она остро осознавала свою незащищенность. Почему-то Блэйк вызывал в ней эти эмоции, которые резвились в ней, будто непокорные мотыльки, которых никак невозможно поймать и посадить в банку, где можно будет контролировать их передвижения.
А чем дольше она не говорила с Аденом, тем меньше и хрупче становилось ее тело и все больше хотелось выть от тоски. Ей хотелось найти его, схватить за его широкие плечи и потрясти как следует, вернее, насколько хватит сил. По сравнению с ним она казалась тростинкой, которую вот-вот унесет ветер, а парень был таким сильным и постоянным, как скала. Только бы знать, что он недоговаривает. Но почему-то Лира не верила в то, что он может быть в чем-то замешан, ей нужно было всего лишь, чтобы Аден сам объяснил ей все, как есть. Но почему, почему он не хочет говорить? Неужели он считает, что ей нельзя доверять?
Вдруг до ушей эльфийки будто сквозь сон донесся протяжный собачий вой, или это был волк? Вой повторился где-то очень близко. Сердцебиение участилось до крайности. Лира села в кровати и застыла, чувствуя, как тело покрывается холодным потом. Казалось, что вой раздается прямо в стенах школы. Но это было невозможно.
На часах было без четверти одиннадцать. Через какое-то время звуки повторились. Девушка встала с кровати и выглянула в окно. Ничего не увидев, она вернулась в кровать и попыталась уснуть. Но сон не шел. Тогда она опустила голову на подушку и стала разглядывать стены. Раньше она этого не замечала, но на камне присутствовали едва заметные рисунки, изображающие неизвестные ей гербы, герои баллад и сказок, а еще анаграммы.
Также от глаз Лиры не укрылось еще одно странное изображение, которое наполовину выглядывало из-за комода. Какая-то странная мазня. Девушка подошла к стене, отодвинула комод, поддавшийся не сразу из-за своей массивности. Там же она обнаружила свод правил Туррима, который забросила сюда совсем недавно. Приглядевшись, Лира рассмотрела, что было нарисовано на стене — большой черный волк, стоящий на задних лапах, который оскалил свою пасть, из которой капала кровь прямо в большой золотой кубок. Великая Богиня, что это за существо?
Вой повторился, отчего Лира чуть было не впала в истерику. Она вспомнила разговор Ригеля и Денеб. «Я бы не стал держать зверя в школе», — произнес тогда профессор. О каком звере шла речь?
Вдруг раздался стук в дверь, и эльфийка вскрикнула от неожиданности. Еще немного, и ее сердце остановится.
— Кто там? — спросила она, медленно приближаясь к двери.
Тишина.
— Эй! Я могу применить магию, — предупредила эльфийка. — И взорвать дверь.
— Стой, этого не надо — проблем не оберешься, — судя по голосу, за дверью была Талитха.
— Это точно ты?
— Нет, это головоногий морской китовыдр, — съязвила девушка.
Лира открыла, впуская эльфийку в свою спальню.
— Ты ведь тоже слышала этот вой? — Талитха сморщила нос. — Госпожа Денеб неспроста велела всем вернуться в комнаты.
— Вернуться в СВОИ комнаты, — отозвалась Лира.
— Брось, — отмахнулась Талитха, плюхаясь на кровать и вытягиваясь на постели во весь рост. — У тебя матрас мягче, может хоть тут я высплюсь.
— Ты узнала о матрасе только что, так что должна быть другая причина.
— Мне нужно было убедиться, что твоя наивная душонка не наделает глупостей, и не попытается ослушаться госпожу Денеб.
— Еще чего, — произнесла Лира, сощурив свои прозрачно-зеленые глаза. — Или подожди…
— Что еще? — вздохнула Талитха. — Я буду признательна тебе, если ты немного помолчишь, пока я вздремну.
— Ты не поэтому пришла сюда, — вдруг осознала Лира. — Ты боишься!
— Еще чего! Чтобы я боялась какого-то облезлого волка, который, наверняка, в милях отсюда, — Талитха вдруг вскочила с кровати и со злостью уставилась на Лиру своими синими глазами. Она была так возмущена, что не поняла, что выдала себя с головой.
Лира не отводила от эльфийки глаз и готовилась к тому, что Талитха сейчас кинется на нее. Но этого не произошло. Талитха вздохнула, а затем вновь растянулась на постели, не произнеся больше ни слова. Лишь через какое-то время она вновь заговорила уже спокойным и медленным голосом засыпающего:
— Однажды волки набросились на меня и мою мать на прогулке, но отец смог отогнать их, — поведала она, мечтательно возведя синие топазы к потолку. — Кто-бы мог подумать, что он разлучит нас и отправит меня в эту темницу.
Талитха невесело усмехнулась, а потом перевернулась на бок, уставившись на Лиру неморгающим взглядом.
— Какого это, быть чистокровной горной эльфийкой? — уголок ее губ еле заметно дернулся, а ноздри раздувались от гнева, который она плохо сдерживала.
— Как видишь, — ответила Лира. — Сейчас разница между тобой и мной невелика.
