Люся беспокойно посмотрела на часы. Была уже половина одиннадцатого, пора провожать Старый год.
– Мам! – позвала она.
Из комнаты показалась одна весёлая бабулька, а следом и вторая – подруга мамы, Зинаида Васильевна.
В своих цветастых одеждах они походили на сестёр.
С ними Люся и будет встречать этот Новый год!
Нет, вы не подумайте: Люся очень любит свою маму, Алевтину Ивановну.
Только, она в этом году кардинально поменяла свою жизнь, и находилась сейчас в немного непривычной среде для предстоящего праздника.
Люся развелась, и уже сменила несколько стадий: "избавление", "эйфория от свободы", и "я снова мамина дочь".
Несколько последних праздников в прошлой жизни прошло у Люси весело, с драйвом и посиделками до утра...
А сейчас вот, придётся сменить свой привычный круг общения на цветастых и милых бабулек.
Что ж! Новый год – это праздник семейный, а не клубный, и, поэтому, она побудет дома...
Скоро ещё должен подъехать муж Зинаиды Васильевны, Георгий Лукич.
Он очень позитивный человек, и знает массу анекдотов. Вот, компанию и разбавит!
Немного намекну, что Георгий Лукич невольно окажется причастным к переменам в Люсиной личной жизни, однако, давайте обо всем по порядку!
**********************************
Люся вздохнула.
– Чего ты не переодеваешься? – строго спросила мама.
Ну вот! С тех пор, как Люся вернулась, мама снова стала мамой.
Контролировала, как Люся жарит котлеты и не льет ли в бельё "Ленор" при полоскании.... "Он же ужасно вредный", по телевизору сказали...
Иногда, в минуту особой тоски, Люся начинала жалеть, что развелась. Из двух зол, – транжира-муж, с которым она осталась без ничего, и гипер-контролирующая мама, муж уже не казался ей худшим злом...
Потерпела бы она, не была бы такой принципиальной, – встречала бы Новый год у себя дома!
У НЕГО дома...
Нет у неё отдельной квартиры, и, в ближайшее время, не будет!
***********************************
... В мамином доме жил и трудился очень деятельный председатель ТСЖ. Звали его Михал Палыч, но, жильцы иногда звали его Тяп Ляпычем.
Он умудрялся переключаться с одного дела на другое, не сразу доделывая начатое.
Таким образом, третий подъезд был не докрашен, торец дома недоутеплён, а почтовые ящики висели разнокалиберной толпой, и смахивали на провожающих на вокзале – кто в чём.
Несмотря на кучу недоделок, заказал Михал Палыч для жильцов дома Деда Мороза со Снегурочкой, купил пять больших ящиков мандаринов и три ящика шампанского.
Михал Палыч был родом из тех времен, когда ценились коллективизм, солидарность и дружба.
Развесил он объявления, чтобы все жильцы после боя курантов вышли из квартир на культпрограмму.
Будут салюты, фейерверки и поздравления!
Соседи немного поворчали, особенно, из недокрашенного подъезда, но, в целом, празднику обрадовались.
Все мелкие недостатки характера Михал Палыча можно было простить за его большой и неоспоримый плюс: он был добрейшим человеком.
Все ходили плакаться к Михал Палычу в жилетку. Он не помнил зла, и когда разговаривал с кем-то, избирал проникновенный тон.
Тем-то и было странно – что живет такой человек один в своей однокомнатной квартире....
Не вязался образ этого дядечки с закоренелым холостяком, коим он на самом деле являлся...
************************************
... В дверь Алевтины Ивановны кто-то бодро постучал.
– Георгий! Ну, наконец-то! – обрадовалась Зинаида Васильевна.
Действительно, это был её молодцеватый супруг Георгий.
– Надо с вами нам собраться, чтоб по рюмочке обняться! – начал было он.
– ... чего так долго ехал? Прособирался опять? Марафет наводил? – стала она закидывать его вопросами.
На это он показал язык, чем несказанно развеселил Люсю.
