ПРОДОЛЖЕНИЕ
В представлении горцев их свобода выражалась в возможности и дальше совершать традиционные набеги на близлежащие поселения, т.к. привычные доступы в грузинские земли во многом оказались перекрыты и недоступны для многотысячных партий набежчиков. Вместе с тем соседний левый берег Терека переживал экономический бум, связанный с континентальной блокадой, при которой зарубежная винодельческая продукция перестала поступать на российский рынок. Сложившимися благоприятными обстоятельствами сразу же воспользовались предприниматели Восточного Предкавказья в разы увеличив площадь виноградников и соответственно выпуск дешевого вина и ставшей вскоре знаменитой “Кизлярки”, завоевавшей отечественные рынки вплоть до Урала и Балтийского побережья. Изменившаяся ситуация в обширном регионе не осталась без внимания среди быстро феодализирующейся знати Дагестана и военных предводителей (баячи) в соседней Чечне. В вопросах организации и совершенствования набегов у них возникло полное взаимопонимание, поэтому военно-экономические связи на время, нарушенные после установления российских крепостей на выходе из ущелий на южной стороне Кавказских гор, возобновились с новой силой.
Ограниченные воинские контингенты на левом берегу Терека и малочисленные Гребенское, Терско-Семейное, Кизлярское казачьи войска, совместно с Моздокским полком оказались не в состоянии пресечь, практически ежедневные горские разорительные набеги, в ходе которых в плен захватывались и мирные жители протяженного фронтира. Местные военные власти предпринимали неоднократные попытки договориться с наиболее известными лидерами горцев, но как оказалось совершенно напрасно. Соглашение с одним обществом ни в коей мере не распространялось на соседнее с ним, а через некоторое время все возвращалось на круги своя и виновными в происшествиях на Кавказской линии оказывались и вчерашние переговорщики. Более того стремление вести бесконечные переговоры, постоянная раздача подарков, включая денежных и патентов на армейские офицерские чины воспринималась частью горского общества, как слабость и признание собственной слабости Российской властью. Вечно подобное не нормальное положение продолжаться не могло и с Кавказа все настойчивей зазвучали призывы покончить с горской вольницей, как в свое время с казачьей.
По этой причине в далеком Санкт-Петербурге кардинально изменили свое отношение к Кавказским делам и пришлось военному командованию прекратить оборонительный этап многолетней войны с горцами и начать наступательный, т.е. перенести боевые действия на территорию противника. В какой-то мере это стало полной неожиданностью для предводителей и участников набегов, не привыкших защищать собственные семьи и жилища. Подобное ведение войны не сулило получение дополнительных доходов для профессиональных набежчиков и их ближайших помощников, поэтому регулярная армия с успехом нейтрализовала наиболее большие селения горцев на равнине. Начальник штаба генерал А.А.Вельяминов с полным основанием утверждал, что только одним возведением крепостей на противоположном берегу Терека, значительно уменьшили количество набегов на российские поселения.
За столетия существования набеговая система превратилась не только в важную составляющую горского хозяйства, но и превратилась в освященную народными былинами культурную традицию. Однако в корне изменившейся военно-политической обстановке на Северо-Восточном Кавказе, она оказалась не в состоянии противостоять правительственным войскам, вооруженным артиллерией. Нужно было срочно искать выход из наступившего идеологического тупика, т.к. прежняя набеговая доктрина уже не соответствовала требованиям времени. Ограниченность природных ресурсов в горах Дагестана и рост численности народонаселения не оставляли выбора для части вольных обществ, как вести борьбу за получения прибавочного продукта. В свою очередь в Российской администрации, сделавшей ставку на военно-экономическую блокаду немирных ущелий, не подумали, за счет чего выживать простым дагестанским горцам. Высший генералитет все еще находившейся под влиянием лавров побед над наполеоновской Францией считал, что без особого труда раздавит разрозненные партии набежчиков и сумеет загнать всех несогласных в самые глухие уголки Кавказских гор.
Между тем в вольных обществах Чечни и Дагестана, и не только в них начались сложнейшие общественно-политические процессы, в которых важную роль стали играть представители мусульманского духовенства. При всей своей консервативности горские общины были вполне подготовлены к принятию новой духовно-идеологической доктрины, направленной на скорейшую консолидацию. Однако не следует безоговорочно считать, что военно-экономическая блокада стала своеобразным катализатором для начавшегося брожения в горах Дагестана, но нельзя и ее полностью сбрасывать со счетов. Религиозная идеология в лице признанных духовных лидеров могла быть направлена, как на защиту прежних «ценностей» горцев, так и на обеспечение естественных социальных тенденций, возникших на фоне духовно-нравственного перевоспитания мусульман. Вместе с тем Россия оказалась наиболее удобной, для создания образа непримиримого врага всех правоверных, что в свою очередь привело к созданию крайне агрессивной социальной идеологии.
Во многом перерождение мюридизма из первоначально направленного на самосовершенствование мусульманина и ставка военного командования на исключительно силовое решение кавказской проблемы, с отказом поиска компромисса после десятилетий малоперспективных переговоров, практически не рассматривается. Подобный генезис на первый взгляд совершенно противоположных составляющих, однако в чем-то дополняющий одну другую, но с разницей в несколько десятилетий стал сводится к простому порицанию «религиозных фанатиков», но ведущих войну с «реакционным колониальным режимом».
Одним из первых на внутреннюю природу мюридизма обратил внимание еще современник событий князь Н.А.Волконский, как на «идеологическую перестройку», но и он не учел ее зависимость от сложных социальных процессов в обществах Дагестана и Чечни. В дальнейшем дореволюционные исследователи вообще сняли этот вопрос с повестки дня, как правило обращаясь к военным действиям, указывая на просчеты и победы противоборствующих сторон. Однобокость подхода к освещению многолетних военных действий на Кавказе привела к дальнейшему перекосу, при котором интересы малой части горского общества стали преподноситься, как составляющая прогрессивного явления в рамках борьбы с реакционным царизмом.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.