На этот раз Талитха искренне рассмеялась и вновь повалилась на спину, прикрыв глаза ладонями:
— Еще немного, и я сойду здесь с ума, но я не хочу сходить с ума в одиночку, — протянула она. — Мне было дано второе имя и оно звучит как Всевидящая. Я вижу всех насквозь и это так мешает жить. Буду надеяться, что ты тоже находишься на грани между добром и злом.
О чем это она? Талитха действительно сейчас смахивала на душевнобольную, будто бы находясь во власти лунной болезни. Но, чтобы лишиться рассудка от данного недуга, требовались годы. Вдруг переживания Талитхи приближают ее к болезни? Кажется, что ей пришлось пережить то, что Лире и не снилось. Аура Талитхи напоминала ауру Денеб, но она была еще более грязной и мутной. Изредка Лире удавалось углядеть зеленые оттенки, которые говорили о стремлении эльфийки изменить мир к лучшему. Но что-то или кто-то мешали Талитхе бороться со своими отрицательными качествами.
— Слышала о том, что произошло на уроке сотворения заклинаний, — произнесла Талитха и Лира напряглась. — Не знала о твоих талантах.
— Я сама о них не знала, — тихо ответила Лира. — И я тут совершенно ни при чем.
— Конечно ни при чем, — усмехнулась Талитха, потягиваясь в кровати. — Всего-то чуть было не убила красивого эльфа. Я бы расстроилась, а то так редко попадаются эльфы с истинной красотой. Особенно из лесных. А мне так нравятся лесные эльфы.
Снова она за свое. Талитха была просто невыносима.
— Вылезай из моей кровати! — Волна жара прокатилась по телу Лиры, а в зеленых глазах засверкало пламя. — Уходи к себе, как было приказано.
— Ого, — заморгала Талитха, приподнимаясь в кровати. Она явно не ожидала такой реакции. — Не знала, что тебя так заденут мои слова.
— Я устала и мне пора отдыхать, — Лира еле сдерживалась, чтобы снова не закричать. В ней кипела злость, но она изо-всех сил старалась не выходить из себя. Альтаир всегда твердил ей о том, что только оставаясь спокойной при любых обстоятельствах, можно добиться намного больше, чем кажется, и при этом не потерять лицо.
— Хорошо, хорошо, — Талитха поджала губки и слезла с кровати. — Больше не потревожу ваше Высочество. — Она задержалась в дверях: — Надеюсь, вы высоко оценили мою шутку в парной для девушек.
Лира вспыхнула — так вот кого она видела в темном коридоре, когда выходила из парной!
— Пошла прочь! — рявкнула эльфийка вслед удаляющейся негодяйке.
— Принцессам не пристало так громко кричать, — продолжила глумиться Талитха.
Когда за эльфийкой закрылась дверь, Лира залезла в кровать и накрылась одеялом с головой, вновь пытаясь уснуть. Но теперь это было сделать еще сложнее.
Через пол часа в дверь ее комнаты вновь постучали. Эльфийка яростно скинула с себя одеяло и направилась к двери уверенным шагом, а потом отворила ее, ожидая увидеть ухмылку Талитхи. Но Талитхи за дверью не оказалось, за ней стояла Тейде, и вид ее лица заставил Лиру вздрогнуть: синяки и глубокие царапины покрывали белую кожу, а из разбитой губы еще сочилась липкая красная жидкость.
— Великая Богиня! — вскрикнула Лира, хватаясь за свое лицо. — Что с вами случилось?
— Прости, Лира, — вздохнула Тейде. — Я не хотела являться сюда в таком виде, но я должна была убедиться, что с тобой все нормально. Еще я принесла новое измененное расписание. Я должна была раньше отдать его тебе, но моя память мне изменила. Прости.
— Но… — Лира приняла из рук Тейде пергамент с расписанием занятий, и заметила, как руки эльфийки дрожат. Лира взяла в свои ладони руку Тейде и прошептала. — Кто сделал с вами такое?
— Я этого заслужила, — ответила наставница глядя прямо в глаза Лиры. — Дисциплина — это очень важно. Ее не хватает очень многим в этой школе. А теперь мне пора идти, и я вас закрою. Все необходимое есть в вашей комнате.
Лира только раскрыла рот, чтобы еще что-то сказать, но рука Тейде уже выскользнула из ее ладоней, и наставница быстро удалилась, повернув ключ с другой стороны на два оборота.
Лира прислонила ухо к двери. Шаги Тейде еще пару мгновений гулко отдавались в пустом коридоре и вскоре затихли. Волчий вой тоже прекратился. Наступила тишина, но только какая-то давящая, вовсе не приносящая покой. Девушка слышала только собственное дыхание и биение своего сердца. И это постепенно расшевелило ее внутренний мир, заставив вспомнить, что здесь никому не стоит доверять. В этом странном месте творилось что-то кошмарное, и Лира чувствовала, что рано или поздно ей придется столкнуться с еще более страшным потрясением. Интуиция никогда не обманывала ее и сейчас она кричала громко, почти до хрипа, предупреждая о смертельной опасности.
Лира развернула пергамент, который ей передала наставница. «Снова он, — подумала Лира, скользя глазами по написанному. — Но… Урок ночью? Здесь какая-то ошибка. Это уже через два часа».