– Вот так и живу с баловником и бесстыдником, – вздохнула Зинаида Васильевна. – То мелкой картошкой из окна пульнёт, хочет с пятого этажа в открытый люк попасть, то вырежет себе зуб из фольги, и меня ходит, пугает, "смотри, я коронку поставил"...
Женщины рассмеялись над проделками Георгия, и обнаружили, что времени уже одиннадцать двадцать!
– Понесли стол, – предложила Алевтина Ивановна.
– Подождите, я сейчас мандарины занесу, и помогу вам, – сказал Георгий Лукич.
Он запер в прихожку ящик мандаринов, от которых веяло декабрьским холодом.
– Вот это да! Молодец, подготовился! – обрадовалась Зинаида Васильевна. – Так вот, почему ты задержался? А я на тебя ещё что-то говорю...
– Ой, да тебе сказать на мужа всякое "фэ" недолго!
– Молчи уж!
– То молодец, то молчи... Не любил бы, давно бы уже отсидел и вышел! Что за женщина? – притворно вздохнул он.
...Когда стол был на месте, компания откупорила шампанское.
– А вы знаете, что нужно на бумажке желание написать, сжечь его, высыпать пепел в шампанское, и выпить?
– Для чего?
– Чтобы сбылось! И есть ещё один момент. Надо выпить это дело, пока куранты бьют, – предупредил Георгий присутствующих.
– Что, прям ошмётки горелые надо пить? – не поверила Алевтина Ивановна.
– Да. И если не проглотишь их, желание не сбудется! – серьёзно сказал Георгий Лукич.
Стала Люся судорожно соображать, чего бы ей хотелось...
Найти мужчину!
Как только пробьёт двенадцать часов, пусть к нам в дверь постучится суженый!
Пока мама ходила за бумажками и авторучками для написания желаний, Люся укрепилась в мысли, что хочет найти мужчину старше себя, доброго, творческого и свободного! Не сухаря!
Да! И чтобы он не был женат!
Остальные гости тоже записали свои желания.
Георгий Лукич пожелал в этом году заиметь себе беговую дорожку, а его жена, Зинаида Васильевна, посмела помечтать, чтобы супруг её образумился, остепенился, потому что не всё ему молодым козликом скакать. А ей хорошо бы те серьги с топазами... Сейчас скидки новогодние...
Алевтина Ивановна пожелала своей дочери Люсе найти надёжного человека и любовь всей жизни.
По всей вероятности, целых два однотипных желания, от рядом сидящих женщин, прицельно стрельнули в ворота Великого Космоса, потому что, не успели они выпить шампанское с горелыми остатками, как в дверь кто-то настойчиво позвонил!
Георгий пошёл открывать дверь.
Это был... Михал Палыч!
Его распирало далеко не желание упасть перед Люсей на колени и поползти за ней по жизни, а внутренняя установка, дать кому-то в нос... Естественно, при доказанном факте его претензии...
– Это ты спёр возле подъезда ящик мандаринов? – хмуро спросил он у Георгия Лукича.
Михал Палыча сейчас покинул обычный проникновенный тон, и он превратился в Одесскую шантропу, коей когда-то и являлся.
– С чего ты решил – что я?
– Тебя видел Сашка! – кипел Михал Палыч.
– Какой ещё Сашка?
– Который реквизит привез!
– Какой ещё реквизит? – не мог ничего понять Георгий Лукич. – Ты что, режиссёр?
Повисла пауза.
На улице запускались салюты и петарды, а Михал Палыч стоял, иногда озаряемый всполохами из окна, и выяснял – куда исчезла часть общественного угощения?
– Сам ты режиссёр! Я председатель ТСЖ! Мандаринов людям закупил на праздник!
Вышла к ним Люся, и гость очень внимательно посмотрел на неё.
– А у вас какие ящички были? – тихо спросила она.
– По одиннадцать килограммов, – ответил он.
– А Георгий Лукич принёс пять! Сами посмотрите!
Действительно, ящик был вдвое меньше...
– Ой, мужик, прости... – признал поражение Михал Палыч.
– Да ладно, бывает... С Новым годом тебя, – похлопал его Лукич.
– А можно с вами пойти на праздник? – вдруг спросила Люся.
– Люся! Имей совесть! – глянула на неё мама, как на развратницу.
– Алевтина! Да пускай идёт! Чего ей с нами-то! – шикнула на неё Зинаида Васильевна.
– Конечно, идите! – поддержал жену Георгий Лукич. – Там, внизу, я когда шёл, уже соседи собирались...
– А где же ящик мандаринов? – печально спросил председатель. – Неужели украли? Я всё для них... А они... Меня, кстати, Михал Палыч зовут, можно просто Миша... – представился он Люсе.
Люся быстро вскочила в ботиночки, застегнула пальто и поспешила за Михаилом.
– Я Люся... – сказала она.
– На праздник к маме приехали?
– Нет... пока... насовсем...
– Ух, понял... в душу не лезу.
Они спустились.
Все жители дома сгрудились за ёлкой, возле машин.
Дед Мороз и Снегурочка проводили викторину с загадками. После каждой отгадки, соседи выпивали шампанского и закусывали мандаринами. Целый ворох очистков уже лежал в ящике!
Было очень весело!
К гудящей толпе подошли и Люся с Михаилом.
По председателю ТСЖ было видно, что его что-то гложет... Не даёт праздновать на полную!
– А теперь я вам загадаю загадку! – громко заговорил Михаил. – Кто мне правильно ответит на вопрос... На том я... женюсь!
– А если я отвечу? – спросил какой-то мужчина под громкий хохот.
– Нет! Пусть женщины отвечают! Итак! Готовы?
Куда подевался ящик мандаринов?
Все стали переговариваться, думать, выдвигать версии.
Люся скромно кашлянула.
– Смею предположить, что его попросту не вынули из багажника у Сашки!
Все направились проверять версию Люси.
Открыли багажник... А там пропажа! О нём просто забыли!
– Ну вот, я же говорила, – раскраснелась Люся.
Михаил посмотрел на неё, словно она Василиса Премудрая из сказки...
– Что-то я замёрзла, – поежилась она от таких взглядов.
– Погреться хотите? – тут же спросил Михаил. – Я вас могу у себя дома чаем напоить!
– Нет! У вас есть дома оливье? Холодец?
– Только суп... куриный.
– Вот! А у нас всё есть! И даже селёдка под шубой. Пойдемте к нам! У меня мама очень волнуется... И надо ещё рассказать Георгию Лукичу, что мандарины нашлись! Пойдёмте!
На подходах к двери, они услышали громкий спор:
– Да на что тебе эта беговая дорожка! – Зинаида Васильевна вопрошала так громко, что ответов её мужа не было слышно. – Старый пень, а всё туда же!
– А вот я тебе куплю топазы!
– После дорожки? Шиш мне обломится!
– Зина! Что ты сегодня такая? Бу-бу- бу! – возмущалась Люсина мама. – Веселись! Новый год!
Люся глянула на Михаила и сказала:
– По-моему, Георгию Лукичу нужно срочное мужское подкрепление!
– В бой! – ринулся Михаил.
– В бой! – последовала за ним Люся.
– А вот и они, – обрадовались все. – А мы вас заждались! Ну как там, весело на улице?
– Нормально, только холодно очень! Сообщаем. Мандарины нашлись. Предлагаем наполнить бокалы и познакомиться всем получше, – сказал Михаил.
– Тем более, я кому-то прилюдно кое-что пообещал...
Он посмотрел на Люсю с теплом и интересом.
А что! Не это ли Новогоднее чудо?
Друзья! С наступающим Новым годом! Пусть желания сбудутся!
Всем здоровья и добра!
Ну и, конечно, ставьте лайки и подписывайтесь на канал!
С душевным теплом, Ольга.